Прапорщик Лактионов – командир хозяйственного взвода, откровенно дремал на пассажирском сиденье «Сто шестьдесят четвертого ЗИЛа», возвращаясь со складов ГСМ в родной батальон, которому отдал столько лет жизни. Рядовой Самойлов - управляющий бензовозом, являлся человеком опытным, как-никак всего полгода до дембеля, можно было и вздремнуть…
Неожиданно автомобиль остановился, а Самойлов, тронув Лактионова за плечо заговорщицки произнес:
- Евгений Олегович, смотрите! Может за ним, к обеду «дома» будем…
Лактионов стряхнул легкую дрему и глянул в указанном направлении. По льду реки Онон медленно тащился гусеничный трактор, волоча за собой огромную волокушу, загруженную под завязку красным, обожженным кирпичом.
- К обеду? – Лактионов почесал живот. – Было бы неплохо… А где это мы?
- В аккурат напротив батальона, если через реку всего километров десять, а так до моста сорок, потом обратно. По такой дороге к ужину бы успеть, - затараторил Самойлов. – Трактор, да эти сани с кирпичом, явно же тяжелее нас, давайте срежем…
- К ужину? – Лактионов, тряхнул головой, окончательно просыпаясь. – К ужину - это не дело, поехали!
«ЗИЛ», подрыкивая мотором, сполз с накатанной дороги на след, оставленный волокушей и медленно спустился на лед, тут же раздался треск и бензовоз медленно, с присущей серьезной машине величавостью, принялся тонуть…
- Прыгай! – крикнул Лактионов, распахивая дверцу, но увидев, что Самойлов застыл за рулем с выпученными глазами, буквально выкинул бойца наружу, благо открытые двери уперлись в трещащий лед и на мгновения замедлили развитие событий.
Оказавшись на льду, прапорщик по большой дуге обежал бурлящую полынью и с облегчением обнаружил Самойлова целым и невредимым, сидящим на самом краю пролома в который погружался автомобиль. Схватив бойца за шкирку, оттащил подальше и лишь затем, смачно плюнув, произнес:
- Твою же дивизию!
- А это, того, Евгений Олегович, а чего делать-то теперь? – очнулся Самойлов.
- Мы уже все сделали, - махнул рукой Лактионов, раскуривая сигарету. – «Домой» пошли, благо тут всего десять километров, не заблудимся…
Зампотех – Геннадий Антонович выслушал доклад Лактионова спокойно, кивнул и, не менее хладнокровно, задал вопрос:
- И чья была идея?
- Моя, товарищ капитан, - тут же ответил Лактионов, пока Самойлов разглядывал доски пола.
- Свободен, - бросил Геннадий Антонович Самойлову, а когда тот поспешил удалиться подальше от недовольного начальства, продолжил. – Коли идея твоя, позволь Евгений Олегович, поговорить с тобой не как начальник с подчиненным, а как мужчина с мужчиной. Ты какого, мать твою!.. На лед поперся, когда мост есть?!
- Перемахнуть хотел, - вздохнул Лактионов. – Километров на семьдесят короче…
- Короче? Ты сколько лет у нас служишь?
- Э… ну…
- Ответ ясен, много! Сколько на твоей памяти машин утопили?..
- Э… ну…
- Баранки гну! Вот не промерзает река под ледовую переправу! Не промерзает! Какого же ты черта на лед поперся?!
- Да у меня на глазах, в этом же месте целый трактор с волокушей спокойно проехал! – возмутился Лактионов. – Он с этим кирпичом, раз в десять тяжелее нас был!
- А! – Геннадий Антонович, понимающе кивнул. – Это меняет дело… А ты физику учил?
- Не понял, - растерялся Лактионов.
- Чего ты не понял?! Я задал простой вопрос – ты физику в школе учил?!
- Учил.
- Оценка?
- «Отлично».
- Если «отлично», какого ты… на лед поперся?!
- Трактор же…
- Стоп. Бог с ней с физикой, вернемся к нашим «баранам». А ну-ка скажи мне чем отличается гусеничная техника от колесной? – Геннадий Антонович буквально испепелял Лактионова взглядом, от чего тот еще больше растерялся и ляпнул:
- Конструкцией.
- Ты дурак или притворяешься? Нет, я понимаю, тебе и по званию и по должности положено дурачка «включать», но совесть-то имей. Тебе по физике кто пятерочку впаял? – устало поинтересовался зампотех.
- Валентина Ивановна.
- Схалтурила твоя Валентина Ивановна, так ей при случае и передай... До тебя серьезно не доходит почему ты машину утопил?
- Дошло, - вздохнул Лактионов. - У гусеничной техники давление на грунт меньше и масса машины равномерно распределяется на всю площадь…
- Наконец-то, - перебил его Геннадий Антонович. – Ладно, живы, уже полдела. Ремонтировать будешь лично. Виктор Гаврилович, - обратился к Карасеву Геннадий Антонович. – «Спасательная» операция ложится на ваши плечи, этого посылать нельзя, еще чего угробит…
Виктор отобрал троих самых крепких «войнов», убедился, что в кунге «летучки» достаточно дров для печки и выдвинулся к месту происшествия.
- Вмерзла, - многозначительно констатировал очевидный факт рядовой Айкунгулов, созерцая торчащий из-подо льда край зеленой бочки бензовоза.
- И еще сильнее вмерзнет, - ответил Виктор. – Надо рубить лед и вытягивать ее поскорее…
Неокрепший лед обрубили довольно быстро, хоть и изрядно промокли, на шинелях капли воды застывали, образовывая ледяной панцирь, но тут возникла вторая проблема, фаркоп находился и на глубине метра в полтора и зацепить за него трос лебедки оказалось делом не простым. Пока орудовали багром, пытаясь закрепить петлю, ледок частично схватился и пришлось его вновь обламывать. «ЗИЛ» все же удалось вытащить на берег в лучах заходящего солнца.
- На жесткую сцепу и «домой»? – поинтересовался разговорчивый Айкунгулов.
- Нет, Романов, растопить печь и разогреть консервы на ужин, ночуем здесь, - распорядился Виктор. – А мы пока воду сольем из мостов и двигателя, иначе окончательно машину загубим. «Переноску», а то не видать уже ни черта и паяльную лампу…
В прогретом кунге воняло мокрой шерстью сохнущих шинелей и стоял дружный звон ложек уплетающих кашу, солдат. При этом Виктор отметил, что бойцы еще не отогрелись и, достав фляжку со спиртом, распорядился:
- Кружки сюда, - плеснул в каждую грамм по тридцать-сорок. – Это в целях профилактики ОРВИ, выпить, закусить и всем спать.
Виктор уже подзабыл историю, как Лактионов хотел «перемахнуть» реку, но к осени, она получила неожиданное продолжение. Рядовой Айкунгулов на фоне приближающейся демобилизации, оборзел настолько, что попался на территории части в состоянии, мягко говоря, «на бровях».
На следующий день замполит – майор Березкин Юрий Георгиевич приступил к прямому выполнению своих служебных обязанностей, а, именно, читал «мораль» Айкунгулову.
- Как только вы получили повестку из военкомата, - нудно вещал замполит, - вы должны забыть о спиртном. Употребление спиртного порочит высокое звание военнослужащего Советской армии. Военнослужащий и спиртное несовместимы, ибо…
Юрий Георгиевич увлекся и судя по часам, на которые поглядывал Виктор, нес подобную ахинею уже часа полтора. По мнению Виктора, Айкунугулову следовало дать в «жбан» и на этом закончить «воспитательный» процесс, благо, спустя месяц он уедет домой. Но тут боец, видимо «перевоспитавшись», выпалил:
- Вы говорите: водка и звание военнослужащего несовместимы! А мне лейтенант Карасев лично спирт наливал!
Замполит поперхнулся на полуслове, прокашлялся и, выпучив глаза, обратился к Виктору:
- Лейтенант Карасев!
- Я!
- Объяснитесь!
- Товарищ майор, в декабре прошлого года при проведении работ по подъему утопленного бензовоза, мною в медицинских целях, всем задействованным солдатам было выдано по тридцать миллилитров медицинского спирта. В итоге никто в медсанчасть не обращался!
- Ага, гм… Ну что же вы товарищ Айкунгулов меня вводите в заблуждение? Вы не путайте лекарство с водкой…
Конец
Рассказ из цикла "Офицер"
Великому актеру Михаилу Евдокимову посвящается.
История основана на реальных событиях рассказанных автору главным героем. Но все имена изменены, дабы ни кого не обидеть)
Видимо подобные истории "Перемахнуть хотел... Зачем? Мост же есть..." для нашей бескрайней родины типичны...
Читать другие посты автора - здесь
Рассказ из того же цикла "Умные люди придумал почту"
Рассказ из того же цикла "Девятое января"
Подписывайтесь на канал, комментируйте, делитесь с друзьями в социальных сетях и ставьте лайк (палец вверх)! Если не нравится палец вниз!
Так вы не потеряете канал и поможете другим читателям найти своего автора.
Ниже: НЕ УВЕРЕН НЕ НАЖИМАЙ!
если есть желание поддержать автора, нажимай, комиссия списывается с получателя (меня).