Река Большая Сатка, несущая свои воды между хребтов Южного Урала, по большому счёту ничем не примечательна, хоть и берёт начало в заповедном горном озере Зюраткуль. Она не очень полноводна и не очень живописна, а прославилась в первую очередь тем, что дала имя одноимённому городу на западе Челябинской области.
Основали железоделательный #завод на Большой Сатке ещё в 1756 году по приказу графа Александра Сергеевича Строганова. Правда, в то время графом он ещё не был, принять этот титул от римского императора Франца I ему ещё только предстояло. В отличие от своих именитых предков, Александр Сергеевич воспринимал уральские заводы лишь как один из своих многочисленных финансовых активов – и не более того. В промышленные дела молодой человек не вникал, находя куда большее удовольствие в путешествиях по Европе, блеске столичной жизни и меценатстве. В 1768 году Строганов продал Троице-Саткинский завод тульскому купцу Лариону Лугинину, который, видимо, решил пойти по стопам своего знаменитого земляка Акинфия Демидова – правда, опоздал примерно на сто лет. Тем не менее, на Урале дела у Лугинина в целом сложились неплохо: впоследствии он приобрел ещё и Златоустовский завод, а несколькими годами позже основал медеплавильный завод на реке Миасс, давший начало одноимённому южноуральскому городу.
При Троице-Саткинском заводе к тому времени числились почти две тысячи крестьян и мастеровых мужского пола – женщин в те времена в переписях не учитывали, но, очевидно, их было примерно столько же. Приписанные к заводу крестьяне, многие из которых были перевезены на Урал из центральных губерний Российской Империи, влачили откровенно жалкое существование. Хозяева предпочитали не обращать внимание на бедственное положение своих крепостных, да и вообще появлялись на заводах редко. Царём и богом был приказчик, который распределял работу, выплачивал жалованье, вершил суд, казнил и миловал. Любая продукция завода, выпущенная, как сказали бы сейчас, сверх плана, приносила доход лично приказчику и его помощникам. Поэтому зверства управителей, выжимающих из рабочего люда последние соки и принуждающих мастеровых к непосильному труду, прочно вошли в коллективную память поколений и народный фольклор. Показательный пример – управляющий Кыштымских и Каслинских заводов Григорий Зотов, которого за глаза прозвали "кыштымским зверем".
Впрочем, приказчикам тоже следовало знать меру. Нередки были случаи, когда вконец отчаявшиеся люди громили заводские конторы, а управляющих и их подручных предавали мучительной смерти. Любой бунт на горных заводах заканчивался, как правило, одинаково – из ближайшего крупного города вызывали воинскую команду, которая наводила на заводе порядок и казнила зачинщиков, после чего всё возвращалось на круги своя. Хороший приказчик умело чередовал кнут и пряник, тонко играл на извечном противостоянии квалифицированных мастеровых рабочих и обычных крестьян, занятых на самой чёрной работе, и, что самое главное, всегда тонко ощущал ту грань, которая отделяет привычный крестьянский ропот от яростной вспышки всенародного бунта.
Саткинскому заводу с приказчиками откровенно не везло, и первый бунт на нём случился ещё при Строганове, в 1760 году. А когда в 1773 году полыхнуло восстание Емельяна Пугачёва, местные #рабочие не просто поддержали самозванца – Сатка стала одним из главных оплотов восставших после поражения под Оренбургом. Именно здесь произошло одно из ключевых сражений Крестьянской войны на Урале, когда отряд под командованием полковника Михельсона разбил совместные силы Пугачёва и его сподвижников Ивана Белобородова и Салавата Юлаева. В этом сражении восставшие потеряли убитыми несколько сотен человек, а Юлаев был ранен. Пугачёвцы отступили, предварительно предав завод огню. Об ожесточённости боя свидетельствует один любопытный факт. Уже в советское время рабочие, валившие лес на берегу Большой Сатки, столкнулись с одной странностью: их пилы то и дело натыкались на куски металла, непонятно откуда взявшиеся в древесных стволах. Не сразу сообразили, что это картечь XVIII века, которой были буквально нашпигованы деревья, помнившие гремевший здесь полтора столетия назад бой.
Удивительно, но после окончания Крестьянской войны Лугинин сумел меньше чем за год в прямом смысле слова поднять разорённые #заводы из пепла, хоть и не получил от казны почти никакой компенсации. Скорее всего, понесённые расходы Ларион Иванович возместил очень быстро: Российская Империя вела многочисленные войны, и уральский металл был нужен ей просто позарез. Саткинский завод с готовностью удовлетворял эту потребность, производя пушечные снаряды, орудийные лафеты и пудлинговое железо, соответствующее самым строгим мировым стандартам.
В начале ХIХ века на Урале неожиданно появился новый крупный игрок – немец Ганс Кнауф. В 1798 он организовал очень необычную для того времени сделку: взяв крупную ссуду, выкупил у Лугинина все пять его горных заводов, а через год перепродал их государству, получив при этом 400 тысяч рублей сверху "за понесённые издержки". Для того, чтобы провернуть это дело, Кнауфу пришлось принять российское подданство. С тех пор он стал известен как Андрей Андреевич Кнауф и вскоре создал на Урале небольшую промышленную империю, выкупив или взяв в долгосрочную аренду целых тринадцать горных заводов. Из Золингена и других немецких городов Кнауф пригласил опытных сталеваров и мастеров, что позволило в несколько раз увеличить выпуск металла, хоть и оставило в народной памяти довольно неприятный осадок – мол, разве могут немцы учить уральцев #сталь варить?
20 сентября 1824 году теперь уже казённый Саткинский завод почтил визитом в ходе своей поездки по России император Александр I. Самодержец изволил переночевать в Сатке, а на следующее утро посетил местную #церковь и с интересом осмотрел домны и заводские цеха. С тех пор завод был у петербургских властей на хорошем счету – на протяжении всего ХIХ века в его развитие вкладывались немалые средства. Со временем на нём даже появилась грузовая железная дорога, связавшая литейный цех с механической мастерской – роскошь, недоступная большинству горных заводов того времени.
Примерно тогда же произошло знаковое для завода событие. На близлежащей Карагайской горе были обнаружены залежи необычного синего камня. Им оказался магнезит, которому быстро нашли применение в производстве огнеупоров. С тех пор Саткинский завод "перепрофилировался" на выпуск огнеупорных изделий. Уже в 1905 году его новая продукция удостоилась золотой медали на Всемирной промышленной выставке. И это несмотря на то, что #производство магнезита всё ещё носило, что называется, экспериментальный характер, из-за чего почти все технологические операции вплоть до дробления руды выполнялись вручную – из потребного оборудования на заводе к тому моменту имелись лишь печь для обжига, шаровая мельница и гидравлический пресс. Но прогресс не стоял на месте, а механизация брала своё. К началу Первой мировой войны Сатка ежегодно выпускала уже более 30 тысяч тонн магнезитового порошка. Комбинат “Магнезит” является главным предприятием города и поныне. Хотя за целый век разработки Карагайская #гора превратилась в “дыру” — огромный #карьер в 1,5 километра диаметром и глубиной почти 400 метров — запасы магнезита до сих пор не истощились. Конечно, этот карьер выглядит не так эпично, как знаменитый Коркинский разрез, который видно даже из космоса, но всё же впечатляет своими масштабами.
А вот достопримечательностей этот типично уральский #город с почти трёхсотлетней историей сохранил на удивление мало. Помимо советских домен чугуноплавильного завода внимание приезжих неизменно привлекают лишь построенная в 1913 году церковь Николая Чудотворца да огромная мраморная стела на братской могиле жертв антибольшевистского мятежа. Восстание работники завода подняли в июне 1918 года, воспользовавшись тем, что почти все красноармейцы ушли на восток на Златоустовский фронт. Памятник установлен, естественно, не в память о контрреволюционерах, которые тоже понесли потери, а в память об убитых саткинских большевиках. Но, пожалуй, главная достопримечательность Сатки – #национальный парк "Зюраткуль", расположенный всего в 10 километрах к югу от города. Его хребты и чистейшие горные озёра заслуживают отдельной статьи, которая обязательно появится на моём канале позже. А ещё неподалёку от Сатки расположен посёлок Межевой, в котором сохранились необычные печи для обжига извести. Об этом живописном месте я уже писал в одной из своих предыдущих публикаций.