Разработка вакцин против COVID осветила изобретательность науки 21 века. В считанные месяцы исследователи определили белок коронавируса, выяснили, как спровоцировать иммунный ответ, и подготовили вакцины-кандидаты для испытаний. Прививка в ее различных формах считается одним из величайших достижений в истории науки.
Но, празднуя силу целевой молекулярной биологии, мы должны и впредь уважать один из самых важных столпов научных открытий: интуицию.
На протяжении веков случайность стимулировала инновации в медицине и науке. Отравление войск горчичным газом во время Первой мировой войны привело к производству химиотерапии. Швейцарский инженер Джордж де Местраль изобрел липучку в 1955 году после того, как после прогулки стянул заусенцы с шерсти своей собаки и с собственной одежды и поместил их под микроскоп.
Одна из самых значительных научных случайностей произошла 100 лет назад в лаборатории Александра Флеминга на втором этаже больницы Святой Марии, выходящей на Прад-стрит в Лондоне. Это было не открытие пенициллина, за которое Флеминг был посвящен в рыцари королем Георгом VI в 1944 году, а в следующем году получил Нобелевскую премию. Это было его определение лизоцима, фермента, который атакует клеточные стенки бактерий. Хотя поначалу открытие Флеминга было недооценено, оно оказалось монументальным в области иммунологии и побудило ученого осознать потенциал плесени пенициллия , попавшей в его лабораторию в 1928 году.
История лизоцима началась в один прекрасный день в конце 1921 года, когда Флеминг, который был простужен, принял импровизированное решение культивировать образец своей слизи. У ученого была причина для этого: во время службы в Медицинском корпусе Королевской армии во время Первой мировой войны он стал свидетелем опасности токсических инфекций и был готов испытать все, что могло оказаться эффективным против них. Тем не менее, слизь была маловероятным образцом, поскольку бактериологи в то время в основном полагали, что организм неспособен производить природные антисептики. Флеминг, неутомимый и любознательный исследователь, не был в этом уверен.
Через пару недель после приготовления культуры студент-исследователь Флеминга В. Д. Эллисон заметил, что его наставник дивился чему-то, что обнаружилось в блюде. В трибуне, опубликованной десятилетия спустя, Эллисон описал увиденное: «Примечательной особенностью пластины было то, что в непосредственной близости от капли носовой слизи не было бактерий». По словам Эллисон, микробы, скопившиеся дальше в тарелке, выглядели «полупрозрачными, стеклянными и безжизненными». Флеминг, всегда сдержанный, просто сказал: «Это интересно».
Но это было гораздо больше. В последующие недели Флеминг и Эллисон тестировали другие жидкости организма, чтобы выяснить, обладают ли они аналогичным противомикробным действием. Слезы были очевидным выбором, но сначала им нужно было выяснить, как производить запасы. После того как лук потерпел неудачу, ученые обратились к лимонам. При сдавливании перед глазом цедра лимона по требованию выделяла слезы, которые собирали в стеклянные пипетки и помещали в пробирки для исследования. Чтобы увеличить свои запасы, ученые наняли лаборантов, которые перенесли мучения за вознаграждение: три пенса за вклад.
Как и слизь, слезы оказались богаты лизоцимом, подпитывая голод Флеминга по расширению его поисков. Он исследовал множество других человеческих выделений, включая слюну, мокроту, сыворотку крови, сперму, гной и жидкость в кистах яичников. Все дали положительный результат на лизоцим. Он также обнаружен в тканях растений и животных: репе, яичных белках, кроликах, собаках и морских свинках. С каждым открытием росли доказательства: живые организмы производили врожденное средство борьбы с бактериями.
Вначале открытия Флеминга о лизоциме были встречены прохладно. После его вступительного выступления в Медицинском исследовательском клубе в декабре 1921 года не было задано ни одного вопроса - это явный сигнал, как писала Эллисон, о том, что работа «считается не имеющей значения». Самая большая проблема заключалась в том, что активность лизоцима ограничивалась бактериями, которые не были патогенными для человека; он оказался неэффективным против смертоносных инфекций, таких как стафилококк. Не помогло то, что лекционный стиль ученого был сдержанным и скромным.
Тем не менее Флеминг продолжал учебу. Он был убежден, что лизоцим может многое рассказать о механике иммунной системы, и вскоре он обнаружил, что внешний вид чашки с культурой лизоцима превращается в обличье пенициллина. 3 сентября 1928 года, вернувшись в свою лабораторию из летних каникул, Флеминг заметил кое-что, что он видел раньше: вещество, подавляющее рост бактерий. Он знал, что ему нужно уделять внимание.
В Музее-лаборатории Александра Флеминга в Лондоне комната сохранилась в том виде, в каком она была в тот день, когда Флеминг обнаружил плесень, положившую начало революции антибиотиков. Но куратор Кевин Браун в первую очередь рассказывает посетителям о менее известном открытииь ученого. Браун начинает своё повествование в 1921 году с рассказа о слизи, лимонах и слезах. «Весь смысл лизоцима в том, что он заинтересовал Флеминга пенициллином», - говорит он. «Он всегда говорил, что его лучшая работа как ученого была проделана с лизоцимом».
Стоя в лаборатории площадью 12 квадратных футов, можно представить Флеминга, склонившегося над своим рабочим столом, с сигаретой, характерно свисающей с его губ. Ученый дразнил Эллисона по поводу того, что он убирает свой стол и выбрасывает свои культуральные чашки и пробирки в конце дня. Флеминг был намеренно неопрятен, потому что хотел увидеть, не произойдет ли чего-нибудь удивительного. Сегодня некоторые из его оригинальных чашек Петри стоят в загроможденном рабочем месте, улавливая солнечный свет, проникающий через окно - прекрасное напоминание о вере ученого в интуитивную прозорливость.
Мы надеемся, что молекулярная биология скоро спасет нас от пандемии. Но наведение на цель - не единственный способ двигаться вперед, как неоднократно доказывал Флеминг. Возможно, вам придется оставить все на волю случая и отправиться в неизвестность. «Иногда можно найти, - сказал он, - то, чего не ищешь».