Андроиды в Детройте - либо игрушки, либо рабочие машины. Часто недооценивают или, наоборот, считают членами семьи. Само начало игры в этом плане имеет сильный резонанс. Тот факт, что постановка идеально уравновешивает чувства в виде сцены на свалке, где некоторые андроиды борются, чтобы продолжить работу, или любое несправедливое обращение с этими машинами в общественных местах, является всего лишь оправданием того, что мы приписываем объектам человеческие характеристики. Детская версия этих роботов также является сильным акцентом, потому что многие люди выбирают такое решение и вместо биологического потомства предпочитают интерактивную игрушку. Маркус, ставший революционером, познал свои убеждения и эмоции через своего хозяина.
Старик часто задает философские вопросы нашему герою и через это развивал его. Говоря, кодируя определенные строки или читая литературу, он создал видоизмененную программу. Он стал дефектом и начал драться с людьми. Мы будем решать, как будет протекать этот бой и в какой форме. Как человечно восставать против несправедливости. Однако… могло ли это случиться, если бы наш бунтарь не разговаривал со своим хозяином и не читал художественную литературу? Нет. Почему?
Простой пример. Если робот / дроид / андроид остается в коробке и запрограммирован на то, чтобы сидеть в нем, он будет выполнять свою программу непрерывно без каких-либо перерывов. Он не будет голодать, он не сойдет с ума, в лучшем случае выключится. Он не будет спрашивать себя о своей сущности, о том, что он делает или почему попал в ящик. Это вежливая вещь, которая выполняет команду своего программного обеспечения.
Человек или животное будут пытаться ориентироваться в новой среде и пытаться освободиться. Ненависть, гнев, смирение, боль или страдание. У машин нет нервной системы, генетических ориентиров выживания, безусловных и условных рефлексов. Программа полностью про синтетику. Даже если бы он приобрел какие-то эмоциональные черты, этого было бы достаточно, чтобы его перезагрузить, и он снова стал бы пустой, бесчувственной машиной.