Есть хочется… ну как же есть хочется. Сколько я не ел? – два дня, три? Да больше уже. Последний раз это был огрызок какого-то пирожка. Если бы внутри еще и мясо было, в то только корочка. Тесто. Съел, а что делать.

Водой запил. Тогда была вода. А сейчас все лужи замерзли. А снега еще нет. Так что и пить хочется тоже. Холодно. Воды нет, лед в луже полизать – так еще больше замерзнешь. А придется.

Это разве жизнь?

Как же так получилось?

Он снова стал вспоминать уже почти забытый уют. Полная миска еды. Водичка чистая – полное ведро! Любил он пить из большой посуды. Мелкие мисочки не признавал! Хозяйка смеялась – тебе налей три ведра – будешь пить из самого большого.

Он облизнулся. А облизываться нечем – язык сухой.

И зачем он тогда убежал? Свободы захотелось? Вот ешь ее теперь, свободу эту – больше-то ничего не осталось.

Они гуляли в парке. Он вдруг рванулся за чем-то или кем-то. Шлейка расстегнулась. Хозяйка бежала за ним, кричала. А он не стал останавливаться. Он и сам потом не понял – почему. А когда остановился – уже было поздно.

Кот снова начал вспоминать.

Лежанка была. А не хочешь на лежанке – так и диван, и кровать, и ковры мягкие – лежи не хочу. Не лежалось вот тебе? Гулять захотелось! Ну-ну – гуляй теперь. Где вот ночевать еще? Замерзнешь на улице, а в подъезд не пускают. Подвалы закрыты.

Раньше что такое подвал и не знал, а теперь за счастье…

Кот выбрался из-под балкона, где пытался согреться, спрятав под себя лапы и обернувшись хвостом.

Он огляделся – нет ли собак. Собак не было.

А раньше он собак не боялся! У него друг был. Смешной такой песик. Меньше его самого. Они играли вместе. Как его звали, песика этого? Забыл. А на улице собаки другие. Злые, огромные все.

И он пошел вдоль дома, от подъезда к подъезду. Он смотрел, не откроется ли где дверь? Не случится ли ему проскользнуть внутрь, в тепло! Не как дома, конечно, но там лучше, чем на улице. А если еще и с коврика не прогонят, то совсем хорошо… может, есть даст кто-нибудь… эх, мечты…

Вдруг на него опустилось что-то большое. Он вздрогнул всем телом и… проснулся!

Он подскочил, озираясь в испуге.

Не улица!

Он выдохнул – сон. Это только сон! Он – дома.

ДОМА!!!

Вот же – диван, лежанка. Он посмотрел вниз с дивана и увидел смешного песика. Коржик – вспомнил он, песика зовут Коржик.

А его зовут Кекс. Хозяйка смеется – сладкая парочка.

Да вот и она сама – это она погладила его теплой доброй рукой.

- Опять снится улица, Кексик? – спросила Валя. – Успокойся, хороший мой, ты дома, ты нашелся, мальчик мой ласковый, живуля мой.

Кекс забрался на колени хозяйки, потрогал ее лапой. Потом потерся об нее. Никогда. Больше никогда он не будет убегать. Какое счастье – быть дома!!!

Он свернулся на коленках и снова заснул – уже спокойно, без страшных снов.

Кот спал. Хозяйка смотрела на него. У нее затекли ноги, но она не шевелилась – не хотела будить Кекса.

Валя тоже помнила эти страшные недели.

Они, как обычно, гуляли в парке. Кекс жевал травку и – вдруг! – он сильно рванулся. И шлейка расстегнулась.

Она подхватила Коржика на руки и рванулась за котом. Она бежала, кричала. Кекс не остановился. Она не догнала. Тогда она отнесла песика домой и вернулась. Обошла парк, потом все окрестные улицы. Ходила до полуночи. Не нашла.

Вернулась, домой совсем без сил. Схватила телефон. Сбросила фотографии Кекса везде, где могла. Напечатала пачку объявлений.

Утром она обклеила весь район. Она видела – люди останавливались, читали. Кое- где объявления срывали, она клеили новые.

Ходила искать до работы и после работы. Звала, кричала. Кекса не было.

Валя назначила вознаграждение. Дергалась на любой звонок. Но звонили по другим поводам.

Ей говорили – домашние животные гибнут в первые три – четыре дня. Прошло три недели – смирись.

Валя отказывалась. Она перестала общаться с теми, кто так говорил. Зато она познакомилась с кучей людей, пока обходила улицы. В основном это были собачники.

- Не нашли? – Она качала головой – Нет… Пока нет! – добавляла она.

Прошла еще неделя и ей позвонила женщина, одна из тех, с кем Валя познакомилась.

У женщины был большой дог, который очень любил долгие прогулки. И вот ей показалась, что в одном из дворов, они с Диком видели кота, похожего на Кекса.

- В ужасном состоянии, но после месяца на улице…

- Где???

Она выслушала адрес и, не отпрашиваясь с работы, помчалась в тот двор.

-Кекс, Кексик, мальчик мой хороший, где ты? – звала она, и стала обходить двор, заглядывая в самые дальние уголки. Было холодно.

И вдруг она увидела около одного из мусорных баков грязного, драного, всего в колтунах кота. Это был ее Кекс.

Она осторожно стала подходить, боясь, что он снова убежит. Но он просто сидел.

Валя подняла его – кожа и кости - и помчалась в клинику.

Кекса лечили долго. Блохи, глисты – это мелочи. Хуже был кальцевироз.

- Крайняя степень обезвоживания и истощения. Вряд ли выживет. Может гуманнее…

Она не стала слушать. Она яростно затрясла головой.

- Лечите. Делайте все возможное. Он сильный, он сможет!

И он – смог. Его остригли – колтуны расчесать было невозможно. Неделю в стационаре. Через неделю он смог мурлыкать. Он узнал Валю раньше, но не поверил. А когда поверил, не мог об этом сказать, только на восьмой день он замурчал и еле-еле потерся об ее руку.

- Я заберу его домой. Буду привозить на капельницы.

Она забрала его и дома он был весь вылизан Коржиком. Валя вводила ему глюкозу подкожно. Когда он сам пошел к их общему с Коржиком ведру и попил – САМ! – это было Счастье.

Прошел месяц, еще один. Кекс снова оброс пушистой шубкой.

Он часто сидел на подоконнике вместе с Коржиком и смотрел на заснеженный двор. Потом он шел в кухню, смотрел на ведро с чистой водой. Делал несколько глотков. Смотрел на корм. На игрушки. Он – дома. Его любят.

Никогда, больше – никогда он не будет убегать! Все коты и собаки должны иметь дом.

Это счастье – быть дома!