Антон Иванович Деникин в своей книге "Очерки русской смуты" описывает генерала Корнилова, как человека безмерно преданного и верного своей Родине - России. И эта преданность и верность часто передавалась его окружению, среди которых были такие люди: полковник Дмитрий Тимофеевич Миончинский, полковник Николай Степанович Тимановский и полковник Митрофан Осипович Неженцев. Вот о последнем я бы и хотел поговорить.
В своей книге Деникин так дает ему характеристику:
Неженцев - влюбленный в своего командира (Корнилова) и в его идею до самопожертвования , пронесший ее нерушимо сквозь тысячи преград, бесстрашный, живший полком и для полка и сраженный пулей в минуту вдохновенного порыва, увлекая поколебавшиеся ряды Корниловцев в атаку...
Образование
Митрофан Осипович Неженцев родился 25 апреля 1886 года в Николаеве. Его отец Осип Алексеевич Неженцев был коллежским асессором и занимал должность пристава 1-й Адмиралтейской части города. Спустя год после рождения сына, Осип Алексеевич скончался от чахотки. На руках у матери остались сестра Клавдия, брат Дмитрий и сам Митрофан. Брат покойного Андрей Алексеевич Неженцев – смотритель всех тюремных заведений Николаева - дал образование своим племянникам, способствовал их первоначальной карьере. Братья успешно окончили мужскую Александровскую гимназию, затем военное училище и стали служить в 58-м Прагском пехотном полку, расквартированном в городе.
В 1912 году поручик Митрофан Неженцев назначается командиром 7-й маршевой роты. В Первой мировой войне 58-й Прагский полк действовал на Юго-Западном фронте в составе 8-го армейского корпуса. Проявив себя толковым командиром, молодой офицер был откомандирован на учебу в Академию Генерального штаба. В 1916-м он окончил курс, получил звание штабс-капитана и возглавил разведку 8-й армии.
За все то время, которое Митрофан Осипович находился на фронте, он не раз отличался доблестью и храбростью в боях с неприятелем, за что был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и золотым Георгиевским оружием "За храбрость". 15 августа 1916 года он был произведен в капитаны.
Борьба с разложением
После февральской революции в армии начался бардак и хаос. Или просто - разложение. Еще весной на совещании у Керенского, генералы Алексеев, Деникин, Гурко и другие с тревогой докладывали о состоянии дел в армии.
15 мая 1917 года командующему 8-й армией Юго-Западного фронта генерал-лейтенанту Лавру Корнилову поступила докладная записка от капитана корпуса офицеров Генерального штаба Митрофана Неженцева. Документ начинался с анализа оперативной обстановки и звучал так: "Ваше превосходительство, довожу до сведения оперативную ситуацию, сложившуюся на участке фронта вверенных Вам частей. 13 мая 48-я дивизия генерал-майора Шаталова после двухдневного "братания" с австрийцами самовольно оставила позиции и частично дезертировала в тыл. Солдатские комитеты 11-го конно-артиллерийского полка, 2-го саперного батальона и Сандомирской пехотной дивизии приняли решение маршевым порядком двигаться в направлении Петрограда. Если это произойдет, мы рискуем оголить участок обороны в 7 километров…".
Он предлагал командующему сформировать ударный отряд добровольцев, предназначенный для использования на самых опасных участках наступления, а также для борьбы с мародерством и неповиновением солдатских масс командирам. Ударные части должны были "переломить" упаднические настроения войск и стать образцовым примером для разлагающейся армии.
Лавр Георгиевич Корнилов, прочитав записку капитана, вызвал его для личной беседы и одобрил его инициативу. 19 мая 1917 года на основании приказа командующего 8-й армией капитан Неженцев приступил к формированию Первого ударного отряда. 26 июня 1917 года под командованием капитана Неженцева, отряд прорвал австрийские позиции под деревней Ямница, благодаря чему был взят Калуш. А 27 июня 1917 года созданные добровольцы Неженецева у сел Ямница и Повельче провели два часа в лобовой атаке на глубокоэшелонированную оборону врага. В результате линия фронта была прорвана. Отряд захватил четыре тяжелых и два легких орудия, взял в плен 26 вражеских офицеров и 831 солдата, много стрелкового оружия и боеприпасов. Это наступление русских войск стало последним в Первой мировой войне.
Уже насквозь разложившаяся армия отказывалась поддержать наступательный порыв Неженцева, резервы также отказывались развивать наступление.
Но Неженцев не изменил идеи Корнилова, который требовал жесткого, а порой жесточайшего наведения порядка в армии. 1 августа бойцы Неженцева разогнали в Ямполье солдатский митинг и арестовали зачинщиков, через два дня разгромили в Бесерде большую банду вооруженных мародеров, 8 августа Митрофан Неженцев приказал расстрелять выборных представителей ревсовета 17-го понтонного батальона, которые подстрекали солдат к самосуду над офицерами.
В августе 1917-го Неженцев находился в Ставке Верховного главнокомандующего в Могилеве.
Когда Корнилов в конце августа 1917 года вступил во внутренний конфликт с правительством, он не решил в него втягивать Неженцева вместе с вверенным ему полком. Неженцев плакал, когда арестовывали Корнилова. Полк Неженцева находился в Ставке вплоть до ее ликвидации.
Добровольческая армия и ледяной поход
В начале декабря 1917 года полковник Митрофан Неженцев и 500 бойцов его отряда добрались в столицу Донского казачества - город Новочеркасск. Здесь уже несколько недель генералы М.В. Алексеев, А.М. Каледин и Л.Г. Корнилов занимались формированием частей новой армии. В конце января красногвардейские отряды начали наступление на Новочеркасск. Приток пополнения прекратился. Оставаться в городе было бессмысленно, и генерал Корнилов повел армию на Екатеринодар в надежде поднять против большевиков кубанское казачество. Так начался знаменитый 1-й Кубанский поход. Или Ледяной поход, как его окрестили сами участники.
Поход оказался тяжелым. Через многие станицы приходилось прорываться с боями. Екатеринодар был занят большевиками и превращен в крепость. Начались жестокие бои. Любимец Корнилова полковник Неженцев погиб 29 марта 1918 года по старому стилю. А. И. Деникин так описывает его гибель в своей книге:
Неженцев отдал приказ атаковать. Со своего кургана, на котором Бог хранил его целые сутки, он видел, как цепь поднималась и опять залегала; связанный незримыми нитями с теми, что лежали внизу, он чувствовал, что наступил предел человеческому дерзанию, и что пришла пора пустить в дело "последний резерв". Сошел с холма, перебежал в овраг и поднял цепи - Корниловцы, вперед! Голос застрял в горле. Ударила в голову пуля. Он упал. Потом поднялся, сделал несколько шагов и повалился опять, убитый наповал второй пулей.
После того, как о смерти Неженцева узнал генерал Корнилов, с его лица ни разу ни была выпущена ухмылка. Корнилов, увидев Неженцева в гробу, поцеловал его и перекрестил.