Москву считают отдельным государством в стране, где она является столицей. Государством со своими законами, инфраструктурой, границами, обычаями и ненасытным желанием тянуть из регионов последние копейки. Город, который на полвека (а в некоторых местах и на век) опередил свою страну. Возможно, с периферии всё видится именно так. Но почему же тогда жители периферии, смертельно ненавидящие Москву, всеми правдами и неправдами стремятся в неё? Или – принципы важны, но деньги важнее? Настолько важнее, что надо бросить развитие своего региона на откуп местным царькам, а самому рваться за большими деньгами в огромный город? Ведь уже с десяток (а то и более) лет в Москве москвич не может найти работу. Не «не хочет», а «не может», ибо все места заняты приезжими из любых городов, городков и городишек страны. А пенсии рвутся оформлять те, кто по возрасту уже не успел в Москве поработать – деревенские, сельские, станичные и поселковые жители, которым ещё работать и работать – сил предостаточно. Но приезжающие сюда требуют себе денег. И откуда их брать? Из регионов. При чём, поскольку приезжающих не меряно, то и денег требуется огромное количество. Так что ж регионы жалуются? Держите своих жителей у себя зарплатами-льготами, пособиями-доплатами и прочими «плюшками», и не надо будет «содержать Москву».
Как город Москва огромна. А с присоединением областных территорий она стала ещё больше. Если, бывая в Праге, надо по городу ходить пешком, чтобы впитать его дух, насладиться архитектурой, ощутить атмосферу, и можно обойти его дважды за день, то по Москве передвигаться пешком нельзя: город настолько огромен, что его за один день и на транспорте не осмотришь. А ведь есть ещё метро – тоже архитектурный памятник, которым восхищаются иностранцы. Я побывала в метро только в Праге, поэтому особой возможности сравнить его с другими столицами у меня не было. Метро в Праге как автобусная остановка – ничего особенного: временное место, где пассажир ждёт транспорт. И так же выглядит – не слишком глубокое, сурово-аскетичное, серое и рациональное. Смотреть там не на что: низкие потолки, короткий эскалатор, с которого, не напрягаясь, можно прикоснуться к соседу на параллельной лестнице…
Это сугубо функциональное сооружение. В Москве метро иное: это храм, это дворец, это музей, это экскурсионный тур, а во время войны – бомбоубежище, роддом и просто дом родной, когда был разбомблён твой над землёй. Чтобы обойти все 200 с лишним станций с их переходами одного дня может и не хватить, поскольку некоторые имеют свою историю и ритуалы (как Баррикадная, где некоторые барельефы блестят от тысяч прикосновений «на удачу», «на счастье», «на богатство», «на любовь», «на сдачу экзаменов» и прочие забавные суеверия). Мрамор, гранит, лепнина, позолота, витражи, барельефы, плафоны – даже самая тёмная и мрачная, маленькая и суровая станция метро – произведение архитектуры. А не просто функциональный объект городской инфраструктуры. И экскурсии по московскому метро заслуженно внесены в перечень турфирм.
На поверхности архитектура Москвы тоже разнообразна. Растиражированный Кремль с Исакиевским собором Василия Блаженного – не единственные сооружения, на которые можно смотреть. И хотя последние годы в городе усиленно ведётся «строительство и реконструкция», неуловимо меняющая облик города (вряд ли те, кто жил 100, а то и даже 50 лет назад, смогли бы безоговорочно узнать город, если им не сообщать, что это Москва), архитектурные памятники ещё сохраняются.
Лично мне по душе строгая чёткость и скромная красота Праги помпезности праздничного пирога или сувенирного пряника, которые напоминает московская архитектура. Это не смешение стилей Запада и Востока. Это свой, самобытный стиль, непохожий ни на какой иной. Церкви, напоминающие именинные торты, соседствуют с особняками в стиле барокко, модерн, рококо и прочих. Высокие административные дома из стекла и бетона различных стилей архитектуры советского и постсоветского периодов (монументализма и сталинского классицизма) скрывают в своей тени скверы, памятники и фонтаны. Среди сонма церквей и церквушек, часовен и храмов за красноватым особняком в барочном стиле притаился невысокий дом в стиле авангард, чем-то неуловимо напоминающий здание Оперы в Мельбурне. Только вместо ослепительно-белого он был сложен из коричневого и чёрного гранита. Строгие прямые и широкие улицы соседствуют с тупиками и переулками, где легко можно потеряться. Нет, московские переулки не питерские дворы-колодцы, о которых не говорил только ленивый. Но среди их смешения и переплетения тоже можно заблудиться. И не всегда тот или иной переулок выведет тебя на широкую улицу или к набережной. И ещё одно отличие: они не столь безглазы и сумрачны, дома в них не столь высоки, как питерские. Зато в этих глухих местах ещё можно насладиться архитектурой конца XIX-начала XX веков. Также посреди шума и суеты центральных улиц, немного свернув, можно попасть в тихий сквер – как будто на другую планету. Здесь слышен только щебет птиц да громкий говор молодёжи. Здесь, среди редких деревьев можно передохнуть от летнего зноя и посидеть, думая о своём…
Москва – город дела. Поэтому зелени тут мало: центр Москвы ею обойдён. Даже в тех тихих переулках травы почти нет, а деревья дают мало тени, чтобы спасаться в ней от жары. Москва перестаёт быть старой купеческой Москвой, перестала она быть и Москвой советской. Сейчас она становится Москвой капиталистической, где центр занят людьми в белых рубашках и дорогой обуви (за «временным» явлением строителей в робах, которые роют дороги и тротуары, чтобы выполнить очередное самодурственное распоряжение главы города – вместо асфальта положить плитку. Честное слово, уж лучше брусчатку – держалась бы дольше). А на окраинах Москвы, где простора и зелени больше, где попадаются даже пруды с утками, рощи с белками, и люди попроще, которые не имеют «лексусов», одежды «от Гуччи», обуви «от Саламандер», духов «от Шанель». Здесь как раз и разбросаны торговые центры и супермаркеты типа «Перекрёсток», «Дикси», «Пятёрочка». Здесь нет старых зданий. Даже «хрущёвки» тут уже редкость. Здесь люди, по большей части, не работают, а живут. И исторического тут ничего нет. Потому что ещё лет 50 назад здесь было поле. Или лес. Или болото. Или лет 10-20 назад свалка.
На западе Москвы полным ходом идёт стройка города в городе – Москва-сити. Это множество небоскрёбов – стеклянных сооружений в металлических каркасах. Их настолько много, а строится ещё больше, что просто диву даёшься – чем се люди в них заняты? Не говоря уже про то, что в условиях нашего климата и менталитета наших строителей (вернее, строителей из республик бывшего Союза) работать в таких сооружениях сложно: стёкла не хранят тепло, а металлические каркасы не препятствуют сквознякам. И, таким образом, 7-8 месяцев работать там невозможно: декабристская Сибирь по сравнению с офисами там – просто Сочи. Но снаружи смотрится необычно, сюрреалистично, космически. Не знаю, но подобный сюрреалистический модерн мне не нравится. Но, с другой стороны, кому-то не нравится тяжеловесная пыльная старина. О вкусах не спорят.
Москва разная. И надменная в центре, и простодушная на окраинах, и вычурная, и небогатая, и покровительственно-насмешливая, и крикливая, и помпезная, и неброская. И люди в ней разные. Иногда настолько разные, что удивительно, как все они уживаются в одном городе.
Москва растёт вширь и ввысь. Но иногда хочется, чтобы этот рост остановился: город не может бесконечно расти. Когда-то наступит пресыщение и упадок. Видимо, по этой причине после присоединения Северного посёлка к территории Москвы в 80-х годах прошлого века, рядом расположенный областной город Долгопрудный, который обещали присоединить «вскоре», так и не вошёл в черту столицы. Правительству Москвы нужна земля, чтобы её «осваивать»: продавать под застройки и застраивать жилыми высотками, имея с продажи квартир неплохой доход. Развитая инфраструктура Долгопрудного тут не нужна. Именно поэтому после обоих Бутовых присоединили Мосрентген, Коммунарку, Новомосковский и другие.
Но Москвой они так и не стали. И станут ли со временем – неизвестно. Москва всё больше становится страной в стране. И всё потому, что здесь хочет жить вся страна, наплевав на свою малую родину. Но ведь в России не один город. И история России это история не только Москвы. Эх, кто бы знал, что такие старые города как Новгород, Владимир, Тверь, Псков, за редким исключением успевшие побывать столицей русского государства в своё время, кто бы знал, что они будут просто меньшими братьями выскочки, которая и авторитетом никаким не владела, когда они уже твёрдо стояли на ногах, пока вдруг на неё не свалилось перекрестье торговых путей, и она стала столицей на долгие времена… У каждого города, у каждой страны есть свой срок жизни: становление (рождение), рост, спад, умирание (забвение). Каков же срок жизни Москвы? Великий Ур, Киш, Вавилон, Мемфис – в песках времени.
Вечный Рим – столица некогда великой империи, теперь рядовой город Европы, которая сама стала всего лишь придатком к наглой и горластой выскочке США. Как Лондон – столица некогда великой морской державы и империи, где «никогда не заходит солнце». Париж – столица краткой империи наполеоновской Франции? Мадрид – столица империи двух континентов? Багдад – город великой империи Сулеймана? Персеполь – столица империи великого Дария? Вашингтон – нынешняя столица империи с претензией на мировое господство? Что ждёт Москву? Как долог её жизненный срок? И как скоро будет то время, когда само название уже будет историей и вызывать недоумение, как сейчас Карфаген, Троя, Тир, Минос, Микены Ашшур, Киш и Лагаш?
Дальнейшее – молчание…