Первый совет я вам дала, друг-читатель. А этот начну с того, как появилась моя первая книга.
Выпускница Ленинградского университета, я свою журналистскую карьеру начала (и вскоре закончила) в Кишинёве. Шестидесятые годы, в редакции ни профессиональными журналистами, ни излишним энтузиазмом не пахло. В шесть вечера кабинеты пустели, будто всё, что в них находилось, слизывала корова.
А мне спешить некуда.
У меня ни кола, ни квартиры, жила в кабинете, в закуточке двора. Спала в кабинете редактора, на диване. Но диван могла занять за полночь, когда в типографии окончательно утрясётся газета и редакцию покинет секретариат.
И вот вам пожалуйста, конец рабочего дня. Тишина. Чудесная тишина провинции, даже мухи не слышно. И я одна в кабинетике, достаю листочек бумаги. Пишу. Рассказываю, как во время войны шестилетняя девочка Ирка была ранена. Потеряла ногу. После войны пошла в школу, девчонки, подружки, годы летят, грянуло время влюбиться…
Пишу просто так. Сама не знаю, зачем. Потянуло заново перечувствовать то, что было.
И что особенно хорошо?
Писалось легко-легко. Все запятые сами собой возникали, где надо… Не писала, а песню пела.
А как-то ко мне в закуток заглянула подружка Аська, по профессии модельер. Раскрашенная по своим модельерским законам, Аська была, на мой вкус, страшилкой. Но такого тонкого-оригинального человека я больше уже никогда не встречу. И вот не успели мы с Аськой бурно обняться и взвизгнуть от радости, как позвонил секретарь газеты. В номер шёл мой материал, и ему что-то там не понравилось (это " не нравится" будет меня преследовать, пока не поставит точку на моей журналистской карьере).
- Подожди, я сейчас, - улетая, я бросила Аське.
Но сейчас протянулось минут на сорок. Мы с секретарём основательно поскандалили. Мой материал в газету уже не попал. Швырнулся в корзину. Злая и раздражённая после боя я влетела в свой кабинет в закуточке. Напрочь забыв о Аське.
А за моим столом сидит раскрашенный ужас. По щекам текут чёрные реки туши, ужас поднял на меня зарёванные глаза:
- Лидка! Какую книгу ты написала!..
Так мы узнали, что я написала – книгу.
Судьба её оказалась счастливой.
Повесть «Ирка» была напечатана в русском журнале «Днестр». И я не успела увидеть журнал, как поздравить меня ввалился добрый десяток писателей. Среди них великолепный поэт Виктор Кочетков, прошедший войну; стихи его о войне и России и сегодня возьмут за душу, у кого душа ещё есть. В шестидесятые годы литература любила писать о героических страницах Отечественной войны. Виктор сказал, что я первая – вот так простодушно и просто, на судьбе одного ребёнка – сказала другое: война – грязное дело, жестокость, страдания, боль.
Словом, пришли.
Поздравляли, смеялись, шутили, шумели. Костя Семеновский, прекрасный поэт и выпивоха, по случаю праздника и под общий смех одолжил у меня рубль, на стакан вина...
Когда они разошлись, я поняла, что стала – писателем.
А писатель должен писать, подумала я, и взялась сочинять вторую книгу.
И вот это, мой друг читатель, было крупной моей ошибкой.
Хотя книга тоже была напечатана, над ней работало издательство и художник. Но я стыжусь за неё по сегодняшний день.
Книги не сочиняются.
Они – изливаются.
Книга переливает мир одного человека – в другого.
И, если этого не случается, если за тем, что вы пишете, нет опыта духа и боли – это не книга.
Отсюда ВТОРОЙ МОЙ СОВЕТ: никогда не считайте себя писателем. Обязанным писать книги.
Живите, вбирайте жизнь, не суетитесь и не напрягайтесь…
Судьба не дремлет.
И, если вам суждено стать писателем, она – это сделает.