Рассказал мне друг Виктор, с которым работали в одной организации. Он уволился с рудника после случая, навсегда закончившего его работу в подземке. Там Витек работал электрослесарем по шахтному оборудованию. Если в забое поломок электрооборудования нет, слесарю и делать нечего, ходит он от забоя к забою, мелкие неполадки устраняет. Там трубу водяную подтянет, если капает, кран воздушный починит, кабель перевесит… Было еще принято так: если слесарь свободен, идет вместе с «запальщиком» (взрывником) на склад ВВ за аммонитом, помочь принести. (Бывало по 40 и больше килограмм получали не забой). Вот и в тот раз Виктор помог взрывнику принести рюкзак с 6ЖВ — марка аммонита — до забоя, а сам пошел на сопряжение с коренным штреком вывесить «аншлаг», как его называют, оградительную веревку с плакатом «ВЗРЫВНЫЕ РАБОТЫ, ПРОХОД ЗАПРЕЩЕН!»
Бросил Витя два «распила» на почву сбоку от рельсового пути, постелил телогреечку и прилег бочком, подпер голову одной рукой и газетку читает в которую «тормозок» завернут был. Газеты эти шахтеры никогда не выбрасывают. Почитаешь на досуге, глядишь и для чего другого сгодиться может. Особенно теперь, когда смены с 6-часовых 12-часовыми сделали. Мало-ли...А часы, вспомнил Витек, браслетом на запястье давили, пришлось их снять и в карман фуфайки положить. Это воспоминание Витя подчеркнул особо. Почему, станет ясно в конце рассказа. Долго ли коротко, сказ сказывается, а целый забой заряжать долго. Запальщик пока все шпуры запрессует, «концы» отрежет по длине, соберет их воедино, там технология своя есть: что-то раньше оторваться должно, что-то позже, что-то в самом конце отпалки. Профессионалы знают. Палили у нас по старинке — огневым шнуром. Слово Бикфордов многие знают, но мы его так не называли. Огневик, огневой… свой сленг, короче. Вот и отмеряет запальщик длины шнуров на глаз так, чтобы между выстрелами промежуток был, а сам считает. Если «отказов» не было, значит количество выстрелов (взрывов) будет равняться количеству заряженных шпуров. Опытный запальщик на слух определит, где в каком шпуре был «отказ».
Пока Витек ждал запальщика на сопряжении сморило его в сон. И снится ему, что подошел к нему со стороны забоя мужичок такой пожилой. Одет в робу шахтерскую, волос седой, лицо такое серьезное, даже сказал бы суровое. Остановился возле Виктора и говорит с неприязнью: «Какого ты разлегся тут? У Маланьи на печи лежать будешь, вот скину на тебя «закол», будешь знать как в шахте спать». А в руках у мужика длинный шест с железным наконечником, которым проходчики после отпалки забой «обезопашивают» — отбивают зависшие куски породы, чтобы они самопроизвольно на каску не свалились, когда забой крепить будут. Поднял мужичок шест этот и в кровлю над Витей как стукнет и гул такой пошел, как в бочку ударили. Проснулся Витек, встал и светит вглубь забоя, вышел взрывник или где он там? Решил чуть в забой пройти посмотреть, чего так долго. Отошел на пять шагов и вдруг сзади хруст крепей и гулкий удар в почву, словно огромной кувалдой, аж в ноги отдалось. А на том месте, где Витек прикемаривал огромная глыба порода лежит тонны в три и раскололась при падении. Пылища поднялась, луч лампы не пробивает и вытягивает её на коренной штрек. Посветил Витек на кровлю, а там две арочные стойки крепи разошлись в стороны, аж анкера вырвало и пустота виднеется, та самая, что лежит теперь на Витиной фуфайке…
Позже, когда глыбу раскололи и погрузили в вагонетки вытащил Витя свою телогреечку из мусора породного, отряхнуть хотел, но там одни лохмотья, а в кармане горсть мелких деталей и крошки от стекла и корпуса часов. В песочек часы перемололо. Не разбуди Витька Шубин, быть бы ему расплющенным. Когда эту историю Витя рассказывал, мы поежились. То что это Шубин был решили единогласно. Кто же ещё? Он родимый, спасибо ему. А вахту Витя даже дорабатывать не стал. Написал заявление об уходе и пошел в гараж договариваться с шоферами как на «большую землю» уехать. И уехал. Второй раз Шубин предупреждать не будет.
Всем добра и счастья! Берегите себя! Мойте руки! И подписывайтесь на мой канал.