Гостил я у одного моего хорошего знакомого. У него был дом в деревушке недалеко от Волги. Пока его семья находилась в гостях у родни со стороны жены, мой приятель доверил мне ключи и разрешил две недели пожить в их частном доме. Погода стояла замечательная – жара не изнуряла, дожди не заливали, и потому, комары, вечные мучители местных жителей, своим присутствием не докучали. В доме присутствовали практически все городские удобства, кроме, простите, туалета. С первого дня, я решил не зависимо от погоды совершать длительные прогулки вдоль реки и окунаться в ее воды. И так это я серьезно с собой поговорил, так жестко поставил перед собой данную задачу, что в первое же утро прошел километра три и искупался в прохладной утренней воде. С чувством гордости, я не торопясь возвращался по берегу, в предвкушении свежего молочка с творогом, что ждали меня на столе. И вот, любуясь окружающим пейзажем, вдыхая запах реки, вижу, как, вдалеке не торопясь на встречу идет какой-то человек. Поравнявшись с ним, я увидел пожилого мужчину, в соломенной шляпе, старых спортивных штанах и рубашке наружу, глаза прикрывали черные солнцезащитные очки, в руках он держал полиэтиленовый пакет. Мы поздоровались, и я не оборачиваясь пошел в деревню.
Вечерами, после дневных дел, а я надо заметить занимался уборкой территории, поеданием ягод, покраской забора, рубкой дров, я брал в руки очередную из привезенных книг и включив настольную лампу, наслаждался тихим интеллектуальным времяпрепровождением. Часов в одиннадцать, ставил будильник на шесть утра и с детской радостью ложился спать. И каждое утро, совершая свой променад, практически на том же самом месте, мне встречался пожилой человек с пакетом в руке. Где-то в начале второй недели, зайдя к соседке за очередной банкой молока и творога, ожидая пока хозяйка возилась с марлей на банке, я невзначай завел разговор.
- Анна Степановна, а Вы случайно не знаете, что это за пожилой мужчина каждое утро ходит по берегу Волги с пакетом в руке?
- А Николай Васильевич, что ли? – Подняв голову произнесла она. Так это наш бывший бухгалтер, давно уже на пенсии. Дети в городе, а он остался из-за жены – похоронена она здесь.
- Ну теперь понятно, на рыбалку, наверное, ходит?
- Да какая рыбалка, улыбнулась Анна Степановна, - мусор по берегу собирает.
- Мусор?
- Ну да, мусор.
- А зачем, он что, потом его куда-то сдает?
- Ни куда он его не сдает. Он потом в контейнер наш общий, ну тот что в конце улицы стоит выбрасывает.
- Хм…, вот просто ходит собирает?
- А что, тебе не понять?
- Ну как-то...
- Наши деревенские тоже по началу как и ты не понимали. Мол старику делать нечего. Да потом притихли. У нас раньше этот берег весь мусором был завален, аж ходить противно. Ну с пароходов всякое бросали, потом, городские на отдыхе мусорили, да и наши не отставали, посидят на бережке, да и побросают бутылки с обертками. Николай Васильевич в сельсовет ходил, письма в город писал. Да никакой реакции. И вот в одно утро, он стал ходить с пакетом и собирать мусор. Уже лет пять ходит. Видел какой берег стал. Местные пытались судачить, да язвить, А он только улыбался. А когда увидели какой берег стал, сами перестали озорничать. Директор школы два раза в год теперь посылает учеников на реку, чтобы тоже собирали мусор.
На следующее утро, встав пораньше обычного, я пробежал километра два и искупавшись, решил забраться на отвесный берег, чтобы полюбоваться рекой. Устроившись на небольшом выступе, я смотрел на реку, проходящие баржи, пикирующих чаек, охотившихся за зазевавшейся рыбой. Повернув голову в право, я заметил вдалеке приближающуюся фигуру. Это был Николай Васильевич со своим пакетом. Сбежав вниз и подойдя к нему я проговорил: «Доброе утро, Николай Васильевич!»
- Доброе! – Он посмотрел на меня. – Что-то я тебя не припомню сынок, ты, наверное, не из наших, не из местных.
- Нет, из города. В доме у Колмыковых обитаю.
- А, знаю, знаю таких.
- Я вот что, Николай Васильевич, хотел спасибо Вам сказать, за Ваш труд и за этот берег.
Он прищурился.
Я протянул ему руку и сжав его ладонь, проговорил: «Спасибо!».
И быстрым шагом направился в деревню. Внутри было хорошо.