Президент России Владимир Путин идет по тонкой грани в ряде направлений внешней политики. Часто, казалось бы, беспорядочные шаги Путина имеют смысл только, если рассматривать их через политическую призму восстановления глобального могущества России.
По мнению многих наблюдателей, российский лидер хронически непредсказуем. Например, недавнее наращивание войск вдоль границ Украины, казалось бы, произошло без какой-либо причины. Возможно, потому, что президент США Джо Байден назвал Путина «убийцей», размышляли некоторые наблюдатели. После явно успокаивающего телефонного звонка Байдена последовал быстрый отвод войск.
Игры с «воздушным цыпленком», в которые играют российские истребители, время от времени отгоняющие от границ самолеты НАТО в европейском небе, также способствуют изменчивой репутации Путина. То же самое относится и к различным кибератакам на интернет-системы, которые российские хакеры организовывают в США, странах Балтии и Центральной Азии.
Нет никаких сомнений в том, что очевидное желание попасть в заголовки газет объясняет многие из этих беспорядков. Но есть более широкая модель поведения России, которая предшествовала приходу Путина на международную арену и, вероятно, переживет его даже тогда, когда он уйдет со своего поста. Речь идет о восстановлении России в качестве мировой державы – амбиции, которые возникли у него еще в 1999-м году, прежде чем он стал известен. В то время многие российские политические элиты и, в частности, остатки разведывательного ведомства КГБ, разочаровались в подчиненном статусе России перед Соединенными Штатами.
При Борисе Ельцине, первом постсоветском президенте России, страна обнищала, ее вооруженные силы были в беспорядке, а нация была подвержена людоедской олигархии, питавшейся тушей промышленности советской эпохи. Поэтому Россию очень часто считали проигравшей в холодной войне.
Но, на сцену был выдвинут Евгений Примаков, министр иностранных дел России в 1996-м году, а затем премьер-министр, который разработал план возрождения мировой мощи России. Он решительно выступил против расширения НАТО к границам России и за создание союзов для противодействия американскому доминированию в мировых делах. В этом контексте он особо выделил партнерство с Китаем.
В то время планы Примакова не принесли плодов. Сначала он попытался привести свои идеи в действие, построив квази-альянс единомышленников из Азии – Индии, Ирана и Китая – с тем, чтобы противостоять бомбардировкам Ирака Соединенными Штатами, когда США, подозревая Саддама Хусейна в создании атомных бомб, вторглись в Ирак.
Примаков также возражал против военной интервенции США в Боснии и Косово. В 1999-м году, когда он летел в Вашингтон на встречу с тогдашним вице-президентом Элом Гором, Гор позвонил ему и сказал, что американцы собираются бомбить Сербию. Разгневанный и униженный, Примаков приказал повернуть самолет обратно в Москву. Несмотря на возражения России, НАТО добавила в альянс бывшие страны Варшавского договора в 1999-м году, и расширение продолжилось с присоединением в 2004-м году бывших советских республик вдоль побережья Балтийского моря.
Несмотря на это множество неудач, видение Примакова глобально возрожденной России продолжало жить. Владимир Путин, назначенный премьер-министром в 1999-м году, в канун Нового года в том же году, стал преемником Ельцина. (Примаков, у которого были амбиции сменить Ельцина на посту президента, уже был отстранен от должности). Путин сначала сосредоточил внимание на предварительном условии для глобального усиления России, на что обращал внимание Примаков: на рецентрализацию правления центрального правительства.
Таким образом, он полностью подавил вооруженное восстание в Чечне. Путин также ослабил власть губернаторов, чтобы ужесточить централизованный контроль над провинциями страны. Он вернул себе управление ключевыми российскими энергетическими компаниями, основным источником дохода государства.
Победа в Чечне, которую россияне опасались как форпоста террористов, наряду с ростом мировых цен на нефть, стабилизировавшим экономику России, сделали его чрезвычайно популярным. С возрождением России Путин вскоре обратился к сдерживанию расширения НАТО. Прямым вмешательством в Грузию и Украину он предотвратил любую непосредственную возможность того, чтобы кто-то из них быстро присоединится к альянсу. В 2008-м году Россия направила войска в Грузию для поддержки боевиков-сепаратистов, а затем признала независимость отколовшихся регионов, которые по сей день остаются отделенными от Грузии. На Украине после свержения пророссийского правительства в 2014-м году посредством массовых антимосковских демонстраций Россия вторглась в восточную часть страны, взрастила там пророссийских боевиков, а затем аннексировала Крым.
Путин продвинулся дальше, неуклонно расширяя влияние России на южном фланге НАТО в Средиземном море. Он поддержал президента Сирии Башара аль-Асада в его десятилетней битве против различных повстанцев и обновил российскую военно-морскую базу на сирийском побережье Средиземного моря. Он поддержал повстанцев на востоке Ливии, выступающих против центрального правительства.
Вмешательство Путина в Восточную Европу и Ближний Восток фактически сделало доктрину Примакова о возрождении России как крупной державы реальностью. Это также связано с низким военным риском при использовании прокси-сил, что снижает вероятность прямой конфронтации с Западом и США.
В то же время частое бряцание оружием напоминает противникам о ядерном, ракетном и наземном потенциале России. Эта комбинация проявилась в недавней напряженности в отношениях с Украиной, где Россия подкрепила свою решимость защитить своих союзников на востоке Украины грозными танковыми войсками, собранными на границе.
Все сводится к неуклонному изменению судьбы. В 1990-е годы Запад во главе с США лучше всего управлял Восточной Европой и Ближним Востоком. Россия была слабым сторонним наблюдателем. Теперь путинская Россия является стратегическим игроком не только на своей западной границе, обращенной к НАТО, но и на южном фланге альянса в Средиземном море. Как минимум в обеих сферах нельзя игнорировать Россию.
И в качестве вишенки на геополитическом пироге Путин приумножил значение России, налаживая еще более тесное партнерство с Китаем. Он даже говорил о возможности заключения военного союза с Пекином. Китай пока не согласился, но углубляющиеся связи России с экономической и военной мощью президента Китая Си Цзиньпина беспокоят американских военных стратегов, так как они могут когда-нибудь столкнуться с боевыми действиями на двух фронтах: против России в Европе и с Китаем в Южно-Китайском море или над Тайванем
Итак, вместо того, чтобы быть непредсказуемым для Запада геополитиком, Путин на протяжении четверти века продолжал с непоколебимой преемственностью внешнюю политику, разработанную еще Примаковым.
DANIEL WILLIAMS