Видимо, сперва нужно сказать, что Геральд Рауниг (родился в 1963 г.) является профессором эстетики в Цюрихском колледже искусств, но родился он в Австрии, изучал филологию и философию в Вене и Клагенфурте. Наиболее известной его книгой является «Искусство и революция. Художественный активизм в долгом двадцатом веке», в русском переводе она вышла в 2012 году.
Как видно из названия, размышления Раунига связаны с тем, какого рода связь существует между искусством и революцией в ХХ веке, то есть как раз в тот исторический период, когда революционные изменения в обществе во всех его сферах были очень бурными, в том числе в искусстве. Используя понятие "долгий век", Рауниг тем самым не ограничивается датами 1900-2000, он считает, что ХХ век, по сути, начался в 1871 году в связи с Парижской коммуной и закончился в 2001 году, когда происходили антиглобалистские выступления против саммита «Большой восьмерки» в Генуе.
А какое событие в сентябре 2001 трагически ознаменовало начало XXI века, мы все знаем.
Геральд Рауниг далек от какой бы то ни было романтизации революции, и подчеркивает, что она всегда связана с жертвами и опасностями. Следуя концепции Антонио Негри, Рауниг выделяет разные типы революционного восстания. К первому типу относится одномерное восстание, его цель - захват власти. Этот тип исследователь рассматривает на примере русской революции. Для нее характерна зачарованность будущим и ненормальная, болезненная жертвенность ради гипотетического завтрашнего счастья.
Никаких альтернатив настоящего подобное восстание не признает и не видит. Тут действует принцип "кто не с нами - тот против нас".
Второй тип восстания - двумерный, в котором сочетаются два компонента: сопротивление и учреждение власти. Примером подобного типа Рауниг считал революцию под руководством Эмилиано Сапаты в Мексике в 1910 году. Революционеры там постоянно вели переговоры с правительством, проводили пресс-конференции и критически относились к своим и официальным способам управления. То есть такой тип восстания предполагает не фанатизм, а возможность альтернативных решений.
И есть еще третий тип восстания, современный, когда речь вообще не идет о захвате политической власти. Здесь дело в постоянном, повседневном сопротивлении, в акциях, призванных изменить общественное мнение. Примером может быть движение occupy.
С революциями разобрались, но причем тут искусство? Рауниг в своей книге показывает, какой новый контекст обретает искусство, связанное с политикой. Этот контекст связан не с государственной властью, а с властью «нонконформных масс», с восстанием, сопротивлением. То есть искусство включается в революцию как выразитель новых идей и взглядов, как выразитель сопротивления официозу. Поэтому революционное искусство, как правило, новое по своей форме.
Как тут не вспомнить известные слова Поля Гогена, который сказал, что в искусстве есть только революционеры и плагиаторы.
Читайте еще на моем канале:
Риторика и философия: что общего между ними?
Что бы мы делали без стресса? О том, как он влияет на жизнь общества
А вот еще интересно в блоге моего мужа:
