В качестве темы для своих статей я обычно выбираю либо интересные юридические вопросы, либо что-то текущее – и вот как раз текучка заставила меня не писать об изменениях в законе, касающихся просветительской деятельности, а описать то, что происходит прямо сейчас.
Краткая суть дела
Мой отец в своё время был фермером. Не смотря на банкротство (а как не уйти в минус, если осенью зарядили дожди, урожай сахарной свёклы сгнил на полях, потому что комбайны тонут в грязи – и убрать физически невозможно?), он сохранил и часть техники, и остатки персонала – тех, с кем лично дружит, кому помогает, и кто работает, используя его технику.
Одним таким работником был Виктор К. (полностью имя я, естественно, не назову до окончания процесса – да и там не факт, что смогу озвучить). Ещё в колхозные времена он был одним из неплохих механизаторов – и, если бы пил поменьше, мог бы неплохо развернуться и в постсоветские времена (но я буду последним, кто станет его осуждать: в конце концов, я сам – тоже… веду не шибко здоровый образ жизни).
Как бы то ни было, отец давно вёл с Виктором К. дела – и даже передал ему приобретённый ещё в хренадцатом году в распадающемся колхозе трактор МТЗ-80. Виктор на нём с разрешения отца много где работал – да и отец регулярно подкидывал ему подработку (в мелком сельхозбизнесе главный капитал – это личные контакты, а за 30 с лишним лет работы в районе отец знал всех и вся).
Но вот наконец случилось неизбежное: «Судьба играет человеком, человек играет на трубе». Виктор К. умер. Что паршиво, случилось это в разгар процесса, когда мы выбивали ему (и ещё двум таким же работника) неуплаченную зарплату. То дело мы проиграли из-за недостатка показаний – но это не особо важно. Главное, что человек умер. И лично мне его искренне жаль.
Но, ещё не успело пройти полгода после смерти – как переданный ему трактор МТЗ-80 вдруг исчез.
Что удалось выяснить?
Как оказалось, дочь покойного (к слову, моя одноклассница, в которую я даже был в своё время слегка влюблён) решилась на аферу. Она разместила в Сети объявление о продаже неисправного трактора (а он был не на ходу – во время последнего сезона вышел из строя, и мы не успели его восстановить), указав в качестве адреса соседнее село. Нашлись односельчане, которые видели это объявление на «Авито», отметили знакомую технику (сюрприз, но селянин навскидку отличит один трактор от другого – даже одной марки; а в селе, где живут родители, вообще всего 9 частных тракторов – и все их знают с разных ракурсов, ибо каждый год их нанимают для пахоты огородов) – но не сказали отцу, потому что вроде как соседнее село… да и не могут же быть люди настолько наглыми?
Как выяснилось – могут. Объявление было размещено, покупатель откликнулся, приехал на КАМАЗе с погрузочной стрелой, запихнул трактор в кузов – и увёз в неизвестном направлении.
На даче объяснений у участкового моя бывшая одноклассница заявила, что, мол, «это папин тракор». Мол, покойный не раз говорил, что он купил машину после роспуска колхоза – а теперь они с матерью как наследники продали её. Причём имя, адрес и координаты покупателя они не спрашивали: мол, зачем?
Что мы сделали
Для начала мы с отцом вдвоём фалломорфировали – ибо столь безыскусная хуцпа была сюрпризом что дня него, что для меня (я работал в прокуратуре и адвокатуре – но со столь наглой ложью я пока не сталкивался). Потом мы подали заявление в полицию. В заявлении указали в первую очередь кражу (ибо похищено имущество), во вторую очередь – самоуправство (ибо если и были денежные счёты, а они были, то решать их надо явно не так!)
В полиции мы упираем на следующее:
- У нас есть ПТС, у оппонентов – нет. Приобрести же трактор без ПТС – довольно сложно.
- Принадлежность не раз проверялась. Чисто навскидку: года три назад патруль ГИБДД поймал покойного Виктора К. на тракторе и затребовал документы на машину. Отец приехал, предъявил – и получил штраф за то, что до сих пор не оформил договор страхования.
- Все свидетели подтверждают, что трактор – наш. Это село, на одном конце чихнёшь – на другом скажут: «Будь здоров!». На что рассчитывали организатор аферы – вообще непонятно. Вдове покойного жить стало явно тяжелее (повторюсь – это село; тут слухи страшнее приговора суда).
Но при этом делом занимается один участковый, сильно замордованный жизнью – и вообще он И.О, это не его территория. Поэтому мы (а точнее – лично я) бомбардируем бывшее РОВД (а сейчас отдел МВД по району) жалобами, ходатайствами и прочими бумагами.
Самому интересно, что выйдет. О дальнейших шагах напишу далее.