Жили, были в одном хуторе старик со старухой. Дед был небольшого роста, с лысиной на голове, да берданкой, за чуть ссутулившейся спиной. Трудно представить деда без берданки, она словно к нему приросла, да и он практически с оружием не расставался. Он даже по нужде в сад ходил, всегда берданку брал с собой. Ружьё это никогда не стреляло. А по прозвищу, толи по фамилии дед звался Богатырь. Бабка у него была боевая женщина и всегда деда богатырём представляла. Сколько помню, дед всю жизнь, что-нибудь охранял. Мальчишки уже давно знали, что дед очень боится темноты, и то, что его берданка вообще не стреляет, у неё затвора нет. Но дед – Богатырь всегда важно ходил с этим ружьём, иногда даже ствол прочищал на глазах у всей местной детворы. По вечерам Богатырь охранял сельсовет, а как только стемнеет, бежал домой к бабке на печку. Но главное, что он всегда был при деле, да и у бабки, лишний раз, под «ногами» не мешался. Как говорится, «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало». Зарплату деду никакую не платили, а осенью председатель подбрасывал продуктами, как и всем колхозникам. Богатыря это устраивало, да и бабка меньше ворчала. А тут наступила весна, расцвели сады, яблоки стали поспевать. Богатыря, чтоб мальчишек как-то приструнить, перевели в колхозный сад, яблоки охранять.
Деду построили «избушку на курьих ножках», привезли стол, стулья, лежак и керосиновую лампу. Еду утром и вечером ему доставляла любимая жена. Домой Богатырь уже не ходил, да и вечером по саду, что зря не бродил, жутковато без бабки. Стоит только подумать о ворах, как они тут как тут. Сидит дед ночью в избушке, прислушивается к каждому шороху, не спится. Да и куда тут заснёшь, если пацаны так и шастают по саду. А Богатырь выйдет ночью из избушки и начинает, как он представляет, отпугивать хулиганов: «Вижу, вижу, слышу, слышу!» и так всю ночь. Пока солнышко не выглянет и деда не сморит. Тогда он закрывается и спит богатырским сном, пока бабка, завтрак не принесёт. А если бабуля припоздала, то дед может спать до обеда, пока совсем не проголодается. Бывало и такое, что дед зря всю ночь отпугивал «воров». Кричит, кричит: «Вижу, вижу, слышу, слышу!», а то местное семейство ёжиков, таскают из подноса Богатыря отборные яблоки. Разобрался он только утром, когда солнышко взошло, но яблок уже не было. Как-то мальчишки толи в шутку, толи всерьёз решили ночью к деду в избушку зайти яблок попросить. Приходят, стучатся, а он закрылся на засов и не открывает. Так и не вышел, пока бабка утром не пришла. Ещё у деда одна слабость была, курил он махорку и крутил «козьи ножки» из местных газет, а пепел всегда сбивал в ствол своей берданки. Так уж бабка приучила «по технике безопасности». Приметили это мужики и решили подшутить. Забили ему в ствол пару пыжей, потом немного пороху и сверху газеткой заткнули. Вообщем, получился патрон в стволе. Не зря же говорят: «Даже незаряженное ружьё один раз стреляет». Про «заряд» в скорости забыли, а дед продолжал курить «козьи ножки» и пепел сбрасывать в ствол. И вот он вернулся с дежурства, помылся, постирался. Пошёл в нужник, сел и с наслажденьем закурил «козью ножку», берданку рядом поставил. Сидит, наслаждается, жизнь удалась, ну, а пепел, по-привычке, в ствол сбивает. Вдруг, как бахнет его несравненная бердана. Богатырь и штаны забыл натянуть, так и прибежал домой. С тех пор дед курить бросил, а ружьё спрятал в сарай подальше. Прошло время, деда не стало, но не перевелись у нас на хуторе богатыри.