Регулирующее давление на самые крупные китайские высокотехнологичные компании (Big Tech) может быть правильным и хорошим, но отсутствие прозрачности пугает инвесторов. Расширяющееся преследование Си Цзиньпином компаний в сфере высоких технологий приводит наблюдателей во всем мире к мнению, что китайский президент рискует подтвердить точку зрения Джека Ма.
Основатель Alibaba Holdings Ма, самый известный предприниматель Китая, сейчас имеет более детальный взгляд на эту извечную максиму через несколько месяцев после своего печально известного выступления 24 октября в Шанхае. В то время финтех-гигант Ant Group находился в нескольких днях от крупнейшего в истории первичного публичного размещения акций (IPO) на 37 миллиардов долларов. Листинг планировался к размещению на биржах в Шанхае и Гонконге (на зависть Уолл-стриту). Но резкая критика Ма в адрес регуляторов и банков материкового Китая заморозила все. Заявив, что банковской системой Китая управляют «старики», «все еще сохраняющие менталитет ломбарда», он обвинил регулирующие органы в непонимании Интернета.
Но действительно ли Си посредством драмы, окружающей Ма и быстрорастущей сети, которую Пекин опрокидывает на других технологических гигантов, демонстрирует именно то, на что Ма жаловался? В частности, регулирующие органы сообщают о «муравьиных» ограничениях финансовых подразделений 13 звезд технического роста, включая Tencent Holdings, ByteDance, JD.com., Meituan и Didi Chuxing .
Сторонники Си говорят: – «Нет»: президент Китая просто поступает благоразумно, устанавливая нормативно-правовую базу над сектором, который может выйти из-под контроля. Но стоит задуматься о том, как это техническое ограничение может потеряться при переводе за границей». Правда, теперь листинг Ant Financial, если и когда это произойдет, будет далеко не таким богатым, как предполагалось.
Дело для подавления. Вообще говоря, для Китая было бы разумно работать лучше, чем, скажем, США, во всем, начиная с того, как технологические компании собирают, анализируют и хранят данные пользователей. Необходимо смотреть дальше, чем Федеральная торговая комиссия Вашингтона, изо всех сил пытающаяся обуздать таких чудовищ, как Facebook, жестоко преследующих крупнейшую экономику мира. Это включает в себя надежды генерального директора Марка Цукерберга на выпуск собственной криптовалюты компании.
Президент США Джо Байден должен найти баланс между восполнением долгих лет неадекватного соблюдения антимонопольного законодательства и недопущением удушения духа Big Tech. Таким образом, согласно общепринятому мнению, Си прав, чтобы пресечь эту проблему в пресловутом зародыше. И, следовательно, обеспечить, чтобы махинации финтех-индустрии не повышали общий профиль рисков Китая. «В то время как ужесточение регулирования оказало давление на настроения рынка и в некоторой степени повлияло на рост активности, ретроспектива показывает, что эти меры эффективно снизили системные риски за счет устранения ключевых лазеек и укрощения долгового цикла, что, по сути, поддерживало, а не подрывало долгосрочную производительность в долгосрочной перспективе», – говорит аналитик Робин Син из Morgan Stanley.
Антимонопольный путч Си, конечно, распространяется гораздо шире, в том числе на обуздание чрезмерного корпоративного долга и долга домохозяйств. Недавняя драма дефолта «будут они или нет» вокруг China Huarong Asset Management, крупнейшего в стране управляющего проблемными долгами, вернула историю о кредитных рисках в центр внимания. Для Сина и его коллег-аналитиков из Morgan Stanley предыдущие подавления со стороны Китая предполагали, что цель оправдывает средства. Эти эпизоды включали антикоррупционную кампанию 2013–2015-го годов, усилия 2016–2017-го годов по обузданию конгломератов и действия 2018-го года против различных отраслей, включая онлайн-игры.
В целом, утверждает Син, каждое усилие увеличивало неопределенность и волатильность рынка, но в целом выводило Китай на более продуктивный и устойчивый путь. «В этом контексте мы не считаем, что ужесточение нормативных требований на этот раз подорвет тенденцию экономического роста», – утверждает Син.
Аналитик Кельвин Хо из Fitch Ratings предлагает аналогичный аргумент в пользу того, что хорошее перевешивает плохое. «Более сильное стремление Китая к антимонопольному регулированию в интернет-секторе будет дорого обходиться интернет-компаниям, хотя и временно, поскольку они могут понести значительные штрафы, сократив чистые денежные позиции и замедляя темпы сокращения доли заемных средств», – говорит он, – «Однако, кредитоспособность крупных китайских интернет-компаний должна оставаться стабильной, поскольку у них есть достаточная ликвидность для финансирования штрафов, а также высокая прибыльность и генерирование денежных средств, чтобы помочь восстановить запас ликвидности».
Людям Си, возможно, нравилось слышать, что Чарли Мангер, давний партнер № 2 Уоррена Баффета в Berkshire Hathaway, является «быком» Alibaba. В прошлом месяце новый инвестиционный фонд Мангера сообщил о ставке в 37 миллионов долларов на гигантскую электронную коммерцию, основанную самым известным бизнесменом из когда-либо созданных в Китае. И Ма действительно вернулся на поверхность, что утешило некоторых инвесторов. Показательный пример: недавно он подробно рассказал о ключевой роли Ant в работе с Народным банком Китая над созданием и популяризацией цифрового юаня.
«Так, убить золотых гусей, или нет?». Тем не менее, действия Си против Ма очень рискованны. Как известно всем китайским «быкам», крупнейшие материковые интернет-компании добились этого, потому что Коммунистическая партия им позволила. Каким бы умным, энергичным и харизматичным он ни был, Ма смог создать ответ Китая Amazon только потому, что китайские лидеры Цзян Цзэминь, Ху Цзиньтао, а теперь и Си позволили ему.
Утвержденная правительством монополия Alibaba дала ему возможность расправить крылья в сфере финансовых услуг. Однако с Ant Ма рисковал подлететь все ближе и ближе к солнцу в кругах власти Пекина. Трудно отделить момент, когда Ма сгорел – и, возможно, его сверстники-предприниматели – за его комментарии 24 октября. Очевидно, китайские регулирующие органы знали, что планировал Ма, когда он сказал: – «Сегодняшняя финансовая система – это наследие индустриальной эпохи. Мы должны создать новую для следующего поколения и молодежи. Мы должны реформировать нынешнюю систему».
На самом деле, финансовые наблюдатели Пекина искали возможность обуздать финтех-амбиции Ма. Риторический залп Ма дал им шанс. Как сообщало в то время агентство Reuters и другие, они вскоре получили зеленый свет на это от вице-премьера Лю Хэ, доверенного советника Си. Марк Таннер, основатель шанхайской консалтинговой компании China Skinny, говорит от имени многих, когда задается вопросом: «закончились ли золотые дни для крупных технологических компаний Китая?». Беспокойство вызывает леденящий душу эффект для тез, кто еще не стал мишенью, говорит Таннер, теперь они «смягчают свои стратегии расширения», чтобы соответствовать новой эпохе, которую разрабатывает Си.
Но в чем именно заключается эта новая эра? Никто не может сказать наверняка. Команда Си не объясняет, создавая бесполезную двусмысленность и паранойю. Усилия по принуждению Ма и почти каждого всемирно известного китайского технологического имени имеют особую особенность – «делать все по ходу дела», которая плохо соответствует более крупным целям Си по привлечению большего количества иностранного капитала.
Быстрый рост Китая действительно звучит как сирена, но это уже не все. Личжи Лю из Джорджтаунского университета отмечает, что правительство Си пытается преодолеть извечный «компромисс между инновациями и регулированием». Правительству трудно определить, насколько регулирование достаточно или слишком мало.
Конкурирующие взгляды. Однако репрессии Си могут иметь неприятные последствия. В глобальных инвестиционных кругах было много недовольства жестким подавлением Си Цзиньпином взглядов, расходящихся с Коммунистической партией. И связанный с этим недостаток прозрачности. Безусловно, правительство Си получает важную экономическую роль, которую могут играть интернет-компании. В конце прошлого месяца People's Daily опубликовал комментарий, в котором утверждалось, что недавняя политика «не означает, что отношение государства к развитию платформенной экономики изменилось, но что развитие и регулирование имеют равное значение».
По словам аналитика Эрнана Куи из Gavekal Research, беспокойство заключается в том, как недавние события искажают стимулы для отрасли, которая надеется на рост частного сектора. «Интернет-платформы, которые могут показать, что они вносят свой вклад в решение государственных приоритетов, скорее всего, будут лучше рассматриваться регулирующими органами». Но даже это «потребует финансовых затрат», – говорит Цуй. В прошлом месяце Tencent предприняла шаги по привлечению 7,7 миллиарда долларов в рамках расплывчато сформулированного плана «устойчивых социальных инноваций», охватывающего такие области, как наука и образование.
Когда гигант по доставке еды Meituan привлек 10 миллиардов долларов от инвесторов в прошлом месяце, он приложил все усилия, чтобы предать гласности планы по развитию таких технологий, как автономные транспортные средства, что является главным приоритетом политики Си. «В тоже время многие крупные фирмы публично демонстрируют свое соответствие», – говорит Цуй, – «многие интернет-платформы, с которыми я беседовал, похоже, недооценивают масштабы регулирующего давления со стороны правительства, вместо этого рассматривая текущую волну антимонопольных дел как временный шторм, который быстро утихнет».
Поскольку стимулы меняются, соответственно, нет уверенности, что иностранные инвесторы, которых Си стремится втащить в Китай, будут хорошо обслужены. Партия Си очень четко сделала ставку на стремительный рост, повышение уровня жизни и продвижение экономики на более высокий уровень за счет цифровизации. Но важно, как это делает Пекин.
Например, профессор Сямэньского университета Чжао Яньцин выступает за национализацию данных крупных технологических гигантов. Его обоснование: преимущества, которые Alibaba, Tencent и их коллеги получают от блокирования Пекином Facebook и Google, должны быть доступны обществу. «Только установив государственную собственность на платформы, мы сможем приручить капитал», – утверждает Чжао.
Тем не менее, возражает Лю из Джорджтауна, национализация информационных потоков может в конечном итоге помешать китайским новаторам. «Если вы уберете данные, компании потеряют стимул и способность к инновациям», – утверждает она, – «Вы также потенциально можете столкнуться с проблемами доверия. В последние годы Китай занял место для юань в корзине резервных валют Международного валютного фонда. Акции материкового Китая были включены в ведущие индексы, такие как MSCI, и государственные облигации в глобальные эталоны, такие как FTSE Russell».
Китай действительно добивается прогресса в борьбе с безудержным ростом кредита в последние годы и сокращением заемного капитала. «Хорошие дни прошли», – говорит аналитик Jefferies Шуджин Чен, – «Мы повторяем, что Китай перешел от поощрения индивидуального потребительского кредитования к сдерживанию быстрого роста кредитного плеча в жилищном секторе».
Технология черного ящика. Тем не менее, вместо того, чтобы повысить прозрачность или смягчить проблему свободы прессы и ограничения интернета, Си пошел другим путем. Под его наблюдением с 2012-го года крупнейшая экономика Азии все больше и больше превращается в черный ящик. Это не действия уверенной, открытой правительственной команды, которую любит проецировать Си. В отсутствие четких директив и планов у инвесторов и зарубежных правительств нет другого выбора, кроме как заниматься «кремленологией с китайской спецификой». Из-за непрозрачности глобальные инвестиционные умы теряются.
Неужели репрессивные меры Си связаны исключительно с целью поставить Ма на его место? Такие гиганты как Промышленный и коммерческий банк Китая, Строительный банк Китая и Сельскохозяйственный банк Китая обеспокоены тем, что финтех сделает их неактуальными? Беспокоится ли партия Си о том, что большие технологии могут иметь больший контроль над массами? Возможно, но, не по всем статьям. Тем не менее, пока любопытный мир задается вопросом, какова реальная цель Пекина, многое действительно теряется в переводе.
Пришло время правительству Си использовать рынок для ясности, чтобы вывести на чистую воду ничего не подозревающих китаеведов в финансовом секторе. Действия Пекина за 191 день, прошедшие с тех пор, как Ма произнес свою чрезвычайно дорогостоящую речь, по-прежнему вызывают больше вопросов, чем ответов.
PEŠEK