26 апреля исполнится ровно 35 лет со дня аварии на Чернобыльской АЭС. Катастрофы, в ликвидации которой принимали участие около 600 тысяч человек, среди которых было немало и наших земляков, новосибирцев. Для одних это обернулось смертью — или быстрой, или долгой и мучительной. А кто-то наперекор судьбе выжил и делает все, чтобы память о той трагедии не была предана забвению.
Катастрофа
В 1986 году произошла одна из самых страшных техногенных катастроф в истории мира. Взорвался 4-й энергоблок на Чернобыльской АЭС. При этом в окружающую среду выбросило множество блоков графита и других радиоактивных элементов из реактора. Нужно было их срочно убрать (сбросить обратно в развороченный реактор), чтобы понизить общий уровень радиации и предотвратить дальнейшее ее распространение. И приготовить место для строительства здесь саркофага — изоляционного купола из металла и бетона. Потребовались тысячи рабочих рук.
Кто-то из людей, которых позже назвали ликвидаторами, точно знал, что их ждет, кто-то — догадывался, а кто-то об этом даже и не думал. Но даже те, кто шел на верную смерть — не могли поступить иначе. Потому что знали не только то, на что они идут — но и ради чего: ради нас с вами, ради жизни на земле.
Сказали «надо» — ответили «есть»
В числе ликвидаторов из Новосибирска были и кадровые военнослужащие, и резервисты, и обычные граждане. В их задачи входило выполнение работ по ликвидации аварии непосредственно на станции, в тридцатикилометровой зоне и в городе Припять: дезактивация загрязненных территорий, реактора, радиационная разведка местности и другие работы.
Многие из тех, кто наперекор обстоятельствам выжил после работы в чернобыльской зоне, сегодня ведут активную деятельность по сохранению памяти о подвиге наших земляков. Проводят в школах уроки мужества для юных новосибирцев. В Калининском районе Новосибирска организован и действует «Городской общественный Музей радиационных катастроф», где собраны уникальные экспонаты и документы, проводятся экскурсии. А к 35-летию со дня трагедии Фонд помощи инвалидам радиационных катастроф снял фильм, в котором участники тех событий вспоминают, как оказались в Чернобыле, и как проходила ликвидация аварии.
Вдали от Сибири
«Я тогда работал в пожарной охране и должен был выходить на смену, когда мне принесли повестку, — рассказывает Александр Петрович Лутошкин. — В военкомате собрался народ, всех заставили пройти медицинскую комиссию. Нам сказали: никуда не уходите. Со всех районов пришли автобусы, человек триста набралось. И после этого нас в эти автобусы загрузили — и сразу в Толмачево привезли, там уже самолет стоит под винтами. И объявили, что мы летим в Чернобыль…»
«Мне тогда 21 год всего был, — вспоминает Юрий Александрович Лушков. — Когда прилетели на место, меня назначили работать на дезактивации города Припяти. Как экскаваторщик, я грузил землю. Было это так: снимался грунт, засыпалось все песком, а затем этот грунт увозили, привозили и засыпали новый».
Ликвидаторы вспоминают, что больше всего поражали пустынные вымершие улицы. Первоначально рассчитывали, что жителей можно будет позже вернуть в город. И при эвакуации людям сказали, что вывозят их лишь на несколько дней, потом они вернутся. И жители Припяти взяли только самое необходимое, оставив вещи, предметы быта, домашней обстановки и так далее. Поэтому картина на улицах была дикая: кругом пустое жилье, на балконах белье, во дворах коляски, игрушки. Можно было встретить только котов и собак, и то редко.
Дезактивация Припяти проходила непросто. Ликвидаторы сбивали фон, а на следующий день тот зачастую возвращался на прежний уровень.
В центре опасности
Но самая опасная работа была непосредственно на станции. Когда провели разведку, то началась очистка крыши третьего и четвертого блоков. Задача стояла — заскочить на крышу, в течение 30-40 секунд сбросить кусок мусора и сразу возвращаться. Людей тут же увозили на расстояние 30 км, ближе находиться было нельзя. Причем участникам ликвидации говорили, что после ремонта станция снова будет работать и дальше выдавать ток. Вот как об этом вспоминают новосибирцы.
«Лично я работал только на станции, совершил 51 выезд в особо опасную зону, — говорит Константин Иванович Макеев. — Пробыл там два месяца и семь дней».
«Я одиннадцать раз выходил в проем, который был между третьим и четвертым энергоблоком. Там была выбита взрывом стена. И я несколько раз там был и смывал остатки графита брандспойтом обратно в реактор», — вспоминает Виталий Константинович Богиня.
Катастрофа на Чернобыльской АЭС привела к гибели тысяч людей. По данным ВОЗ, высокие дозы облучения среди работников станции и ликвидаторов стали причиной множества смертей. А сколько граждан умерло позже или лишилось здоровья, и не сосчитать. Однако в тот момент врачам, работавшим с пострадавшими, была дана команда, кроме совсем уж очевидных случаев, писать в историях болезней все что угодно, кроме лучевой болезни. А также не связывать болезни тех, кто работал в очаге заражения и вокруг него, с последствиями облучения. Отсутствовал строгий учет — сколько каждый индивидуально получил радиации.
«Я работал на бульдозере. Расталкивал на могильнике все, что привозили со станции, из Припяти. К концу третьего дня потерял сознание», — рассказывает наш земляк Виктор Егорович Никулин.
«Позже стал плохо себя чувствовать, начал обращаться к врачам. Прихожу, а они говорят: ты такой здоровый, крепкий, а говоришь о каких-то старческих болезнях», — так описывает встречу с медиками Александр Петрович Лутошкин.
Несмотря на трудности и опасности, наши земляки проявили себя с самой лучшей стороны.
«Раз пришли сибиряки — значит, дело будет сделано. Так говорили на высоком правительственном уровне, — подчеркивает Дмитрий Дмитриевич Михеев. — От имени актива Фонда помощи инвалидам радиационных катастроф сегодня мы отдаем дань уважения более двум с половиной тысячам жителей Новосибирской области за их мужество. В экстремальных условиях сибиряки явились образцом героизма. Благодаря самоотверженности людей самые страшные последствия катастрофы, которые грозили гибелью множеству жителей нашей страны, уничтожению природы и заражению огромных территорий, удалось остановить».
Так поступил бы каждый?
Хочется особо отметить, что про свои болезни и во многом несправедливое отношение государства к дальнейшей судьбе ликвидаторов сами они говорить не любят. Убеждены, что поступили правильно, отправившись на чернобыльский пожар и рискуя жизнью. Эти люди так воспитаны, что и по сей день считают, что «так поступил бы каждый». Однако возникает вопрос — а вот случись в наше время (не дай Бог, конечно) подобная катастрофа, отправился бы на ее ликвидацию «каждый» из поколения сегодняшнего дня?
Вячеслав Ведерников
Редакция НДН.инфо выражает признательность президенту Фонда помощи инвалидам радиационных катастроф Дмитрию Дмитриевичу Михееву за помощь в подготовке материала.