Андрюха, проводив любовницу, напился и отключился на кухне, на маленьком диване, в жутко неудобной позе. Под утро снилось ему, что ему отрезали ноги и он с трудом дополз до воды, мучимый жаждой. И вот хочет он напиться, а вода протекает прямо сквозь его ладони, как сквозь решето.
Проснулся Андрюха от яркого солнца в глаза: было уже одиннадцать. Попытался встать и упал – ноги затекли. Во рту словно стая кошек ночевала. На мобильном - десять пропущенных с работы и ни одного от жены.
«Надо что-то делать» - стучало в висках. Но ничего конструктивного в голову не приходило.
Надо как-то поговорить с женой. Но как? По телефону вроде не надежно, трубку бросит. Надо ехать домой.
Послал сообщение своей секретарше, что заболел, пусть заместитель разруливает.
Умылся, почистил зубы, выпил полбанки рассола от огурцов, которые жена мариновала и которые вчера ела Настя. Съел холодную котлету, переоделся в цивильную одежду из дачной и поехал с этого места преступления. Не хочется выбираться в свет, страшно, но что-то делать надо же.
Андрей всегда плыл по течению, просто попал в такое вот течение, удобное. Но к сорока годам, чувство своей никшеимушности стало распирать и мешать, как наметившийся живот.
Андрей удачно женился в плане жизненной устроенности: отец жены помог открыть фирму и подкидывал клиентов. Да что там, он сам, вернее, его фирма, была одним из ведущих клиентов Андрея. Положа руку на сердце, Андрей понимал, что Владимир Алексеевич мог бы найти себе и более обязательных и более выгодных партнеров, но из-за дочери работал с ним.
Да, Андрею была удобна такая жизнь, когда можно было жопу не напрягать и, худо-бедно иметь на свой хлеб с икрой, да на Турцию пару раз в году. Но на фоне вечной услужливости богатому тестю и выгодной жене, неудержимо росло раздражение и ненависть к ним, дающим ему его «пайку», ради которой он им «служил».
При этом он был слишком слаб, ленив и трусоват, чтобы отказаться от поддержки и уйти в свободное плавание. И он сам себя за это ненавидел. В зеркале он видел слегка обрюзгшего мужика сорока лет, который сам в этой жизни ничего не решает, и решать, скорее всего, не будет, а поэтому он до омерзения жалкий, даже сам себе.
Настя эта опять же, сама на него повесилась, если уж откровенно. Если бы не её напористость, он бы так и курил в сторонке, наглаживая её формы только в своих фантазиях.
И если уж на то пошло, она такая, каким он сам хотел бы быть: наглая, хваткая, пришла и взяла то, что хотела. Он вообще не уверен, что с ней всё, она еще появится неоднократно в его жизни, причем – сама, даже звать не надо будет. И он пойдет ей навстречу, потому что он тюфяк и слабак.
Сейчас было два варианта: либо пить тут до полного растворения, либо ехать унижаться, подобострастно просить прощения за косяк свой, надеяться на чувства жены к нему и то, что её отец прислушивается к её желаниям.
Наверно был еще какой-то вариант, но Адрюхе он в голову не пришел. Валенкам такие варианты обычно в голову не приходят.
Поэтому он поехал искать жену, чтобы попытаться как-то вернуть «как было».
Ему повезло не нарваться на ДПС и доехать до Москвы без приключений, в салоне стояло знатное амбре от перегара.
Только ключ к двери квартиры не подошел. Итак было тревожно, а тут стало как-то совсем нехорошо. Андрей стоял напротив двери квартиры с ключом в руке и тупо смотрел на замок.
Тут позвонил мобильный, - это был тесть.
- Да, Владимир Алексеевич, слушаю.
- Слушаешь? Это хорошо. Заедь ко мне, разговор есть.
Ну вот, началось, - подумал Андрей и смиренно поплелся к машине.
Увидев, в каком состоянии приехал на разговор отец его внуков, Владимир Алексеевич брезгливо поморщился. С этим то ему не надо было быть вежливым, по крайней мере, сегодня точно.
Андрей молча сел в кресло напротив и приготовился слушать. Он понимал, что говорить ему мало дадут.
- Значит так, - сказал тесть, постучав ручкой по столу и повернувшись к окну. Дальше он вещал не глядя на «клиента», просто озвучивал пункты, спор по которым не предполагался в принципе, – Сейчас с моим юристом подпишешь документы, по которому моя дочь становится совладельцем твоей фирмы, то есть 50% её. Будет она разводиться или нет, но половина ей по закону по любому принадлежит. Просто я хочу, чтобы был контроль, и ты не просрал её деньги.
Пока поживешь на даче. А там как Валентина решит. Её не будет некоторое время, она уезжает. Куда – не твоё дело. В сложившихся обстоятельствах она, скажем так, более тебе не подотчетна.
С детьми можешь общаться в любое время, но, чтобы о сложностях в семье они не знали, иначе язык тебе оторву. – обыденно добавил тесть, - Вся твоя прибыль от контракта с моей фирмой с сегодняшнего дня идет на счет Валентины, юрист это предусмотрит в договоре.
Будешь ерепениться или умничать, вся фирма отойдет Валентине, поставлю своего управляющего, а ты будешь искать работу на хедхантере.
Пока так. Зайди к юристу.
Разговор был закончен.
Андрей либо ожидал чего-то более страшного, либо не осознал потери, либо выдохнул, как школьник, которые уже словил двойку по физике, а значит корячиться у доски сегодня уже не надо.
Он молча встал и пошел к юристу, он знал, где его кабинет.
