Как-то в один летний воскресный день, когда солнце клонилось уже к западу, вволю набегавшись, забежал я домой, поесть. В ограде стояла лошадь, запряженная в дрожки, и спокойно жевала овес и свежую траву, подложенную ей на площадку пустой телеги. В избе за столом сидел незнакомый гость. Вместе с ним с двух сторон стола сидели дедушка Василий и отец. Пили чай, вели степенные разговоры с гостем. На столе стояли пустые рюмки и пустая же «сороковка» от водки.
Гостем был кузнец из деревни Щипачи Белов Василий Иванович. Возвращался он от свояка из деревни Гузнята и по пути завернул к нашему дедушке, для которого оковывал выездные дрожки, для «ходка». Так как оковка сильно затянулась, то гость был, хотя и не очень желанным, но как единственный мастер этих дел в «округе» должен был быть принятым радушно и с угощением. Во время чаепития дедушка, по обыкновению, когда бывал не «вдухе» время от времени почесывал с правой стороны свою бороду и принужденно, сдержанно как-то улыбался себе в усы.
Когда гость уехал, дедушка с негодованием говорил: «Ну и криуля! Из криуль криуля». «Только подумать, другой год стоят у него наши дрожки, а оковать их он все не может. Уж и не знаю, чего он из себя гнет. Делать не делает, только все обещает. Вот и в гости заехал, будто по пути, и опять одни пустые разговоры».
«Криуля» этот самый был единственным кузнецом в Щипачах, мастер нехитрых деревенских поковок, однако отличался он особым умением «наваривать» сошники для сабанов.
Сабан – это усовершенствованная деревянная соха с одним лемехом и железным же отвалом. Отличается он от классической сохи тем, что прицеплялся к передкам, в которые впрягали одну или две лошади, которые тянули за собою по борозде эти передки – сабан. Так производилась пахота земли. Лемех, именовавшийся сошником, стачивался от трения о землю, и после двух-трех сезонов пахоты требовалось наваривание сошника.
В нашей округе были еще кузнецы, но наваренные ими сабаны пахали плохо. А вот сабан наварки кузнецом Беловым пахал отлично: широко брал захват, а главное не «садил», т.е. к лемеху не липла земля не только серая, но даже черноземная еланская жирная земля.
Гордился кузнец этим своим мастерством, и поэтому пробиться к нему с наваркой сабана было непросто. Охотно он выполнял заказы только богатым мужикам и был у них всегда почетным гостем. Так гостил он у Троши Шемелина из деревни Володино и у других деревенских богачей. Любил этот кузнец мастерить мелкие поделки своим односельчанам. Выгодно это было. Например, «назубить» серп было делом трех-пяти минут, а за это надо было день жать пшеницу на полосе кузнеца. А как иначе? «Услуга за услугу».
До «ходка» для нашего дедушки очередь долго не доходила. Наконец, через два с половиной года, ходок был окован кое-как. Поставил дед на дрожки коробок, и ходок стал выездной снастью в хозяйстве, когда надо было съездить куда-либо налегке. Только почему-то спицы задних колес «ходка» «повело на корень». Обычно же колеса легковых дрожек кренились спицами в обратную сторону, т.е. наружу, а не вовнутрь, как получилось у нас. Ну что поделаешь! Так, на таком «затрапезном» ходке мы и ездили. (Написано 20.02.1978 г., П. Х. Ширяев).