А он бы как раз очень пригодился этому человеку...
Меж тем часы на Спасской башне пробили двенадцать.
Грянула новая новогодняя песня. И ярко вспыхнули окна в Думе.
Только это были не те окна, через которые в Кремль смотрели государевы люди.
Нет, люди смотрели через эти окна на другую сторону, в парк.
Там на зеленом газоне теснились люди. Часа через два должно было начаться фейерверкование.
Это было новоселье - в самом деле, через два года после свадьбы хозяева купили себе особняк в центре Москвы и въехали.
И сейчас, и каждый год принимались праздновать новоселья.
Вот и сейчас.
То есть есть, конечно, Новый год и без этих двух лет - все равно красиво.
Но вдруг еще раз случится остаться здесь, в старом доме, среди этих натоптанных тропок, между берез на лужайке?
Какая тут полянка для фейерверков!
Человек в сером мятом пальто выпростался из-под ватного одеяла. Огляделся.
В двух шагах от него еще были видны комнаты и столовая - он точно помнил, что комната была справа, а справа была столовая, и столовая была большая, а в этой большой комнате еще был кабинет, и дверь в кабинет была...
И в общем, он вышел в коридор. Здесь было еще холодно. Человек в мятом пиджаке поплотнее завернулся в одеяло.
По темным комнатам ходили люди, зажигали лампы.
Те, в комнатах, готовились к новогоднему застолью.
Налетел сквозняк - человек в мятой рубашке, не открывая глаз, высунул и снова спрятал голову.
Он наслушался за день разговоров взрослых - если он останется здесь, будет, конечно же, праздник.
А все другое будет уже не так интересно, не так весело, совсем иначе.
Потом на него положили одеяло, и через минуту он уже спал.
Ему снилось, что кто-то подсаживается на корточки и говорит:
- Ну вот, ты уже и взрослый! Пора уходить.
- Человек вздрагивает:
- - Куда уходить?
- Но человек не отвечает, кто-нибудь другой говорит: - Иди ко мне, я тебя пожалею. Вытащи меня отсюда, я не хочу здесь оставаться.
- Они оба руками хватают друг друга за плечи.
- - Ты, грязный, мерзкий! - кричит человек