Лиепая (Либава), уже в Средние Века славившаяся своим торговым портом, который не замерзал даже в самые суровые зимы, в годы предшествующие войне стала третьим по величине городом Латвии (население 57 тыс. в 1935 г.), а в 1940 году стала передовой базой Балтийского флота СССР. Первоначально в небольшом порту были сосредоточены крупные военно-морские силы с крейсером, эсминцами и подводными лодками, а на складах находилось большое количество военных материалов. Однако по мере нарастания угрозы со стороны гитлеровской Германии, советское командование осознало уязвимость вынесенного почти к границе с Германией порта. Лиепая находится примерно в 90 км от Клайпеды (Мемеля) и тем самым расположенные там силы в случае внезапного нападения были выставлены на удары германской авиации, флота и сухопутных сил.
Оборона базы готовилась с самого момента присоединения Латвии к СССР, но это был слишком короткий срок для восстановления запущенного военного порта и возведения системы постоянных фортификаций, прежде всего постоянных береговых артиллерийских батарей крупного калибра. Тем не менее, со стороны моря оборона Лиепаи был довольно сильной, с учетом того, что в ней должны были участвовать надводные и подводные корабли Балтийского флота, две береговые батареи орудий 130 мм и четыре батареи орудий меньших калибров, две батареи железнодорожных орудий и 43-я отдельная авиационная эскадрилья ВВС Балтийского флота, на вооружении которой стояло 40 летающих лодок МБР-2. План обороны также предусматривал постановку минных заграждений на подходах к базе. Для противовоздушной обороны рядом с городом был расположен полк истребительной авиации, а в самой базе - 6 батарей зенитных орудий. И/о командира базы, капитан первого ранга Михаил Клевенский, располагал отдельным пехотным батальоном, пулеметной ротой, железнодорожной и противопожарной ротой. В случае войны ему подчинялись курсанты расположенной в Лиепае военно-морской школы противовоздушной обороны. Со стороны суши основу обороны Лиепаи должны были составлять подразделения 67-й стрелковой дивизии из состава 8-й армии. Однако задачей дивизии, под командованием генерал-майора Николая Дедаева, была оборона не только Лиепаи, но и большого, почти 200-километрового, участка побережья, по которому были разбросаны её части. В прочем, довоенные планы сухопутной обороне Лиепаи не придавали особого значения ввиду укоренившегося представления о мощи советских вооруженных сил, которые не допустят такого глубокого проникновения вражеских войск на территорию Советского Союза. Соответственно, не было мысли о необходимости организации сильной обороны и единоначалия её командования. Командир базы подчинялся непосредственно командованию Краснознаменного Балтийского Флота, а командир 67-й дивизии — командованию 8-й армии и командованию фронта. На практике комсостав всех уровней военной иерархии тесно сотрудничал друг с другом, но тем не менее разделение ответственности в военное время не способствовал сосредоточению всех сил и средств для достижения первостепенных в конкретной боевой обстановке целей. Командир базы и командир дивизии получали приказы от своих начальников и выполняли их самостоятельно, хотя во многих случаях при едином командовании тех же целей можно было достичь меньшими силами и средствами.
Нападение гитлеровской Германии на Советский Союз для защитников Лиепаи не стал внезапностью, благодаря предпринятым ранее мерам по повышению боевой готовности. Первые удары немецкой авиации утром 22 июня застали защитников базы на огневых позициях. Под зенитным огнем батарей и кораблей самолеты не смогли сбросить бомбы прицельно и разрушения оказались незначительными. Вскоре после первого авианалета из базы вышли четыре подводные лодки - М-79, М-81, М-83 и Л-3 - с задачей занять позиции на подходах к Лиепае. Одновременно тральщик Фугас начал постановку минного заграждения в 10 милях от Лиепаи. В совокупности, за несколько выходов в море, этот корабль поставил 206 мин.
Гораздо хуже складывалось положение на суше. На момент начала войны, 67-я дивизия еще не успела привести себя в полную боевую готовность. А тем временем на направлении Мемель - Лиепая начала свое наступление 291-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Курта Герцога из состава 18-й армии генерал-полковника Георга фон Кюхлера. Перейдя государственную границу СССР, дивизия прорвала оборону пограничных войск и без значительного сопротивления начала двигаться в направлении на Лиепаю. После полудня 22 июня немецкие части достигли реки Барта протекающей 17 км южнее Лиепаи. Там их остановили части 67-й дивизии, но не надолго, так как после неудачной попытки форсировать реку с ходу в районе севернее Ницы, немцы перегруппировались дальше на восток, где переправились через реку не встречая сопротивления. В это время 6 подводных лодок и 8 судов покинули лиепайский порт и направились в Вентспилс и Усть-Двинск.
Тем временем солдаты, моряки и гражданские спешно организовали оборонительные линии вокруг Лиепаи, прежде всего копая окопы и готовя пулеметные точки. Для усиления сухопутной обороны капитан Клевенский выделил 67-й дивизии все свободные подразделения моряков, включая экипажи ремонтируемых кораблей. Также береговые и зенитные батареи были развернуты для огневой поддержки сухопутных частей. И они перешли под командование 67-й дивизии. Оборону усилили прибывшие в распоряжение 67-й дивизии отряды добровольцев из числа гражданского населения. Так что уже в первый день войны все советские силы в районе Лиепаи оказались практически под командованием генерала Дедаева, хотя это не было предусмотрено оборонными планами, а получилось само по себе в сложившейся обстановке.
К вечеру первого дня войны немецкие войска сумели перерезать железнодорожное сообщение между Лиепаей и Ригой, а затем предприняли попытку взять город атакой с востока. Атака была отбита в скоротечном бою, в котором береговые батареи поддержали своим огнем советские отряды. В течение последующих двух дней немцы, при поддержке авиации, многократно пытались ворваться в город, но все их атаки были отбиты. Тем не менее, положение ухудшалось с каждым часом; береговые батареи не всегда могли поддержать своим огнем передовые отряды, так как их позиции не были подготовлены для ведения огня по целям на суше, да и сами находились под атаками с воздуха. Советская же авиация понесла огромные потери в первый день войны, а уцелевшие самолеты вынуждены были покинуть разрушенный аэродром возле Лиепаи и перебазироваться ближе к Риге. Также в Ригу перебазировались летающие лодки 43-й эскадрильи, так как их база на озере Дурбес оказалась в пределах досягаемости огня неприятеля. Хуже того, 24 июня немецкие войска обошли Лиепаю с севера и полностью окружили её с суши. Защитники базы оказались отрезанными от 8-й армии, которая не могла прийти им на помощь, так как сама откатывалась под натиском врага к Риге. Обстановка на море тоже ухудшилась, так как немецкие подводные лодки стали минировать подходы к базе, а две из них стали охотиться за советскими кораблями. В районе Лиепаи появилось от 10 до 12 торпедных катеров 3-й флотилии.
Критический момент в обороне Лиепаи наступил 25 июня, когда немцы стянули к городу тяжелую артиллерию и под её огнем сумели прорубить выступы в советской обороне. Возникла угроза захвата военно-морской базы и судоремонтного завода. Защитники стали подрывать склады с минами, боеприпасами и топливом, чтобы не допустить их попадания в руки к врагу. Тогда же был подорван эсминец Ленин. Принято считать, что решение было принято командиром Ленина, капитан-лейтенантом Юрием Афанасьевым, но тот факт, что вместе с Лениным были подорваны подводные лодки М-71, М-76, С-1, Ронис и Спидола, которые Афанасьеву никак не подчинялись, указывает на то, что приказ о самозатоплении кораблей мог исходить от капитана Клевенского. Также были подорвано оборудование и механизмы судоремонтного завода. К тому времени Лиепаю покинули все дозорные катера, тральщик Фугас и подлодка С-3. В базе осталось только 5 торпедных катеров и 10 транспортных судов.
Хуже судьба обошлась с подводной лодкой С-3. Под командованием капитан-лейтенанта Николая Костромичева она в одиночку вышла в море, хотя корабль был поврежден и лишен возможности погружаться. Тем временем в море, на траверзе маяка Ужава, патрулировали германские торпедные катера. Завязался неравный бой. Полтора часа С-3 отражал атаки превосходящего противника огнем двух орудий калибра 100 и 45 мм. Ей даже удалось искусными маневрами увернуться от нескольких торпед, но две из них всё-таки попали в цель. Взрывы разорвали корпус подлодки на три части. Как знать, может быть трагедии можно было избежать, если бы С-3 вышла в море в сопровождении дозорных катеров.
На следующий день, 26 июня, немцы приступили к штурму города. При поддержке артиллерии, танков и самолетов они сумели ворваться на улицы Лиепаи. Весь день продолжались кровопролитные уличные бои; в боях погиб командир 67-й дивизии Дедаев. И хотя ненцам не удалось взять ни город, ни базу, положение защитников стало уже безнадежным. Поэтому вечером 26 июня было принято решение остатками сил прорываться из окружения. Задача была непростая. Все дороги были уже перерезаны, а водные пути не годились для эвакуации личного состава и имущества ввиду нехватки времени и транспортных средств. Ночью с 26 на 27 июня из порта вышли последние оставшиеся на ходу суда, катера и прочие плавсредства переполненные эвакуированными. Последними из базы вышли катера КТ-17 и КТ-47 со штабом базы. В открытом море их атаковало 6 торпедных катеров; в неравном бою погиб КТ-17, но КТ-47 сумел подобрать выживших и добраться до Рижского залива. Некоторые отряды солдат, моряков и ополченцев вынуждены были остаться в Лиепае для прикрытия прорыва. Некоторые из них сумели выдержать непрерывный натиск врага, вырваться из окружения и соединиться с частями 8-й армии или начать партизанскую борьбу в лесах Латвии. Разрозненные группы еще пять дней продолжали сопротивляться в разных местах города.
Лиепая стала первой советской военно-морской базой захваченной немецко-фашистскими войсками. Её оборона оставляла желать лучшего, но в сложившейся обстановке велась грамотно и с большой самоотверженностью солдат, моряков и ополченцев. База оказалась в принципе не подготовлена к обороне со стороны суши, а именно с этого направления пришел удар уже в первый день войны. Тем не менее, на линии спешно вырытых окопов защитники сумели продержаться пять дней в боях с превосходящим противником, а затем эвакуировать часть сил морским путем. Более того, они сумели до 1 июля небольшими группами препятствовать продвижению целой немецкой дивизии. Несмотря на то, что легенда Лиепаи остается как бы в тени эпопеи Брестской крепости, историки Алексей Исаев и Сергей Булдыгин считают её недооцененным локальным успехом Красной Армии. В любом случае, оборона Лиепаи не была напрасной, а её опыт в дальнейшем пригодился при обороне других военно-морских баз.
Источники и литература:
- Н. К. Кузнецов. На флотах боевая тревога. Воениздат, 1971.
- А. В. Исаев. Иной 1941. От границы до Ленинграда. Эксмо, Яуза, 2011.
- В. И. Савченко. Семь огненных дней Лиепаи. Зинатне, 1985.
- А. В. Исаев. Приграничное сражение 1941. Первая битва Великой Отечественной. Яуза, 2020.
- С. Б. Булдыгин. Оборона Лиепаи. Гангут, 2012.
Продолжение следует...