Часть тридцать восьмая
Хабаровск (продолжение)
1928-1932 г.г.
Под конвоем с кладбища
В одном из пунктов Хабаровска, на улице Дерибасова мы для экспедиции получили винтовки, японские карабины и несколько наганов разных систем. Нагруженные оружием и несколькими ведрами полных патронов, мы растянулись цепочкой по городу, неся этот драгоценный груз в один из домов нашего седовласого проводника, назначенного в экспедицию, бывшего партизана и участника боев у Волочаевской сопки.
В свободный день под руководством нашего охотника-проводника, мы занялись на кладбище, расположенном за железнодорожной станцией, тренировочной стрельбой из трех наганов. Мишенью служил лист белой бумаги, прикрепленный к солидному деревянному кресту, стоящему у одной из могил. Около часа на кладбище раздавалась неторопливая стрельба. Мы достигли соответствующих успехов, вогнав по десятку пуль в деревянный крест. Редко уже пули не достигали цели.
Это занятие было нарушено криком - Ни с места, руки вверх! Удивленные столь неуместным вмешательством в наше мирное занятие мы не спешили поднимать руки. И только на второй или третий властный окрик - Положить оружие или буду стрелять! - мы по совету нашего проводника положили на землю оружие, повернулись спиной и приподняли руки кверху, как бы прося прощение. К нам подошла молодая девушка, подобрала наганы в фартучек и отошла в сторону, после чего молодой мужчина с наганом в руке ощупал каждого из нас свободной рукой и приказав не поворачиваться, повел к выходу с кладбища.
На неоднократные попытки нашего проводника объясниться, мужчина довольный своими действиями твердил, что в управлении разберемся. Под конвоем через весь город в ясный солнечный жаркий день, с поднятыми руками мы проделали путь от одного конца в другой конец города к ОГПУ. Взмокшие от жары и переживаний и с отекшими, сами по себе опускающимися руками, мы были доставлены в одну из комнат управления. После недолгих объяснений нас отпустили по домам. Нашего партизана в управлении многие знали. Оружие и патроны были возвращены на следующий день руководству нашей экспедиции, с которого взяли обещание, что стрельба в черте города не возобновится.
Были набраны различной специальности рабочие, проводники и охотники. Проводники и охотники обязаны были попутно снабжать членов экспедиции мясом и рыбой. В экспедицию прибыло несколько десятков маленьких, лохматых, монгольских лошадок. Неприхотливость и выносливость монгольских лошадок, приспособленных к верховой езде и вьюку особенно ценна в условиях полного бездорожья Дальневосточного края.
Несколько позже, когда экспедиция пополнилась людьми, мы разместились в здании школы в слободе, расположенной в пригороде. Слобода находилась по пути от станции через кладбище. Каждый раз возвращаясь из города мы вспоминали свои бледные лица с поднятыми руками. Стыдились факту подчинения девушке и парню. Двое обезоружили четырех студентов и партизана. Над нами долго подтрунивали и смеялись, да и сами мы покатывались со смеху, вспоминая отдельные моменты нашего пленения и шествования по городу под конвоем.
В слободе шла тщательная подготовка членов экспедиции к походу в таежные просторы. В экспедицию прибыл один из основных проводников, бородатый дед лет семидесяти, невысокого роста. Веселый, суетливый старик, даже в теплую весеннюю пору одетый в неизменный овчинный полушубок, в яловых сапогах, жирно смазанных дегтем и в меховой шапке на голове.
Пока у него было много свободного времени. Он с любопытством рассматривал нас, долговязых студентов. Рассматривал наши тощие телеса во время физзарядки на школьном дворе. По утрам мы занимались на турнике, лестнице, бревне и кольцах, а после обливались холодной водой из колодца. Порыкивая от удовольствия, растирались полотенцем до красна. Все это на виду жителей слободки, многие из которых не одобряли нашего поведения, называя нас бесстыжими.
Продолжение следует...
Если Вам интересно было читать, пишите комменты и ставьте лайки!!! Буду рад видеть Вас на своем канале!!! 🎆