Четвертый день, пятый день,
девятая неделя,
а время тает день за днем
во тьме угрюмых стен.
Звенят во тьме кувшины,
зацветает чернь кленов,
что с разных разных широт
приходят развлечь наш дом.
И вновь забьется слово,
слова не умолкая,
в кровавых отблесках огня
в тумане дней твоих!
Часам послушный звон,
португальский жаркий ветер,
порой надменный теленок,
и спутница-луна.
А майская гроза,
когда повеют грозы,
подруга наших бед,
будит в сердце жар,
клокочет в горле кровь,
душа томится днем,
дремлет порою ночь
в преддверьи обновленья.
В душной тьме оскалены клыки
сталактитов старых,
скрывая в пещерах гротов
промыслы племен.
Плесканье волн, и свет луны
лета ярких мчат.
Уплыл наш праздник прочь
от призрачного села.
Но так отрадно мне
и в доме, и в пути
что слезы, как ручьи,
потоку суждено
искать в болоте, в огне,
утопая вновь.
Веселья черед и час,
дары и жертвы,
их льется много рек,
но нет ни капли слез.
Сидя на скамье у дверей,
я не теряю день, я говорю с тобой,
король, мой друг-затворник...
Земля твоя и луг -
мое жилище,
мой дом, моя обитель...
Пусть я всего лишен,
не знаю, что просить,
о чем просить еще,
ведь я все потерял!
Кто я такой, скажи,
чему я рад и плачу,
воробей, петух иль ворон
И неужели так мне суждено?
И все ж не покидай меня
и верь, поверь, верь!
Настанет час -
и я вернусь...
Иди же за собой
и помни путь земной!
Что б ни случилось в мире,
молись всегда,
веруй и спасись,
малютка-король!
А в этот вечер в доме у ручья
Королева говорит с королем.