Помнить — важно. Об этом нам говорят плакаты на День Победы, президент в телевизоре, да что уж там — мы изучаем историю, чтобы помнить и учиться на ошибках. За последние годы мы пережили много громких политических процессов. Пять лет — Синице, от шести до восемнадцати — делу «Сети», чудовищные от десяти до двадцати четырех — «уфимской двадцатке». Фигуранты пережили внимание СМИ во время громких приговоров и шагнули на долгий путь отбывания сроков. Медиа редко вспоминает и их — совсем недавних фигурантов заголовков, что уж говорить о политических заключенных середины десятых годов. Сегодня мы расскажем о еще одном позабытом деле: "времен покоренья Крыма". Осужденному по нему политическому заключенному осталось сидеть в забвении общества еще долгих четыре года
Обвинение утверждало, что Андрей Коломиец напал на двух бойцов «Беркута» в Киеве в 2014-ом году. Якобы он был участником запрещенной в РФ Украинской повстанческой армии (не существует как организация с середины двадцатого века).
А через полгода, уже в России, Коломиец (снова – якобы) сорвал сто пятьдесят два грамма листьев конопли в поле у села где-то в Кабардино-Балкарии. За все это его приговорили к десяти годам в колонии строгого режима (ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 228).
Правозащитный центр «Мемориал» признал Андрея политическим заключенным.
— Российское правительство начало всестороннюю демонизацию всего, что связано с Украиной, после событий 2014-го года — в том числе завело многочисленные уголовные дела против тех, кто не согласен с официальной позицией России по поводу сложившейся политической ситуации.
Андрей действительно, участвовал в событиях на Майдане, но, по его словам, все его действия носили мирный характер. Свое участие в экстремистской организации он отрицает, а единственные доказательства обратного — показания, которые он дал под пытками.
— Нападение на бойцов «Беркута», которое ставят в вину Андрею, никак не может являться предметом рассмотрения российских судов, так как оно было совершено на территории другого государства против граждан другого государства. Приговор основывается на показаниях потерпевших, а в деле полностью отсутствуют вещественные доказательства нападения — нет ни фото, ни видео происшествия.
И более того: пострадавшие сумели узнать якобы кинувшего в них «коктейли Молотова» через полтора года после инцидента — уже после того, как получили российское гражданство в результате аннексии Крыма.
— Сообщения о примененных к Коломийцу пытках толком не были расследованы. В ходе рассмотрения дела суд просто отклонил ходатайство о проведении судебно-медицинской экспертизы.
Мы рассмотрели эту историю под иным углом.
У Галины Залихановой были четверо детей и дом в Кабардино-Балкарии, а Андрей жил в селе под Киевом. Оба играли в онлайн-игру «World of Tanks», где познакомились и начали общаться. Спустя какое-то время Андрей уехал в Россию навстречу любви, потому что Галина уехать не могла — в Украине было неспокойное время, а у нее все-таки были маленькие дети. Они жили вместе семь месяцев — с конца две тысячи четырнадцатого года до момента задержания Андрея. Каждое утро собирались на работу, занимались полем и огородом и «делили бытовуху».
Однажды днём им домой позвонили из миграционной службы, чуть позже они узнали, что это был сотрудник центра по противодействию экстремизму. Андрею еще около месяца можно было не беспокоиться о разрешении на работу, но полицейский настоял: сказал, сам завтра заедет — пятнадцатого мая.
Пятнадцатого мая в дом зашел следователь, за ним — отряд силовиков в черных масках. Они скрутили Андрея, а в доме начали проводить обыск. Галина была уверена, что ничего запрещенного дома не хранит, но сотрудник полиции все-таки нашел пакет с мархиуаной — прямо в том ящике, рядом с которым стоял продолжительное время. Полицейский был настроен получить признание и угрожал, что отправит детей в детский дом. По словам Галины, услышавший эту угрозу Коломиец попросил ее сказать, что пакет принадлежит ему. На допрос её не взяли, предложили идти в любое отделение полиции — там скажут, куда увезли Андрея. Обещали, что через три часа отпустят, но Коломиец позвонил через два с половиной и сказал, что допрос только вот-вот начнется, пообещал перезвонить и пропал на три дня.
В материалах дела затем появятся странные утверждения: Коломийца отпустили из отдела, но он ночевал на вокзале, потому что не нашел нужный автобус. После сел в такси, доехал до поля конопли, собрал ее и на попутной машине поехал домой. «Подозрительный черный пакет» при этом он держал рядом с собой на переднем сидении, а когда машину остановили сотрудники ДПС, выглядел взволнованным, чем вызвал подозрения.
По словам самого Коломийца, его пытали током в отделе местного центра по борьбе с экстремизмом, чтобы он признался в ненависти к России и оговорил другого осужденного по делу «Евромайдана» — Александра Костенко.
Костенко — еще один обвиненный в нападении на сотрудников полиции во время протестов в Украине. До 2013-го года он работал в ГУ МВД Украины в Крыму, откуда уволился из-за неких «разногласий с начальством». В 2015-м году его задержали бывшие коллеги и избивали, пока не получили нужных показаний: перелом левой руки, полученный во время допроса, заставил Александра согласиться с тем, что он кинул кусок брусчатки в силовика.
Как мы упоминали ранее, по мнению следствия, помимо хранения наркотиков, Коломиец еще в Киеве напал на двух бойцов «Беркута». В обвинительном заключении указывается, что оба пострадавших почувствовали боль, у них обгорели бушлаты — следствию хватило эти утверждений, чтобы квалифицировать дело как покушение на убийство. ПЦ «Мемориал» указывает на то, что показания беркутовцев не вяжутся со здравым смыслом. Потерпевший Козляков в первой версии своих показаний говорил, что в его спину кинули «коктейль Молотова». Во второй — что почувствовал жар около лица, а еще довольно точно описал Коломийца, которого не мог видеть, если коктейль кидали ему в спину. Потерпевший Гавриленко рассказал, что у него загорелась штанина, но врачебная помощь не потребовалась — поэтому больничных записей о травмах нет, а обожженные штаны он выкинул. В деле нет ни одного вещественного доказательства произошедшего: обвинение построено только на показаниях «беркутовцев».
В 2015-м году Андрея приговорили к десяти годам лишения свободы. Спустя шесть лет после описанных выше событий мы поговорили с Галиной ЗалиВщановой о том, как теперь выглядит ее жизнь, как живет Андрей в колонии и какие у них планы на будущее.
Галина шестой год живет в Краснодаре — именно здесь находится ИК-14, в которой отбывает срок Андрей. С ней — четыре ребенка, старшим — 18 и 16 лет.
«Я работаю с 13:00 до часа ночи, приезжаю никакая, падаю и засыпаю. Просыпаюсь в 10-11 утра и все по новой. Работаю 5/1. Андрей на «промке» (промзона) работает, шьёт спецодежду, робы, дождевики и многое другое».
Можно подумать, что спустя столько лет репрессии уже сбавили ход — но нет. Андрея регулярно отправляют в штрафной изолятор по странным причинам: 10 суток за то, что сидел в бараке. Администрация говорит: не сидел, а спал. А спать днем запрещено.
— Какие планы на будущее? Что вы собираетесь делать, когда Андрей выйдет?
— Будущее… Ну, вообще, разговор шел о том, чтобы уехать в Украину. Ему по-любому надо в Украину — там родители и очень многие помогавшие нам люди. Естественно, мы спорили: оставаться здесь или уезжать. Решили держаться нейтральной территории, ни мне, ни ему. Планируем куда-нибудь уехать, но не в Украину или Россию. Может быть, как беженцы. Я — естественно, с детьми. Старшие — как захотят. Конечно, нужна будет реабилитация после тюрьмы: у Андрея очень болит желудок, проблемы с давлением. Очень хотим общего ребенка… Года два назад была беременность, но не получилось выносить ребенка. Очень расстроились… У него есть там — в Украине — ребенок, у меня тут — четверо. Сейчас тяжело будет — одной с пятью детьми.
Защита Андрея отправила дело в Европейский суд по правам человека, но ответа до сих пор нет.
