В семье их было пятеро. Бабушка моя еще 1897 года рождения. Она была дважды замужем. О первом браке информации у меня нет, за исключением того, что он был. Второй же брак увенчался рождением четырех дочерей и сына.
Моя мама была пятой в семье и родилась она, когда мой дед уже ушел на войну. Он погиб в ее год и несколько месяцев отроду. 1943 год. Бабуле было 45 лет. Своего отца мать никогда не видела. Бабушка замуж больше не вышла.
Возвращался с войны его брат, дядька мамин. Вез подарок из побежденной Германии своей дочери. Да по пути заскочил повидать родных. Маме моей четвертый годок и дочь у него такая же.
А жили-то как?
Рассказывала мать, что дом был когда-то большой. Намекала, что кулаками прародители наши были до революции или около того. А кто кулаки были до революции? Да те, кто пахал. А беднота кто? Те, кто ленился. После революции же все поперевернули на селе.
Во время войны большой дом был уничтожен, а хибарка (времянка ли она или пристройка) осталась.
После войны, когда мать уже помнила себя, старшие дети постепенно поразъехались один за другим. Мать с бабкой в хибарке так и жили. Полы у них были глиняные. Помыть - это значить свежей глиной с водой потереть. Обновить, так сказать.
Одежды не было у мамы от слова совсем. Семья была одна из самых бедных в селе. Складывали слоями рыбацкие сетки, сшивали платьем и носила она. Нижнего белья в помине не было. Маленькая вроде. Вроде не стыдно еще. В первый класс отправляли в сетке.
Голодали несколько лет. Спасались глиной (кушали ее), лебедой. Бабушка была колхозница. Но, видимо, домой не особо чего принести могла.
Чужой подарок обернулся травмой на всю жизнь
Вот дядька то ехал и вез дочери своей красивое платье. Настоящее. С рюшечками, бирюшечками. Самое что ни на есть волшебное. Самое принцессное. Возможно простое, но ведь настоящее!
И не нашел дядька ничего лучше, как взять да и примерять платье на мою маму, мол, подойдет ли его дочери. Сомневался, (не)хороший (человек)отец.
Вот и случилась с моей мамой истерика, когда на нее такую красоту водрузили. Поди первый раз в жизни. А потом заставили снять и отобрали. Такая истерика, что до обморока. И легла отпечатком глубоко в душе.
Ставлю себя на место этого замечательного (черствого) дядьки и думаю: "Ну, если у тебя хватило ума сделать так, ты увидел, что это за собой повлекло, так оставь же ты злосчастное платье племяшке. Пусть она добрым словом тебя всю оставшуюся жизнь вспоминает."
Но нет, дядька платье дочке своей увез.
Кажется, больше никто не видел в семье ни дядьку, ни его дочку...
Понравилась статья?