Склаваж, ривьера, кордельера. Экзотические названия, не правда ли? Так именовали ювелирные украшения из жемчуга и не только. Сегодня наш рассказ о них.
Издавна с жемчугом связывали всевозможные поверья, да и значение жемчуга воспринималось по-разному. Символ чистоты и целомудрия: жемчугом украшали изображения Девы Марии; символ радости: известна традиция связывать новобрачных жемчужным ожерельем в знак верности; символ печали: в древнекитайской мифологии существует предание о морских существах, слезинки которых становятся жемчужинами. Перл, олицетворяющий слезу, не раз встречается в поэзии.
Но вопреки всем поверьям и смыслам жемчугу в России отдавали предпочтение не только знатные особы, но и купцы, и даже богатые крестьяне.
Начиная с конца XVIII века, ожерелья из жемчуга занимали видное место среди украшений. Не только фасон, но и названия их были разнообразны. Автор-составитель словаря «Драгоценности в русской культуре XVIII–ХХ веков» Т. Б. Забозлаева пишет: «В эпоху Александра I в моде были ожерелья-склаважи, когда на одном замке укреплялись три или четыре нитки жемчуга разной длины; одна закалывалась на голове, другая обвивала шею, третья подчеркивала линию корсажа». Подобный склаваж можно рассмотреть на портрете супруги великого князя Константина Павловича Анны Федоровны, исполненном в первые десятилетия XIX века.
Для ожерелий использовали не только жемчуг. Они могли быть в виде цепочек из других драгоценных камней и металлических шнуров, столь длинных, что их развешивали по плечам, крест на крест или обматывали вокруг шеи. Определение склаважа читаем в воспоминаниях фрейлины императорского двора А. О. Смирновой-Россет: «так называли цепочки, перевязанные бриллиантами». По словам исследователя ювелирного искусства Л. К. Кузнецовой, нитку бриллиантов именовали то колье, то склаважем, «поскольку она представляла собой дополненную с обеих сторон нитками из мелких камней цепочку солитеров, оправленных в отдельные касты-„шатоны“, благодаря чему длина изделия легко варьировалась… В начале XIX века возобладало полное поэзии название „ривьера“, ибо вереница сверкающих крупных бриллиантов, близко прилегающих друг к другу (отчего металл их оправ становится почти невидимым), действительно напоминала искрящийся водный поток, струящийся между берегами». Фантазия ювелиров в те времена была безгранична.
Не только художники на своих полотнах бережно сохранили для нас детали костюма и украшений, но и мемуаристы оставили ценнейшие сведения об эпохе. В одном из писем англичанка Марта Вильмонт, жившая в России в начале XIX века, с удивлением описывает свою прогулку по Петергофу в летний праздничный день и «нарядно одетых людей, вовсе не относящихся к знати»:
Тут впервые я увидела настоящую русскую купчиху. Хочу описать ее наряд, но, боюсь, ты не поверишь, что в такую жару она облачилась в затканную золотом кофту с корсажем, расшитым жемчугом, юбку из дамаска (шерстяная ткань. — М. К.); головной убор из муслина украшен жемчугом, бриллиантами и жемчужной сеткой, и все сооружение достигает пол-ярда высоты. 20 ниток жемчуга обвивали шею, а на ее толстых руках красовались браслеты из 12 рядов жемчуга (я даже сосчитала). Разряженная купчиха прогуливалась рядом со своим бородатым мужем, одетым в исконно русскоё платье: зеленый плисовый кафтан, полы которого доставали ему до пят… Не могу высказать, какое удовольствие доставила мне эта пара.
Среди коронованных особ и знати также были великие любительницы жемчуга. Супруга Николая I Александра Федоровна носила жемчуга в прическе, на шее, на руках, а также жемчужные нити, которые при помощи пряжек с драгоценными камнями крепились на предплечья и спускались едва ли не до колен. Подобное украшение Т. Б. Забозлаева называет «кордельера». В переводе с французского сordelière — веревка с узлами; витой пояс, шнур. Упоминание сordelière можно встретить в воспоминаниях А. О. Смирновой-Россет, но мемуаристка подробно не описывает это украшение. Забозлаева, ссылаясь на изобразительный материал, утверждает, что цепи из металла или из самоцветов, закрепленные пряжками на рукавах и спускающиеся «словно длинные передники» до колен, и есть кордельеры. На женских портретах первой половины XIX века это экзотическое украшение встречается часто, яркий образец мы видим на работе К. Робертсона, изобразившего императрицу Александру Федоровну в драгоценном уборе.
Автор текста — Мария Леонидовна Куракина, сотрудник научно-организационного центра Всероссийского музея А. С. Пушкина.