В русском языке немало слов, которые со временем изменяли свое значение. Например, мы уже рассказывали вам о слове «негодяй»: в петровскую эпоху оно хоть и имело пренебрежительный оттенок значения, к бранной лексике отношения не имело. И только где-то век спустя приобрело абсолютно негативный смысл.
Слово «маёвка», можно сказать, трижды историзм. Напомним, что историзмы — слова, которые вышли из активного употребления из-за исчезновения предметов или явлений. Некоторые историзмы возвращаются в активный словарный запас. Так, «гимназия» и «биржа» воспринимались до начала перестройки только как реалии ушедшей дореволюционной эпохи. «Маёвка» в наши дни пока так и осталась невостребованной.
Изначально под «маёвкой» понималась только «весенняя загородная прогулка», первый пикник на природе в честь прихода весны или нередко в честь Пасхи, на Святой неделе, на Красную горку и т.п. Кстати, «маёвка» хоть и образована от слова «май», могла состояться и в любой погожий апрельский день. Главное, чтобы к тому времени сошел снег, прогрелась земля, зазеленела первая травка.
Выезжали гулять за город без различия чинов и сословий: и рабочий люд, и мещане, и интеллигенция, чиновники, военные, аристократия. Именно в значении «увеселительной загородной прогулки» использовал слово «маёвка» и Александр Куприн:
Совсем иначе слово «маёвка» стали понимать с началом активизации социал-демократического движения в России. В 2021 году исполняется ровно 130 лет со дня первой маёвки в России со значением «нелегального загородного собрания революционно настроенных рабочих». Состоялась она 17 апреля (5 мая) в Петербурге, неподалеку от Путиловской верфи (ныне ПАО Судостроительный завод «Северная верфь»).
Первую маёвку организовал и провел инженер-технолог, один из тогдашних лидеров социал-демократов, Михаил Иванович Бруснев. Это был «русский ответ» на решение Парижского конгресса II Интернационала об учреждении 1 мая Днем солидарности рабочих всего мира в память об трагически завершившихся массовых выступлениях в мае 1886 года в Чикаго. Рабочую демонстрацию в царской России по понятным причинам вряд ли бы удалось провести бескровно, потому был выбран, говоря современным языком, формат маёвки, на которую собралось до сотни человек.
Очень скоро маёвочное движение охватило всю страну. Собрания проводились обычно не 1 мая, а в ближайшие к празднику даты, чтобы обмануть бдительность правоохранительных органов. Одним из благовидных предлогов для собраний стала Пасха. Кто бы стал мешать праздновать рабочим и интеллигенции Пасху?
Наряду со вторым рождением слова «маёвка» появилось и выражение «красная Пасха»: на «пасхальные пикники», переходящие в стихийные митинги, люди брали с собой куличи и крашенки для отвода глаз. Разумеется, полиция тоже не оставалась в стороне, и если сразу не разгоняла собрания, то брала на заметку присутствовавших.
С 1897 года маёвки окончательно приобрели сугубо политический характер, стихийные митинги переросли в организованные акции и демонстрации.
В 1901 году на демонстрации в Петербурге впервые прозвучал лозунг «Долой самодержавие»! А вот как описывал первомайскую демонстрацию Максим Горький в романе «Мать» (1906), основой для которого послужили майские события 1902 года в Сормово и судьба активного участника событий П. А. Заломова:
После первой русской революции, а особенно после Ленских событий 1912 года, на майские демонстрации уже выходили сотни тысяч человек по всей стране. Вот такой был «Май» и такой была «маёвка», если вспомнить басню Демьяна Бедного 1914 года:
Первое официальное празднование Первомая состоялось в 1917 году, после Февральской революции.
«Вся власть Советам!» — именно 1 мая 1917 года прозвучал на весь мир самый, пожалуй, известный лозунг большевиков времен подготовки к Октябрьской революции (из «Апрельских тезисов» В. И. Ленина). Далее началась совсем другая история. Но...
Но история бытования слова «маёвка» на этом не закончилась. О нем помнили не только художники и писатели-соцреалисты да авторы учебников и трудов по истории партии различной степени унылости. Маёвочное движение внезапно возродилось на волне «хрущевской оттепели», в виде общественно-политической активности студенчества в восточных регионах СССР (Томск, Иркутск, Владивосток) и особенно — в новосибирском Академгородке. Вот что писал об одной из новосибирских маёвок историк А. Г. Борзенков в книге «Молодежь и политика»:
Через несколько лет, с появлением в Академгородке Интерклуба, маёвки стали своего рода альтернативными политическими молодежными демонстрациями. О них до сих пор вспоминают в НГУ:
Разумеется, даже самые острые политические акции молодежи чаще всего не выходили за рамки существовавших советских догм, тем более что всё происходило под руководством и надзором комсомола. Хотя, как пишет А. Г. Борзенков:
Маёвочное движение на востоке России сошло на нет к 1990-м годам. И тогда же окончательно вышло из активного лексикона и слово «маёвка». Современные монстрации («родом» из того же Новосибирска), по мнению участников акций советского студенчества, и близко не соприкасаются с самой идеей маёвки. Монстрации — это просто эпатаж ради эпатажа, без какой-либо серьезной и особенно политической подоплеки. Ничего, кроме абсурдных лозунгов.
Может, стоит дать очередное рождение настоящим маёвкам, как считаете?
Еще больше лексических историй:
Как появилось выражение «за бугром» и почему туда «валят»?
Почему считали дюжинами и боялись чертовой дюжины?
Подписывайтесь на наш канал! Будет еще интереснее!