Часть 21
Удары астероидов разбудили вулканы и уже на третьи сутки, небо заволокла серая пелена из сажи и пепла. Горели леса и даже мощные цунами, широким фронтом обрушивающиеся на берега материков, не могли потушить их. Средняя температура резко упала на три градуса и неотвратимо стремилась к нулю. Если и так будет дальше продолжаться, то скоро воцарится ледниковый период и всё живое на поверхности планеты вымрет.
Грозные удары стихии доносились и в бомбоубежища. Их иногда потряхивало. Правда, не всегда было понятно, что послужило причиной этого: то ли это происходило от прямого попадания метеоритов, то ли до них докатывались отголоски далёких землетрясений. Вблизи вулканов не было и оставалось только надеяться, что мощный континентальный пласт не прорвёт бушующая от великих потрясений магма.
Репортажи с поверхности Зари тоже прекратились. Часть видеоаппаратуры погибла, не выстояв под натиском стихий, а часть просто ослепла, покрывшись толстым слоем пепла.
Теперь данные поступали только с орбиты, но эта информация для всеобщего пользования была недоступна. Кошмар, несущийся из глубин космоса, мог свести с ума кого угодно. Нескончаемая лавина астероидов вызывала чувство подавленности и страха.
Поэтому руководство колонии посчитало, что людям лучше пребывать в оптимистичном неведении и полагать, что этот кошмар скоро закончится и максимум через год всё встанет на свои места. Пепел осядет и ласковое солнышко опять будет греть землю и душу.
К тому же, совсем скоро грядёт новый апокалипсис в лице «Ока» с куда большими глобальными потрясениями и стоило готовить людей к затяжному характеру «ядерной зимы», а не разводить панику и пугать концом света.
Люди знали, на что шли и нужно было лишь немного укрепить веру в себя, которую они растратили за годы, в общем-то, безмятежной и спокойной жизни. Для этого было всё сделано. Нужно было лишь не позволить им поддаться унынию и не потерять веру в себя.
Люди быстро ко всему привыкают и капитан понял, случайно став свидетелем одного инцидента, что ему не стоит опасаться за всеобщую хандру и психоз.
В одной из мастерских кто-то отчаянно вдруг заголосил: «Когда же всё это кончится?!» и его успокоили словами, заставившими капитана улыбнуться.
– Кончай визжать как поросёнок, – осадил истерика какой-то дядька. – Вот когда придёт «Око», тогда и будешь пузыри тут пускать. Это только цветочки. Ягодки, они впереди.
«Лихо» – подивился капитан и пошёл по своим делам дальше.
Народ придумал для себя более грозную страшилку и теперь эта, была просто досадной неприятностью, которая быстро пройдёт.
Сам капитан довольно спокойно относился к бушующим катаклизмам наверху, хотя вокруг велись порой ожесточённые споры и пересуды, что будет дальше. Самые решительные предполагали, что вымрет не только всё живое на поверхности Зари, но и в океанах. Сначала морские животные, которые не смогут дышать из-за образовавшегося льда, сплошной коркой покрывшего океаны и моря, а потом и рыбы. Растворённого кислорода станет слишком мало для поддержания жизни. Естественный процесс аэрации воды исчезнет. Останутся лишь те, которым кислород не нужен.
Когда люди поднимутся на поверхность, на ней не будет ничего кроме снега, ледяных торосов и леденящего душу белого безмолвия. Пройдут тысячелетия, прежде чем планета восстанет из пепла.
Капитан так не думал. Его пытливый ум уже нашёл выход, как он думал, из этого трудного положения и сейчас все мысли его были сосредоточенны на сфере. Скорее всего, работы над ней были приостановлены и он ломал голову, как попасть на приём к генералу. Его бункер располагался довольно далеко отсюда и даже если он выберется наружу, то вряд ли сумеет найти вход. Возможно, какие-то туннели и вели в бункер генерала, но капитан о них ничего не знал. Можно было, конечно, просто связаться с диспетчером и запросить аудиенцию с генералом, но тогда ему придётся придумать какую-то весомую причину для этого, а такой причины пока не было. Одного желания «хочу» или « я располагаю важными сведениями» здесь было недостаточно. Тебя направят к консультанту, как правило, роботу и добиться от него положительного результата будет практически невозможно. Он будет перенаправлять тебя куда угодно, но только не к генералу.
Усгул постукивал пальцами по столу и в раздумье переводил взгляд с одного предмета на другой. Отсутствие информации с Арура останавливало его делать поспешные выводы и принимать решения, и он решил посоветоваться со своим помощником.
– Никаких новостей больше нет? – коснувшись панели связи, как бы между прочим поинтересовался он.
– Нет, командор, – отозвался Тумсул, появившись на экране. – Теперь их долго не будет. Нам пора возвращаться домой, – напомнил он. – Витеры больше нет и сделка не состоится.
– Надо выяснить судьбу тех четырёх кораблей, которые остались на планете, – не согласился Усгул. – Мы не обязаны им помогать. Но всё же.
– Даже если пунерианцы живы – они ещё долго не смогут подняться в воздух и мы не сможем забрать их. Оставлять корабли нельзя, а взрывать они вряд ли согласятся, – заметил Тумсул.
– Ты забываешь, что у них есть «Грохот богов», – возразил Усгул. – Кстати. Было бы неплохо позаимствовать его. Судя по тому, что им удалось отразить нападение, «Грохот богов» сейчас на Арура.
– Даже если это и так, они всё равно не примут нашу помощь, – в свою очередь возразил Тумсул. – Тем более с «Грохотом богов». Это исключено.
– Как ты думаешь, земляне могли случайно уничтожить «Грохот богов»? В этом ты больше разбираешься, – поинтересовался Усгул.
– Его трудно уничтожить, – вздохнул Тумсул, словно сожалея о такой возможности. – Сфера, в которую он заключён, как они говорят, может выдержать кратковременное воздействие до десяти миллионов градусов. Не всякое оружие её возьмёт. У землян, насколько я знаю, такого оружия нет. Мы ещё не разобрались, что они применили против Витеры, но я думаю, что такой возможности у них больше нет.
– Всё-таки нам надо посмотреть, – не сдавался Усгул. – Я не прощу себе, если мы упустим такой шанс.
– Сейчас бесполезно спускаться на Арура. Мы вряд ли её найдём, – заметил Тумсул. – К тому же, если сфера у пунерианцев, то мы попросту потеряем время. А если её захватили земляне, то скорее всего, спрятали где-нибудь в укромном месте. Нужно ждать вестей от центра. Рано или поздно «Грохот богов» даст о себе знать.
– Чёрт, – выругался Усгул. – Если «Грохот богов» попадёт в руки землян, то у нас будут большие проблемы.
– У них не хватит мозгов, чтобы разобраться в нём, командор, – попытался успокоить его Тумсул.
– Я так уже не думаю, – пробурчал Усгул.
– Им ещё выжить надо, – натянуто улыбнулся Тумсул, пытаясь вернуть командора в хорошее расположение духа. – Зима будет долгой.
– Я смотрел краткий экскурс в историю Земли. Они пережили два или три ледниковых периода. И этот переживут, – с досадой заметил Усгул. – Этим дикарям всё нипочём. Ладно, – согласился он всё же с доводами Тумсула. – Летим домой. Пунерианцы никуда не денутся, а с этими дикарями мы разберёмся.
Усгул потянулся уже к панели интеркома, как почти с досадой проронил:
– Вот засада. Было бы неплохо закинуть на Арура шпиона, но к сожалению, у нас такой возможности сейчас нет, – пояснил он. – Наш центр управления даёт слишком мало информации.
– Если добудем коды, то можно использовать для этого сферу, – невозмутимо парировал Тумсул.
– Не понял. Поясни, – удивлённо протянул Усгул.
– В сфере установлен довольно мощный передатчик и для связи с центром его вполне хватит. Заодно будем знать, что с ней происходит.
– Я не об этом, – поморщился Усгул. – Ты сказал: если добудем коды.
– Головной корабль Витеры уничтожен, но блоки памяти скорее всего уцелели, – сказал Тумсул. – Как и у нас, их защите уделяется особое внимание. Кроме того, все они снабжены маячками на подобный случай. Так что найти их не составит труда.
– Что ж ты раньше не сказал об этом?! – взорвался Усгул.
– Коды дают возможность управлять только сенсорными датчиками и передатчиком. Для активации «Грохота богов» они не годятся. Нам мало толку от них, – ничуть не смущаясь ответил Тумсул. – Кодов активации в блоках памяти нет. Их знали только сама Витера и два её помощника. Это достоверная информация.
– Ну, так и это неплохо, – успокаиваясь, улыбнулся Усгул. – Летим за блоками.
– Придётся использовать альмагель, командор, – напомнил Тумсул.
– Ерунда, – отмахнулся Усгул. – Доберём на Арура. Они теперь не скоро выберутся из своих нор.
Было раннее утро, когда капитан поднялся на поверхность вместе с остальными любителями острых ощущений. Звёздный камнепад закончился и было любопытно взглянуть на то, что стало с планетой.
Капитан хмуро осмотрелся и тяжело выдохнув, выругался. Он никогда не думал, что всего за две недели можно так угробить планету и превратить её в сущий ад. Тяжёлый смог колыхался перед ним, не давая рассмотреть предметы дальше трёх метров, а термометр показывал всего пять градусов тепла. Без защитного костюма здесь долго не протянешь. Холодно. На удивление, пепла под ногами было мало и капитан даже немного расстроился. Он-то думал, что всё здесь завалено метровым слоем и в бункер генерала будет не так-то просто пробиться. А оказывается ничего – жить можно. Правда для зверушек, это всё равно был конец света. Скоро, посеревшая от пепла трава и листва завянет и травоядным придётся туго. Раздолье будет только для хищников. Но и им довольно скоро придётся положить зубы на полку. Они станут не нужны.
Нужно было спасать планету. Но как? Сейчас план спасения придуманный капитаном выглядел не так безупречно. Тонны пепла и сажи завалят остатки растительности и погребут под собой всё остальное. К тому же, этот план ещё надо осуществить. И если он ошибся в своих рассуждениях, то всем придётся очень туго. Другой альтернативы он не видел.
Идти было далеко, но капитан упрямо шёл к своей цели. Если бункер генерала не откроют, то придётся возвращаться. Эта мысль не давала ему покоя, но он надеялся на лучшее. В конце концов там тоже люди и любопытство не даст им покоя.
Уже под вечер, голодный и злой, уставший от бесконечного петляния по ставшими вдруг такими чужими знакомым местам, он добрался до бункера. Сухой паёк, который он захватил с собой, капитан не рискнул отведать. В случае неудачи, он бы ещё как пригодился. Обратный путь будет таким же долгим и трудным.
Радостная улыбка осветила его лицо: совсем близко, в непроглядной дымке, бродили чьи-то тени.