В течении почти двадцати лет после заключения Рижского Договора, поставившего точку в советско-польской войне, Польша готовилась к неизбежной, как казалось польскому руководству, войне с Советским Союзом, являвшимся её главным противником. Причиной этих приготовлений был может быть страх перед ставшей красной, а от того ещё более враждебной бывшей Метрополией, а может желание восстановить былое величие времён Речи Посполитой. В любом случае нежных чувств к России, лишившей Польшу возможности самой простираться от Можа до Тихого Океана, да ещё и пребывавшей во власти враждебной идеологии, поляки не питали. На этой почве поляки быстро сдружились с пришедшими к власти в Германии нацистами и мечтали о совместном походе против большевизма. А в качестве репетиции будущего похода на восток поучаствовали в совместном разделе Чехословакии. Официальная польская военная доктрина 1938го года гласила:
«Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна оставаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель — ослабление и разгром России».
Казалось бы всё шло к тому, но тут вдруг Гитлер сделал Польше предложение, от которого она не могла отказаться. Попросил признать вольный город Данциг немецким и обеспечить экстерриториальный транспортный коридор в Восточную Пруссию. Польша отказалась. После ввода немецких войск в демилитаризованную Рейнскую зону, Мюнхенского сговора, аннексии Мемеля у Литвы, окончательной оккупации Чехословакии и аншлюса Австрии, не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что Гитлер мужчина серьёзный и если он что-то захотел, у него это будет. Война была неизбежной. С этого момента в Польше началась скрытая мобилизация. Готовившаяся два десятилетия к войне с СССР страна срочно изменила свою военную доктрину. Войска перебрасывались на запад. К августу всё, что могло стрелять, взрывать, бомбить, оказалось у границ Германии. На границе же с СССР остались только Корпус Охраны Пограничья, имеющий один сформированный полк, жандармерия и малочисленные гарнизоны, не способные оказать какого-то серьёзного сопротивления возможному вторжению советских войск.
После неожиданного заключения Договора о ненападении между СССР и Германией, известного как Пакт Молотова-Риббентропа, на Западе началась истерика. Стало очевидно, что после вероятного разгрома Польши войны между этими двумя странами за Западные Украину и Белоруссию не случится. Опасность войны на два фронта возросла многократно, но даже в этом случае Польские военные не прекратили сосредоточение войск на границе с Германией, полностью обескровив советское направление. В мировой истории это может быть единственный случай. В самом деле, какой смысл готовиться к отражению на одном направлении, если другое не менее важное остаётся полностью беззащитным? Советский Союз всю войну держал на Дальнем Востоке сорок дивизий, которые были бы совсем не лишними на фронте. Даже когда стало окончательно, что Япония не начнёт войну, лишь малая часть их была отправлена под Москву. Когда Италия объявила войну Франции 10 июня 1940 года и итальянская армия начала наступление, оно было провальным. Уже пал Париж, но альпийская армия Франции, хоть и сильно ослабленная переброской части её сил на немецкое направление, была готова к отражению вторжения и изрядно потрепала итальянцев. И только польская армия на советской границе не представляла никакой силы. Вялое сопротивление оказали только мотивированные русофобией и антисоветизмом пограничники и жандармы, да редко какой армейский подпоручик, выругавшись "Пся крев! Матка Боска!", решал драться. Хотя даже двадцати процентов польских войск, будь они предназначены для отражения советской агрессии, хватило бы, чтобы Польский Поход Красной Армии никак не походил на лёгкую прогулку. Минирование дорог, засады, оборона основных дорог, удары по растянувшимся колоннам, бомбардировка советских городов позволили полякам бы продать себя как можно дороже. Ничего этого не было сделано.
Чем же руководствовалось польское командование, фактически открыв свободный путь советским войскам вглубь польской территории в случае вторжения? Можно представить, что польской армией командовали полные идиоты. Эта версия много объясняла бы, но не выдерживает критики. Так же как версия, что в высшем военном руководстве Польши окопался советский шпион, осуществивший такой дерзкий акт саботажа. Но зато всё объясняет тот факт, что польское руководство отлично понимало, что Советский Союз подписал с Германией Договор о ненападении вынужденно и войны в Европе не хочет ни в каком виде. И оно знало, что если польская армия выдержит удар Вермахта, а её западные союзники начнут воевать серьёзно, то удара в спину не последует. Если только польская армия выдержит удар, а её западные союзники начнут воевать серьёзно. Поляки знали, что советское руководство в случае позиционной войны даже окажет им помощь вооружениями и ресурсами для разгрома Германии. Такое развитие событий обеспечило бы СССР как минимум несколько лет мира для перевооружения армии и завершения индустриализации, после чего никакой агрессор или даже группа агрессоров ему уже были бы не страшны. Время работало на Советский Союз. Это знали все, и поляки, и немцы, и англичане, и французы. Да, потом были война с Финляндией, включение стран Прибалтики в состав СССР, возврат Бессарабии и Северной Буковины, совместная с Великобританией оккупация Ирана. Но это всё было после того, как 1 сентября 1939 года была пройдена точка не возврата к большой европейской войне и СССР было необходимо не допустить приближения немецких войск максимально близко к нашим границам. Поэтому действия польского руководства в преддверии войны ясно показывают, что оно не верило в агрессивность Советского Союза и утверждения, что Сталин мечтал устранить буферную Польшу для дальнейшего нападения на Германию, не выдерживают никакой критики.