На днях общественность всколыхнула новость: в Казани парень открыл стрельбу из ружья в школе №175. И это не единственный случай, когда в учебных заведениях происходят массовые убийства. В 2019 году 15-летний подросток пришел с ножом в школу №2 в Столбцах. Корреспонденты МЛЫН.BY отправились в райцентр, чтобы узнать, как живет школа сегодня и какие уроки вынесла из той страшной трагедии.
В Столбцовкую школу №2 приезжаем с самого утра. Первым делом отправляемся на пропускной пункт, где нас встречает доброжелательная сотрудница учреждения. Проверив наши удостоверения, они вписывает фамилии гостей в специальный журнал.
В школе повсюду камеры видеонаблюдения. С их помощью удалось установить хронологию произошедшего утром 11 февраля. Тогда ученик 10-го класса Вадим М. зашел в свой класс, поставил рюкзак и покинул кабинет. Но скоро он вернулся и нанес учителю истории Марине Пархимович ножевые ранения.
Нападавшего попытались остановить два одноклассника — Владислав Цвирко и Руслан Шутько. Мальчишки попали в реанимацию, Марина Пархимович умерла прямо у своего учительского стола. К слову, погибла и учительница в Казани, закрыв собой детей.
Затем Вадим отправился в другой кабинет. Ворвавшись в помещение, нанес несколько смертельных ударов 17-летнему Александру Романову.
Директор Столбцовской школы №2 Алла Вершеня, которая возглавила учреждение в ноябре прошлого года, говорит, что педагогам непросто вспоминать о событиях 11 февраля.
— Люди хотят жить в настоящем, — говорит она. — Естественно, стереть из памяти эту историю мы не можем. Но стараемся двигаться вперед. У учеников ЦТ, экзамены, детям нужно выбрать правильный профессиональный путь.
Алла Вершеня уверяет, что сегодня в школе соблюдаются необходимые меры безопасности. Сразу после трагедии был выдан приказ Министерства образования Республики Беларусь о мерах, направленных на совершенствования деятельности учреждений образования.
— Согласно приказу организована работа нашей школы, — говорит директор. — Сегодня у нас действует пропускной режим, на каждом этаже и на территории ведется видеонаблюдение. В ночное и вечернее время дежурит сторож — заключен договор об охранной деятельности с местным департаментом охраны. Также оборудована тревожная кнопка, в том числе переносная. Школу постоянно посещают сотрудники ИДН, ГАИ. Каждого ребенка у входа встречают администратор, дежурный учитель. Организованы дежурства по этажам и на улице.
Алла Вершеня добавляет: из-за случившегося массово школу никто не менял. Сейчас здесь, как и раньше, обучается чуть более 500 детей.
Что до профилактической работы, то она проводится не только с детьми, но и с родителями: собрания организуются регулярно. А еще взрослые могут проконсультироваться по всем вопросам с педагогом-психологом.
Вместе с директором мы поднимаемся на третий этаж. Именно здесь, в кабинетах 301 и 309, разворачивалась трагедия. Позже в классах провели ремонт. О произошедшем в 2019 году давно ничего не напоминает.
Заместитель директора школы Людмила Старовойтова жила с погибшей Мариной Пархимович на одной лестничной площадке. Говорит, более мягкого и отзывчивого человека было сложно найти.
— Марина Михайловна — учитель от бога. Она была умнейшим человеком, который готовил олимпиадников районного и областного уровня. У нее была собственная система подготовки, множество литературных первоисточников. А еще Марина Михайловна была моей соседкой. Поэтому боль от потери я ощущаю очень остро. Больше всего мы общались во время отпуска, когда свободного времени было побольше. Марина Михайловна любила ходить в лес, собирать грибы. Постоянно всех угощала. Она очень любила своих детей, внуков и дорожила каждым мгновением жизни. Она как будто спешила больше дать другим… Я прекрасно помню день трагедии. Тогда я тоже была в школе. Именно мне доверили сообщить о смерти Марины Михайловны ее мужу. Звоню ему и говорю: «Слава, беда…». Он не понял, что имею в виду. Мне было сложно подобрать слова. Для всех произошедшее было шоком. А сколько людей пришло на кладбище… Люди не верили, что такое могло произойти!
Педагог-психолог Ольга Варочкина, которая работает в школе уже 30 лет, говорит, что вопрос о причинах трагедии так и остается открытым.
— В школе приводятся диагностические тесты. Но далеко не у каждого ребенка можно сразу выявить эмоциональные проблемы. Дети ведь тоже могут что-то скрывать. Проводится превентивная работа, выявляются ребята, которым нужно более пристальное внимание. Есть так называемый психодиагностический минимум — исследования, которые проводятся со всеми школьниками. В первую очередь это диагностика по выявлению наличия суицидального риска, психосоциальное анкетирование, с помощью которого определяется наличие предрасположенности к развитию зависимости к психоактивным веществам. Правда, есть один нюанс — ребенок или его законный представитель может отказаться от диагностики. Я постоянно говорю ребятам: ко мне вы можете приходить по любому поводу. Моя задача — помочь.
Ольга Варочкина замечает, что сегодня большинство семей мало общаются со своими детьми. Между тем младшему поколению важно не чувствовать себя одиноким.
— Когда ребенок знает, что его принимают и в семье, и в школе, у него нет необходимости искать поддержки в Интернете, отвечать самому себе на вопросы, которые возникают у всех людей. Конечно, темп жизни становится все более динамичным. И на взаимодействие друг с другом у нас остается все меньше времени. Вот и получается, что можно чего-то не досмотреть, — говорит педагог-психолог.
О нападавшем Вадиме психолог не может сказать ничего плохого. Обычный парень: неплохо учился, общался с друзьями.
— Мальчик не был проблемным, очень тепло и заботливо относился к своей младшей сестре. Если бы можно было предугадать такое развитие событий, поверьте, мы бы это сделали. А так эта история — наша боль на всю жизнь. Я живу с этим уже два года.
Психолог говорит, что после произошедшей трагедии школу поддерживали Министерство образования, управление по образованию облисполкома, Столбцовский райисполком, психологи МЧС. Помощь требовалась не только детям, но и родителям, которые испытали стресс.
— И если сейчас школа живет привычной жизнью, то первое время после трагедии я заходила в кабинет вместе с классом, в котором погиб мальчик. Ребятам было сложно даже пройти по коридору. Тогда нам всем оказалось непросто. Но мы сплотились, как одна большая семья…
Автор статьи: Анна Халдеева
Автор фото: Вячеслав Цуранов, Алина Константинова