Впрочем, о друзьях я немного заврался. Не всем его боль будет смешна. Изредка ему в трудную минуту даже протянут руку. Ведь даже среди людей ещё иногда ценятся и ум, и честность, да и другие добрые качества. Бывало, что ценили его и как Поэта, а ещё и как Человека и Гражданина. И тогда он на мгновение мог стать самим собой: плакать над бедой Российской, смеяться над идиотизмом и туполобием. Ведь только имея это богатство общения, он мог превращаться из "странного человека" в " просто человека". А иначе этот юношеский романтизм преследовал бы его до обильных эпитафий.
Но пока он так молод и горяч, и ещё ждёт чудес от будущего. Однажды он женится совсем молодым. Но счастливый и умиротворённый он имел неосторожность заснуть, забыв, что где – то там в холодной и одинокой постели нет сна Бугаеву. И снова всё кувырком. Мы закричим: "Несчастный, бедненький. Как он страдал, ведь ему и свет не мил". Но, а он - то продолжал жить, и снова сходил с ума; и как говорят, что даже был и мил кое-кому. Да чего уж там. Он же повзрослел и стал настоящим мужиком: сильным, гордым, но всё ещё безрассудным. Он так любил жизнь, но, при этом, всё также не мог простить подлость и снисходительную неряшливость по отношению к себе. И в результате пачки вызовов. Окружение его совсем взбеленилось: подлец, мальчишка, сумасброд, бестолковый зачинщик. А он просто отстаивал своё человеческое достоинство, как у барьера, так и в кабинете редактора или издателя.
Время учило его видеть мир, становиться умнее, глубже чувствовать действительность. И вдруг он поверил, что и этом кошмаре есть чистые цвета, а люди - просто люди, пусть придавленные бытом, но сохранившие остатки душевной честности. И в тот день он будет спокоен и чист лицом, и его выстрел вверх останется лишь символом попытки добиться чужого понимания. А где-то далеко русая девушка с глазами озерами просто вздрогнет от громового раската. И он уже совсем - совсем уйдёт, а ему всё ещё будут приписывать попытку разорить райские сады.