Часть 77
В окно светила бледная луна, разрезанная сухими и корявыми ветками деревьев на части, она же и вырывала куски обстановки из полного мрака. Гостиная, залитая этим мертвенным сиянием, была пуста. Только небольшой старый полукруглый диванчик с местами потёртой обивкой, на котором давно никто не сидел, притулился в углу у окна. И камин, в котором, казалось, ещё совсем недавно горел огонь. Около него примостилась аккуратно сложенная кучка дров и лежал старый коврик.
Леший и Соня озирались, пытаясь освоиться в незнакомой обстановке, сын же Савоя, чувствующий себя здесь привычно, сразу направился к выключателю. Леший молча подал ему знак: не надо. Тогда Данила подошёл к камину, подложил дров и разжёг тихий огонь.
Это он сделал очень кстати, так как ночь обещала быть прохладной, а сколько времени им тут ещё сидеть в засаде, никто, конечно, точно сказать не мог. Соня и Леший, потоптавшись около занятого делом Данилы, в конце концов, опустились прямо на коврик (он показался им менее безобидный, чем диван, да и сидеть у камина было куда как приятнее и теплее), и принялись ждать.
Так и сидели все втроём на коврике перед камином в старом заброшенном доме. Отблеск разгоревшегося огня заплясал на Сонином лице, и Лешему вдруг показалось, что она на секунду стала похожа на куклу. Он вздрогнул, понял, что смотрит на неё, как заворожённый, не отрываясь. Соня, глубоко задумавшись, погрузилась в созерцание огня, не замечая его взглядов.
И чем дальше, тем больше хорошела в мягких отсветах огня, но красотой кукольной, неживой. Притягательностью, которая пугает. Исчезла сеть морщин вокруг глаз уже не юной женщины, овал лица приобрёл кукольную гладкость, фарфором отражались тугие щеки. Леший, пытаясь сбросить наваждение, закрыл глаза, но, когда открыл их вновь, ничего не изменилось. Соня так и сидела куклой.
На самом деле Соня уже практически засыпала. Не подозревая о том, что в этот момент видит Леший, она буквально клевала носом, а в голове у неё крутилась незнакомая, но невозможно тягучая и печальная колыбельная песенка. И словно вторя этой песне, звучащей у неё в голове, к мотиву добавился, органично вплетаясь в него, тихий детский плач. У Сони промелькнула мысль, что она совсем заснула, и уже видит какой-то странный сон, когда Леший тихо тронул её за плечо, и даже немного, кажется, встряхнул.
Соня открыла глаза, сразу пришла в себя. Уже в полной реальности услышала, как сквозь потрескивание огня прорывается тонкий плач, идущий откуда-то из-под потолка. У неё помимо воли зашлось сердце. Такой это был плач безнадёжный, обречённый. Страдания одинокого ребёнка, который понял, что к нему никто не придёт. Соня посмотрела на мужчин. Леший и Данила, не сходя с места, напряглись, в глазах их читалась полная боевая готовность.
Дверь чуть скрипнула, огонь в камине метнулся от незримого сквозняка, пробежавшего по полу, и в полосе лунного света, не отбрасывая тени, появилась девочка. Худенькие плечи её вздрагивали, она испуганно озиралась по сторонам, вся фигурка её выражала страх и отчаянье.
На девочке был синий сарафан с вышитыми по подолу яркими птичками, руки ощупывали голубую косынку, прикрывающую горло. Соня подавила в себе возглас, вопросительно оглянулась на Лешего и Данилу. Их взгляды растерянно метались по комнате, и Соня поняла, что они девочку не видят.
— Что это? — прошептал Данила, и девочка замерла на месте, увидев их.
Соня как можно ласковее сказала ей:
— Не бойся.
И как ни в чём не бывало обратилась к мужчинам:
— Это наша девочка пришла.
— Она здесь? Марта? — спросил Леший, подслеповато щуря глаза в надежде что-нибудь разглядеть.
Соня, стараясь не делать резких движений, кивнула.
— Марта, ты пришла за куклой? — доброжелательно обратилась к девочке.
— Кто вы? — в свою очередь спросила та. Голос у неё был еле слышный, сиплый, слова она проталкивала сквозь горло с большим трудом, словно у неё была тяжёлая ангина.
— Мы... В общем… — начала Соня и беспомощно оглянулась к Лешему. — А кто мы?
— Ты о чём? — не понял тот.
— Марта спрашивает, кто мы…
Девочка следила за разговором, вытянутая, как струнка, чуть наклонив голову, прислушиваясь к любому шороху, готовая в любой момент сорваться и скрыться.
— Так она здесь? — очень глупо и растерянно спросил Леший.
— Да, — Соня сделала еле заметное движение рукой, обозначая место, где стояла Марта. Леший быстро сориентировался, повернулся к невидимой ему девочке.
— Марта, мы пришли тебе помочь.
Марта заметно обрадовалась, с доверчивой готовностью раскрылась:
— Вы поможете мне найти куклу? А то те, другие девочки, не хотят со мной играть, пока у меня не будет своей игрушки. Почему она от меня сбежала?
Соня опять замялась:
— Наверное... Наверное... — она с досадой повернулась опять к Лешему. — Почему кукла от неё сбежала?
— Марта, кукла не будет играть с тобой, — твёрдо сказал Леший. — И никто не будет играть с тобой. Это не твоя кукла. И не твой мир. Ты должна уйти туда, откуда пришла. Иначе тебе будет очень больно.
— Мне и так больно... Очень.
Марта сказала это просто, но на Соню повеяло таким нездешней страданием, которое она даже и представить не могла:
— Она говорит, что ей и так больно.
— Девочка, мне очень тебя жаль, — грустно сказал Леший. — Но ты должна уйти, откуда пришла. Другого выхода нет.
Марта ничего ему не ответила, а только подошла ближе к Соне и заглянула ей в глаза. Соня еле сдержалась, чтобы не отпрянуть — глаза у Марты были пустые. В них не было абсолютно никаких чувств. Это не был взгляд, а просто тёмный провал, за которым угадывалась бесконечная скорбь. Тем более странным был задушенный в горле голос — просящий, обиженный, надеющийся. Такой живой, хоть и приглушенный, выражающий гамму самых разных чувств.
— Но мне…Можно мне игрушку? Хоть что-нибудь? У всех детей есть игрушки.
Соня от отчаянья и жалости сжала руки в кулаки, бессознательно заложила их в карманы, и там вдруг нащупала маленькую пиалочку, которую ей дал Сергей Петрович. Она молниеносно сообразила, достала чашечку из кармана и протянула её Марте.
— Вот. Возьми. У тебя будет игрушка. Ты сможешь приглашать на обед... Кого-нибудь? — последний вопрос был уже обращён к Лешему.
Марта взяла пиалочку осторожно, бережно и трепетно, словно, не веря своему неожиданному счастью. Она с безграничной благодарностью и с такой же безграничной печалью посмотрела на Соню, и безмолвно покинула дом. Пиалочку трепетно несла на вытянутых руках, не отрывая от неё взгляда.
— Она ушла, — Соня обернулась к мужчинам, стоявшим по стойке смирно из страха вспугнуть девочку лишним движением. — Боже, как мне её жалко!
Леший и Данила дружно выдохнули.
— Другого выхода нет, — печально, но с облегчением произнёс Леший. — Если она не уйдёт сейчас, останется призраком. А это невыносимая скорбь для ребёнка, душа которого в ней и осталась.
Он поднял глаза к потолку, где все это время было подозрительно тихо.
— Впрочем, нам осталось ещё найти куклу мастера Савоя.
Соня подняла глаза вслед за ним и вдруг явно почувствовала запах дыма.
— Мне кажется, или где-то что-то горит? — как можно спокойнее спросила она.
Начало Предыдущая Следующая
Читайте на канале также: 1 . Приватное погружение
2. Зона химер-1. Метла
3. Рассказ: Неужели влюбился как мальчишка?...
4.Рассказ- быль: Кто же спасет детей?
5. Рассказ: Если судьба решила сделать вам подарок...
6. Рассказ: На лжи счастья не построишь.
7.Рассказ: Так её еще никогда никто не унижал....
8. Рассказ: Она чуть не сгубила своего сына
9.Рассказ: Как баба Таня с бабой Галей ходили к любовнице...
10. Рассказ быль: Дайте понять своим Шарикам и...
11. Рассказ: Она выбрала для себя такой путь и оказалась....