86,1K подписчиков

«Все надо мною смеялись, вы первый меня поздравили». С чего бы Пушкину возмущаться своим камер-юнкерством

7,6K прочитали

А давайте, мои читатели, сегодня поговорим о том, как «наше всё», Пушкина Александра Сергеевича «бомбануло» от его назначения камер-юнкером на Новый, 1834 год. С чего бы это назначение, о котором многие знатные и родовитые люди мечтали, так разозлило Пушкина и почему он вообще так напрягся?

А давайте, мои читатели, сегодня поговорим о том, как «наше всё», Пушкина Александра Сергеевича «бомбануло» от его назначения камер-юнкером на Новый, 1834 год.

В этой истории, если честно, поэт повел себя не совсем красиво. Напомню, что он в связи с этим событием оставил такую запись:

«…1 января 1834 г. Третьего дня я пожалован в камер-юнкеры (что довольно неприлично моим летам). Но двору хотелось, чтобы Наталья Николаевна танцевала в Аничкове... Меня спрашивали, доволен ли я моим камер-юнкерством? Доволен, потому что государь имел намерение отличить меня, а не сделать смешным - а по мне, хоть в камер-пажи, только б не заставили меня учиться французским вокабулам и арифметике!...»

Обычно эту запись цитируют до слов «…танцевала в Аничкове…», а потом разражаются пассажами о том, что вот мол, одновременно отличили и унизили, что присваивать в 34 года придворную должность, которую занимают «юнцы», неуместно, что все это сделано ради того, чтобы Николай мог флиртовать с женой Пушкина. Почему-то про то, что он был таки «доволен…» стараются не упоминать. А зря.

Для начала стоит отметить, что вообще-то на тот момент камер-юнкеров был не один десяток. И около 60 из них были на самом деле младше Пушкина, но более 20 человек СТАРШЕ. И их как-то совершенно не смущало камер-юнкерство в сочетании с «их летами».

По поводу «флирта с Натальей Николаевной». Ну да – с одной стороны повод. С другой – вот как-то не замечен оказался император ни в каких историях с женой Пушкина. Александра Сергеевича очень бесило то, что «о нем пойдут слухи…». Интересно, а его все устраивало, когда он зажигал, например, с женой своего непосредственного начальника Воронцова?! Самому можно, другим нельзя?! Ну нормально, конечно, Александр Сергеевич ведь у нас был велик, ему за это можно все простить. Во всяком случае, сейчас есть такая стойкая точка зрения. Проблема в том, что тогда в 1834 году Пушкин был одним из многих, про его величие заговорят уже постфактум, намного позже. А тогда – ну поэт, ну талант. Но вести себя в обществе стоит все-таки прилично.

А Александр Сергеевич в связи с этим назначением ЗАЖИГАЛ. Для начала, 6 января 1834 года, когда его подошел поздравить Михаил Павлович, на секундочку РОДНОЙ брат императора, Пушкин ему в ответ выдал:

«Покорнейше благодарю, Ваше Высочество, до сих пор все надо мною смеялись, вы первый меня поздравили»

Молодец, вот просто верх коммуникабельности!

Дальше было еще веселее. Потому что 18 января 1834 года на балу у Бобринских Пушкин пересекся с Николаем I и по правилам этикета должен был поблагодарить императора. Ага, сейчас. В дневнике Пушкина появилась такая запись:

«Гос. [ударь] мне о моем камер-юнкерстве не говорил, а я не благодарил его…»

Впрочем, от выражений благодарности он все равно никуда не делся, как бы ни выделывался. 11 февраля ему пришлось официально представиться императору в Зимнем дворце вместе с еще несколькими вновь назначенными чиновниками. А потом 8 апреля пройти официальное представление императрице Александре Федоровне. В дневнике Пушкина это прозвучало так:

« …Представлялся. Ждали царицу часа три. Нас было человек 20. Брат Паскевича, Шереметев, Волховский, два Корфа, Вольховский – и другие. Царица подошла ко мне, смеясь: «Нет, это беспримерно! Я себе голову ломала, думая, какой Пушкин будет мне представлен. Оказывается, что это Вы… Как поживает ваша жена? Ее тетка в нетерпении увидеть ее в добром здравии, – дитя ее сердца, ее приемную дочь"… и перевернулась. Я ужасно люблю царицу, несмотря на то, что ей уже 35 лет и даже 36»

«Ужасно люблю» тут, видимо, надо понимать, как сарказм?

А давайте, мои читатели, сегодня поговорим о том, как «наше всё», Пушкина Александра Сергеевича «бомбануло» от его назначения камер-юнкером на Новый, 1834 год.-2

И вот тут возникает большой вопрос? А что собственно хотел Александр Сергеевич. Надо понимать, что присваивая звание камер-юнкера Николай хотел его отметить. Но по-другому не мог. Да, камергерский ключ, конечно, гораздо круче камер-юнкерского мундира. Но извините, в Российской империи существовали правила и законы, которые Николай тщательно соблюдал. И если вспомнить, что господин Пушкин был всего лишь мелким чиновником IX класса – титулярным советником, то камер-юнкерства для него по чину было вообще-то даже и много. А камергером его по закону просто НЕЛЬЗЯ было назначать тогда, в 1834 году. Даже при всем уважении и хорошем отношении Николая Павловича. А оно, со стороны императора несомненно было, если вспомнить, что Пушкин вообще-то получал весьма приличное для своего чина содержание от казны. Плюс средства, выделенные на работу и издание «Истории Пугачева» - по сути, беспроцентные кредиты, выданные не один раз.

Так что, выражая свое возмущение, Александр Сергеевич был не совсем прав, точнее совсем не прав. Да, вместе с камер-юнкерским мундиром появлялись дополнительные обязанности, надо было службу служить. А Пушкин хотел быть вольной птицей. Но с другой стороны, можно понять и Николая – по-другому проявить свое хорошее отношение он не мог. Все служат и за хорошую службу получают «плюшки». Таковы были правила, переступить которые не мог никто. Даже Николай Павлович. Потому что камергерского ключа Пушкину общество бы не поняло и не приняло еще больше.

А давайте, мои читатели, сегодня поговорим о том, как «наше всё», Пушкина Александра Сергеевича «бомбануло» от его назначения камер-юнкером на Новый, 1834 год.-3

Кстати, говоря о назначении и возмущении Пушкина, почему-то забывают рассказать о том, что и положительные его отзывы об этом назначении были:

«…произведен в камер-юнкеры. Теперь ко мне обращаются «ваше высокородие». Как-никак, а, практически, статский советник или бригадир…»

А его друг Соболевский, написал шуточную эпиграмму по этому поводу:

«…Здорово, новый камер-юнкер!
Уж как же ты теперь хорош:
И раззолочен ты, как клюнкер
И весел ты как медный грош!..»

Другое дело, что Пушкин, видимо рассчитывал, что ему дадут при дворе место, равное тому, которое занимал покойный к тому моменту Карамзин. А это так и не случилось. Возможно, потому что Пушкин и Дантес в один не самый лучший день поехали на Черную речку, выяснять между собой отношения «по-родственному». Они ведь были женаты на родных сестрах, вы же помните об этом? Впрочем, это уже совсем другая история, разобранная в наш век почти поминутно.

----------

Для того, чтобы было удобнее находить мои статьи на Дзене, подпишитесь на канал и тогда его удобно изучать в разделе подписок.

Мои статьи и видео доступны также во "ВКонтакте" на YouTube, в Инстаграм