- 4815, где находишься? Как обстановка на участке? – доносилось снизу...
Я сижу на железном черном стуле возле приёмной Отдела МВД. Жду, когда меня пригласят в кабинет к начальнику. В просторном коридоре послеобеденный, пятничный полусвет. Тишина. Лишь из Дежурной части слышен радиообмен с нарядами, заступившими на службу.
Ждала я очень долго. В моих глазах уже почти померкло, цвета стали сливаться в сплошной серый монохром. Как вдруг передо мной возник человек в форме. Он прошагал мимо, бегло взглянув на меня, но будто солнце вспыхнуло здесь.
Золотистый, светящийся цвет волос его и невероятно спокойный взгляд сейчас же рассеял будничный сумрак вокруг. Он прошел в кабинет к начальнику, а я, привстав, смотрела ему вслед. Не знаю, какое было у меня выражение лица – наверное, прищурилась как от яркого света.
Меня пригласили войти. Влетев без промедления следом, я, будто ястреб, прицелилась взглядом… теперь уже не сложно догадаться, что это будущий герой моего нового рассказа. А к своим героям я отношусь с предельной внимательностью.
Мы уселись друг против друга. Начальник представил нас. И без долгих объяснений предложил резолюцию, в которой излагалось решение о начале литературного проекта в стенах полиции:
- Писательница напишет про работу участковых с целью максимальной информированности граждан и популяризации профессии.
- Художественное произведение, – Не удержавшись, встряла я. – Рассказ.
В глазах участкового мелькнуло недоумение. Он, молча обернулся к начальнику, потом взглянул на меня. Я сияла, предвкушая, как уже пишу свою лирическую прозу с ярким персонажем, который вот передо мной и уже придумывала название; к тому же, до сих пор, я не представляла, как проходит рабочий день первого человека, к которому можно обратиться в случае любой житейской проблемы. И теперь мне предстояло самой сопутствовать ему…
Через секунду он об этом узнает.
- Будет ходить с Вами на работу, – продолжал начальник, не сводя пристального взгляда с участкового, – несколько дней.
Ясный взор лучезарного капитана потух. Теперь, с нескрываемой обречённостью полицейский всматривался в моё улыбающееся лицо.
Вряд ли его могло обрадовать то, что я неотступно буду находиться на его орбите каждый день и в буквальном смысле считывать каждый шаг. Ведь у него так много настоящих забот. И каждый новый день, заботы разные, непредвиденные, непредсказуемые, в зависимости от сводки – событий произошедших за прошедшую ночь.
Но проект подразумевает именно такую версию – показать, как служат люди-полицейские, а значит у нас с вами, уважаемый читатель, появилась возможность – открыто войти во внутренний распорядок полиции и неотступно следовать по служебной траектории участкового уполномоченного.
Подполковник глядел на своего подчиненного подбадривающе и даже слегка улыбнулся:
- Приступайте с понедельника.
Начальник встал из-за стола и на его задумчивом, серьёзном лице лёгким отсветом ещё мерцала еле заметная улыбка.
Мы тоже встали. На мгновение мне показалось, что наш руководитель сейчас помашет нам рукой, как уходящим в дальнее плавание, но нет, нахмурившись – по своему обыкновению, он указал на дверь:
- Удачи.
И мы с Солнцем, которого зовут Павел Головкин, плечом к плечу двинулись из кабинета.
***
Двух рек журчанье непрестанно – то песнь Давидова псалмов, где город маленький возвышен отвагой славною сынов. Несут потоком время-мудрость Москва-река и речка Руза, играя бликами под солнцем, и замирая подо льдом.
Скромная, милая Руза. Под сенью летящих облаков, возрастают твои дети, напоённые чистым воздухом лесов и широких долин.
Павел Витальевич Головкин родился и вырос в подмосковном селе Покровское, Рузского района. По окончании средней школы, недолго помечтавши о профессии кулинара, с лёгкого вразумления родителями, отправился в казармы Московского областного филиала Московского Университета МВД России имени В.Я. Кикотя, что расположен в Новотеряево, близ города Рузы.
Семнадцатилетним юношей, светя яркой головой и добрым сердцем в стройных рядах курсантов, он начал свой путь – путь доблести и службы. Ведь, как мы знаем – в службе честь. Перед принятием Присяги, прошел курс молодого бойца (КМБ): пришлось пожить в палатках в течение месяца в любую непогоду.
Приняв Присягу, Павел погружался во взрослый мир - мир науки, где главенствуют Закон и Право.
Строевым шагом с лихими песнями, от корпуса к корпусу раскинувшихся на обширной территории, бесконечными лекциями под строгими взглядами преподавателей, стрельбами в карьерах, интенсивными занятиями спортом прошли пять лет непрестанного, тяжелого учения на факультете Правоохранительная деятельность.
Торжественный день – выпуск, состоялся на Красной площади Москвы, и ознаменовался не менее радостным событием, получением звания лейтенанта.
Распрощавшись со своею Альма-матер уже офицером, лейтенант Головкин, был сразу же принят на службу в Отдел МВД родного города, в должности Участкового уполномоченного полиции. А если быть точнее, то именно из Отдела, родители будущего полицейского взяли направление при поступлении в Университет, заручаясь гарантией будущего места работы любимого сына.
Полицейский-Солнце Павел Головкин, волею судьбы оказался распределён в УПП – Участковый пункт полиции №2, иначе Опорный пункт, или попросту Опорник, который расположен на улице Солнцева 24.
Здесь, теперь уже, капитан полиции Головкин, пятый год ведёт приём граждан. Отсюда, вооруженный пистолетом Макарова, черным кожаным портфелем и рацией, по которой отчитывается каждые два часа в Дежурную часть о своем местонахождении и обстановке на участке – он отправляется раскрывать преступления, выявлять и пресекать административные правонарушения. Выезжает с рейдами по миграционным проблемам и по антитеррористической направленности.
По вызовам граждан – это отработка жилого сектора; в день нужно посетить не менее двух квартир. Колесит по всевозможным инстанциям по просьбам людей разобраться с непонятными для них вопросами. Так же посещает «подотчётных» – людей освободившихся из мест лишения свободы. Кроме того, проверяет у владельцев оружия условия хранения.
Участковый уполномоченный полиции – это многозадачный страж порядка. На письменном столе его немало и бумажной работы: работа по отказным материалам, исполнение заявлений и обращений граждан, составление характеристик и так далее.
Охрана общественного порядка во время массовых мероприятий – первейшая задача. И, да, ещё заступает на ночные дежурства!
Будни его, несмотря на сверхъестественную загруженность, бывают и беспросветно монотонны. Тогда, одолевают гнетущие сомнения – а правильно ли выбрал путь? Ведь, все мы люди, и бываем, подвержены упадническому настроению. Дабы свергнуть нахлынувшую меланхолию мы ищем поддержки и понимания в кругу своей семьи, коллег.
Служебная квартира в новом доме, предоставленная Министерством внутренних дел молодой семье офицера значительно упростила сложный график работы. Если раньше капитану приходилось добираться из своего дома до Опорного пункта двадцать пять километров, то очевидно не оставалось личного времени, по возвращении после трудового дня, для родных. Теперь, из самого центра Рузы, из своей новой квартиры Павлу нужно пройти пешком по пересечённой местности не более четырёхсот метров, чтоб вовремя попасть в новое здание полиции, начиная заступление на службу с развода, и ровно столько же метров от дома до УПП №2.
И понедельник начался с развода.
Цитадель, где обитают основные силовые подразделения полиции Рузского городского округа, походит на космическую станцию. Как масштабами, так и лаконичной красотой. Нестандартные архитектурные решения, представлены в виде синих турбин, устремлённых к небу с торца четырёхэтажного здания, очерченного прямыми линиями с ровными рядами прямоугольных окон фасада, и вертикальной вывеской «ПОЛИЦИЯ».
Здесь исправно несут службу следователи и оперативные сотрудники уголовного розыска, дознаватели.
Сюда ежедневно съезжаются участковые уполномоченные, заступающие на службу.
В уютном светлом помещении собрались все участковые Рузы. Недолгое заседание называется не иначе как разводом: начальник участковых Василий Ященко доводит оперативную сводку; озвучиваются цели, задачи, ориентировки на предстоящий день. Участковые отчитываются, какие материалы на руках и сколько административных протоколов составлено.
Несколько беспечно и, скорее с удовольствием, я разглядывала небольшой кабинет и собравшихся полицейских.
Постепенно ко мне пришло осознание, что эти люди совершают нечто большее, чем просто начинают свой рабочий день, нечто сакральное!
Находясь среди них - полных жизни, увлеченных своей профессией, неравнодушных, я поняла, что они будто – Ангелы-Хранители в погонах, заступают на службу, и, взмахивая невидимыми крылами, сейчас разлетятся по своим Опорникам - бастионам, по рейдам и квартирам, где уже ждут те, кому так нужна их помощь и защита!
- Жетоны проверить. – Скомандовал Василий Андреевич. У всех разом в руках появились полицейские жетоны. – Наручники у всех? Средства связи… Всё, приступайте.
Участковые не теряя ни минуты, по одному покидали помещение, уверенными быстрыми шагами.
Павел всё ещё записывал сводку в рабочую тетрадь.
- А теперь вооружаться! – Доброжелательно обратился к нам Василий Андреевич.
Его приветливый взгляд и теплая, слегка ироничная улыбка окончательно воодушевили мой боевой дух.
А новый день обещал быть необычным, ведь никогда в своей жизни я ещё не вооружалась, и сегодня пусть не я сама, но всё же, мне хочется думать, что я тоже как-будто вооружусь.
На служебной машине мы покинули территорию нового здания полиции. За рулем капитан Головкин, рядом прапорщик Ринат Назаров, а я позади, мечтательно загадываю уже распорядок завтрашнего дня, в голове рисуя образы многозадачного нашего суперполицейского:
- А завтра у вас футбол, я знаю! Пойдём ведь?
- У меня завтра выходной! – Безапелляционно заявил Павел и сверкнул на меня глазами в зеркало заднего вида, – и у вас завтра выходной, потому. Много дел запланировано, личных. – Подумав, добавил он.
Мы остановились у Отдела и направились в Дежурную часть.
Вооружаемся – звучит то как!
Вооружаемся! – я чувствую в этом слове мощную силу волн. За железной дверью «Дежурки» уже теснились участковые и ставили свои подписи в книге учета.
В крохотной комнате по приёмке и выдачи оружия два металлических окна: одно совершенно маленькое, беззвучно распахиваясь, в нём, будто по волшебству в углублении стены возникает пистолет Макаров.
Другое, вдвое больше, наглухо заперто и служит для выдачи специальных средств в случае тревоги: дубинок, шлемов.
Теперь с кобурой на поясе, участковые вновь отправились к автомобилю.
И я с ними:
- Вы каждый день вооружаетесь?
- Конечно. Сейчас едем по адресу! – Взволнованно переключился Головкин. – Пожаловались граждане. Из соседней квартиры едкий запах, дышать не возможно. А у них маленький ребёнок. Нужно скорее проверить.
Шурша шипованными шинами по сухому февральскому асфальту, мы припустили к ожидавшим своего участкового людям. В полном молчании подъехав к подъезду, я вдруг поняла, что вот она – реальность.
Выходим из машины и уже приближаемся к входной двери. В подъезде ощущается едкая вонь. Двое полицейских постучавшись, входят. Первый этаж, пустое жилье без мебели. Маленькая прихожая и нараспашку дверь в ванную.
- Да я же их предупреждал, что скоро всё выветрится! – экспериментатор «покрасочной» истории пожал плечами, негодуя на соседей, за то, что обратились в полицию, - это же просто эмаль, я покрасил ванну эмалью, разве не имею права?
- Имеете, право. Чем красили? – Павел поднял банку из-под краски и всмотрелся в этикетку.
- Обычная эмаль! – возмущенно рявкнул хозяин квартиры.
- Так зачем же вы окна все закрыли?! Нужно открыть, чтоб проветривалось! –строго ответил Павел.
Он широкими шагами прошел на балкон.
- Открывайте!
Ринат остался в кухне, а затем, тоже двинулся к балкону. Я стою в прихожей и уже в полубессознательном состоянии от удушающих испарений, не выдерживая, выхожу на улицу. Всматриваюсь в окно к соседям. Там женщина качает ребёнка на руках и смотрит на меня. Когда смотрю на чужие окна, то думаю, какие люди там живут. Какое небо они видят сквозь стёкла своих миров, о чем они мечтают. И сейчас я видела надежду в глазах женщины. Её спасительным кругом в этой ситуации был именно участковый. «Почему сосед не открыл окон сразу?», – подумала я. Он просто ответил: «Потерпите! я ещё один слой краски нанесу и всё. Через неделю должно выветриться».
По пути в Опорный пункт, Павел и Ринат обсудили всевозможные варианты безобидной покраски ванной и искренне удивлялись небрежному отношению соседа.
Они вспомнили даже окрашенные стены казарм, в которых прошли годы учёбы.
УПП № 2.
Улица Солнцева, 24.
Опорный пункт – это обычный кабинет на первом этаже жилого дома. На входной железной двери снаружи, для граждан, белеет график приема населения.
Антураж внутреннего пространства создан необходимыми элементами рабочей атмосферы – два стола вплотную придвинуты таким образом, что бы участковые, могли видеть друг друга. На столах компьютеры, оргтехника и документы. Рядом, по стулу – для приёма.
Стены красуются патриотическим плакатом, где изображен полицейский в каске. И двумя картами города Рузы: на одной – отмеченные разноцветными маркерами территории участковых уполномоченных полиции – для наглядности гражданам, что бы проще ориентироваться. Участок, закреплённый за капитаном Головкиным, выделен синим цветом – в центре города.
Два металлических сейфа у выхода, и над ними ещё один график приёма.
- И снова здравствуйте! – За письменным столом восседал полицейский, которого я видела на разводе часом ранее. Это был майор Сергей Вирченко. Он благосклонно взирал на меня. Проникновенный взгляд голубых, немного грустных глаз выдавал в нём человека чуткой души. Он, сдерживая улыбку, поинтересовался, о чем же я собираюсь писать.
- Обо всём! – Усевшись поудобнее на неказистый диван, примостившийся у стены под панорамным плакатом с лозунгом: «Ты всё сделал? Для раскрытия преступлений по горячим следам?»,я в свою очередь принялась задавать вопросы с не меньшим воодушевлением.
Мягкие лучи зимнего солнца, укрытого низкими облаками, равномерно освещали белые листы на столах чрез единственное окно.
Капитан Головкин давно погрузился в работу и набирал текст, негромко клацая по клавиатуре.
Я попросила рассказать про то, с какими проблемами обращаются к участковым.
Молодость и хорошее здоровье людей всегда выражаются отличным чувством юмора и умением шутить над собой, не взирая на погоду, настроение, социальное положение и даже служебную форму. Такова человеческая природа.
Таковы законы мироздания – как свет от единственной лампады способен рассеять непроглядный, сгущающийся мрак.
Благородное лицо майора выглядело немного уставшим, но пульсирующая по венам жизнь задавала синапсам новые импульсы:
- Участковые, это практически социальная помощь гражданам. С какими только вопросами к нам ни обращаются. – Неторопко, лекторским тоном повёл Вирченко. – Вот, например, намедни, к Павлу Витальевичу… – он с совершенной серьёзностью глядел теперь на напарника, кажется не слушавшего нас, а занятого изучением документов на своем столе, –обратилась гражданка с просьбой помочь в деликатной ситуации.
Я была вся внимание, даже затаила дыхание и взглянула на Солнце. Тот замер. Взгляды полицейских теперь были направлены друг на друга.
Вирченко продолжал:
- Понимаете ли… – он обернулся ко мне, и весёлый огонёк мелькнул в его глазах, – голуби.
- Голуби?
- Соседка с верхнего этажа их кормит, а как известно, голуби птички не слишком чистоплотные и соседка снизу весьма от этого страдает. Просила разобраться! – Вирченко наконец улыбнулся, а я выдохнула.
Майор облокотился о спинку стула.
- Ну и разобрался, конечно.
- А с кем?
- Да с голубями! – И они рассмеялись, чисто как дети.
В это время в дверь негромко постучали и она отворилась. Заглянул мужчина, и смело шагнув через порог, попросил составить характеристику для него.
Участковые тотчас вернулись в прежнее расположение. Пришедший уселся к столу капитана, а я достала из левого кармана куртки шоколадную конфету, и в создавшейся тишине хрустя оберткой, развернула лакомство. Потом следующую и следующую. Поедая конфеты, я прислушивалась к вопросам, которые задавал Павел. Минут через десять документ был вручен посетителю и тот, не мешкая, большими шагами удалился из кабинета.
Полицейские воззрились на меня, не говоря ни слова, сохраняя всё ещё серьезный вид. Я хлопнула ладонью по карману и удивлённо спросила:
- Конфеты будете?
- Нет! – Отчеканили они разом, – спасибо!
И всецело обратились в зрение к мониторам своих компьютеров, демонстрируя деловую сосредоточенность.
- Вот, возьмите, – Павел протянул мне кипу листов, – можете ознакомиться с материалами.
В скучнейшем молчании я пролистала хронологию случившегося правонарушения, зафиксированного на белых страницах. Но очевидно, моему воображению этого было мало и мысли мои, совершенно не соответствуя только что прочитанному, без труда перенеслись в приключенческую плоскость, где мы с Павлом Головкиным прямо так и бежим по городу, преследуя преступников.
Эта мысль так поразила меня, потому что признаюсь, я ещё никогда не представляла себя в погоне за преступниками, да и вообще за кем бы то ни было, а вот озарило! Я почти с ликованием поделилась своими соображениями и спросила:
- Ну и когда вы будете в засаде? В общем, я с вами!
Капитан Головкин сохранял спокойствие, глядя прямо на меня. Затем он вздохнул и неосознанно попытался взъерошить коротко стриженные свои золотистые волосы.
Он задумался и принялся складывать документы в черный портфель:
- Мы с вами сейчас отправимся в суд. Гражданин попросил помочь прояснить недоразумение, по которому оказался должником банка и действительно ли банк подал исковое заявление за неуплату кредита.
Уже застёгивая форменный бушлат, он снова пристально взглянул на меня. – И это будет не погоня и не засада, а прогулочный шаг. Давайте конфету!
Я протянула руку с шоколадкой капитану. Серебристый фантик сверкнул в его ладонях, и мы вышли из подъезда. В этот момент мимо прошествовали четыре человека. Они, косясь на полицейского, пытались держаться прямо, шагали, выстроившись шеренгой. Павел выжидательно проводил их взглядом и искренне улыбнулся:
- Молодцы, сегодня трезвые.
День клонился к вечеру, начинало темнеть. Город жил своей жизнью. На автобусных остановках циркулировали потоком люди, спешили по тротуару, кутаясь в шарфы.
Мы направились пешком по центральной улице, мимо Музея Милиции и разговорились:
- Сегодня рабочий день у вас до одиннадцати ночи, дежурство?
- Сегодня рабочий день до шести, – с опаской поглядывая на меня, предупредил Павел, предвосхищая моё рвение, усложнить ему задачу.
- Вот как раз и пойдем, после шести на Вашу тренировку, – я сделала вид, что не заметила его молчаливой просьбы в глазах.
- Но я форму не взял.
- Зайдете домой и возьмете. Хорошо, что теперь живете рядом, – довольная своим остроумием, мысленно я уже праздновала победу.
- Но я ещё не сдавался! – И он указал на пистолет в кобуре.
***
Дело в том, что в конце рабочего дня, нужно сдавать пистолет в Дежурную часть, а пойти на тренировку и переодевшись в спортивную форму, пистолет, конечно же, нельзя оставить в раздевалке.
Головкин доверительно, глянул мне в лицо и внезапно потупил взор:
- Просто, меня сразу запрягут, когда я приду домой. Я обещал жене придти вовремя, – и снова взглянул, почти по-дружески. – Не получится сегодня.
- Что делать тогда? Я не смогу аж!! В следующий вторник! Мне только на этой неделе разрешили расхаживать с вами, придётся идти завтра. – И я топнула ножкой.
Тут, почти у самого Суда, к нам поспешила бабушка. Она только что перешла дорогу по пешеходному переходу. Обычная, неприметная с короткими, поседевшими волосами, выбившимися из-под чуть сползшей шапки. Немного взволнованная, она очевидно узнала участкового:
- Ох, здравствуйте Павел Витальевич. Миленький, я как раз собиралась зайти к вам.
Павел бережно смотрел на бабушку, без тени улыбки.
- Что случилось?
- По ночам ремонт делают, сверлят, через стенку у нас магазин, так там всю ночь что-то колотят.
- Я вернусь в Опорный пункт через пятнадцать минут и приму ваше заявление, сообщил участковый.
Мы с бабушкой остались ждать у Суда, а Павел вошел внутрь. Мне представилась замечательная возможность порасспрашивать женщину.
- Это ваш участковый? – лукаво поинтересовалась я.
- Да, наш. Мы всегда к нему обращаемся. Такой он отзывчивый. И добрый. Только вот соседка моя жалобу на него написала!
- Чем не угодил?
- Она хотела, чтоб он выгнал или выселил там других соседей, которые шумели или вроде бы незаконно проживают. Он приезжал, проверил документы, всё в порядке у них с документами. Поговорил с шумными соседями. А соседке, вишь чо подавай – чтоб выгнал, да и всё тут! Вот он по ейному не сделал, так она и жалобу на него написала. А он ведь по закону делает, а не как кому что захотелось! Уж и не знаю, чем закончилось. Вроде бы даже сам начальник участковых вместе с Павлом Витальевичем снова к ней ездили разбираться.
На ступенях здания Суда появился Павел. На его лице застыло выражение озадаченности.
- Ну что там? – поспешила я к нему.
- Да ничего хорошего. И правда, банк подал иск в Суд за неуплаченный кредит, а гражданин утверждает, что никогда не обращался в банк и кредита никакого не брал. Теперь придётся эксперта искать, чтоб провести почерковедческую экспертизу подписи. – Вздохнул он и заметил ожидавшую чуть поодаль бабушку. – Пойдёмте.
Мы втроём снова прошли тем же путём, обратно в Опорный пункт, на Солнцево, 24. На часах было около шести вечера.
Отправившись, по заявлению – как по горячим следам, в означенный магазин, в первую очередь капитан выяснил, что в предполагаемом месте источника ночного шума никакого ремонта не ведётся, осмотрев предварительно каждый закоулок помещения и пообщавшись с руководством.
Оставалось обойти жителей соседних квартир, чтоб это выяснить. Но все как один отвечают, что ремонта не ведут, но строительный шум, удары перфоратора, да, и они слышат по ночам. В подъездах никаких признаков, что где-то проходит ремонт: ни фрагментов стройматериалов, ни запаха краски. Мистика, одним словом!
Участковый решил не медлить с раскрытием загадочного происхождения ночных грохотов и постукиваний, растревоживших обитателей многоэтажки, и для этого наведался после одиннадцати вечера – в засаду.
Оказалось, в жилье на последнем этаже крайнего подъезда, по ночам действительно делали ремонт.
Граждане были опрошены. Факт нарушения тишины подтвержден и зафиксирован соответствующим образом. Составлен материал предварительной проверки и направлен в комиссию, для привлечения лиц к административной ответственности в соответствии с законом Московской области «О нарушении тишины».
Следующим рабочим днём на разводе, Павлу Витальевичу был отписан материал по факту принятого заявления от пострадавшего в кулачно-бутылочном бою.
Видно ранняя оттепель февраля и промозглый ветер, поднимают из глубин памяти застарелые обиды. И как будто сама судьба, ехидно подсмеиваясь, ждёт случая, чтоб столкнуть таких людей на слякотной переправе между винно-водочным магазином и оживлённой улицей.
Так случилось и в тот вечер. Двое мужчин, неожиданно встретившихся на пути, узнали друг в друге непримиримых врагов. Стоит ли говорить, что неумолим порыв проявления превосходства одного над другим, заложенный в самих генах мужского пола (если они не друзья, конечно же, ведь друзьям свойственно по великодушию своему – особенность, присущая исключительно мужчинам - превзойти природный инстинкт и уступать друг другу в чём бы то ни было), но описываемые собеседники не были друзьями, а потому всколыхнуть тот порыв, возможно даже лишь одним неверным словом.
И неукротима та сила, которую используют под знамёнами собственной правоты – тем паче, если речь идёт, о неделимом – о женщине.
В общем, расколотив бутылки с белым вином, предназначавшиеся для тихого ужина, о голову незадачливого соперника, обидчик скрылся с места преступления. А пострадавший, написал заявление в полицию.
Участковый отправился с проверкой на место баталии. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий изъял видео съёмку с уличных видео камер, опросил свидетелей-очевидцев. Составив протокол осмотра места происшествия, он вернулся в Опорный пункт, где уже поджидала его я, потому что дальше мы предполагали пойти в Тир на стрельбы.
Павел незамедлительно просмотрел отснятое видео происшествия. По некоторым различительным признакам он установил личность напавшего и прямиком отправился к нему домой.
После недолгого препирательства со стражем городского порядка, человек подтвердил свою причастность к драке.
Я ожидала у подъезда, и наконец, мы с капитаном зашагали по направлению к северу. Чтобы быстрее оказаться в полиции, куда мы держали свой путь, нам пришлось пройти по новому городскому бульвару, который уже в народе называют Арбатом, и дальше через огороженную территорию многофункционального комплекса «Дворец водных видов спорта «Руза».
Там, у самого выхода из ДВВС, нас ждало непредвиденное: мальчик лет семи стоял у распахнутой двери железной ограды, и горько плакал, очень тихо. Яркий рюкзак на спине предполагал, что это маленький спортсмен. Он был без перчаток и ручки его видно замёрзли. Вокруг не было ни души. Все находились в тёплом фойе спортивного дворца. А здесь, на улице, почти на окраине города резкими порывами носился колкий, холодный ветер.
Мальчишка всхлипывал, и не обращая на нас внимания, вглядывался в нескончаемый ряд выстроившихся автомобилей на стоянке напротив.
Участковый-Солнце сразу взял ребёнка за руку:
- Ты чего плачешь?
- Мама, за мной не приехала…
Капитан приобнял ребёнка, и, не выпуская его руки, повёл в здание Дворца:
- Сейчас приедет. Пойдем в тепле подождём её.
Мы вошли в фойе, и нас обдало горячим воздухом с запахом кофе. Здесь было по-спортивному, суетно. Ребята постарше, переодеваясь у гардероба, шумели. Взрослые, ожидающие своих будущих чемпионов, усевшись поудобнее на диванах, мирно подремывали.
Освободившиеся после тренировки дети, оголтело выражали свою радость в кафе, хрустя чипсами, раскрасневшиеся, с влажными волосами, кто в одном носке – потерял, а кто вообще босиком – тепло ведь – и мама не видит!
Павел подвёл ребёнка к охраннику:
- Маму потерял.
- Нас пораньше отпустили сегодня. Но мама всегда ждёт меня здесь. А сегодня я вышел, а её нет. – Мальчик зажмурился и поджал губы, маленькое личико его выражало настоящее страдание.
Охранник сочувственно спросил:
- Зачем же ты вышел? Нужно здесь ждать.
- Я думал, может она в машине. Вышел, и машины нет.
- Не волнуйся, она наверное по делам уехала, сейчас вернётся.
Через двадцать минут мама мальчика, войдя, увидела своего ребёнка рядом с полицейским и охранником и стремглав бросилась к ним.
- Потеряли Вас, – скромно заметил участковый, без назиданий, – он на улице плакал, у того дальнего выхода.
Она мгновенно сообразила, в чём тут дело, обняла своё дитя и только потом поблагодарила участкового.
Теперь мы могли спокойно идти в тир. До полиции осталось – рукой подать.
Стрельбы,
тренировка по боевым искусствам
и футбол.
На территории новых строений полиции – отдельным сооружением выделен Спортивный комплекс. В той же цветовой гамме: бежевый неброский фон и синие «взлёты». На первом этаже размещён Тир.
За долгие годы существования милиции и даже, уже, будучи современной – полиция не имела своего тира. Стрельбы проходили в карьерах на территории Моф МосУ МВД РФ (в Новотеряево). А теперь, всего лишь чуть более двух лет, каждый день сотрудники полиции упражняются в стрельбе, улучшая мастерство.
И, конечно же, физическая подготовка занимает немало времени. В противоположном крыле спортивного комплекса уместился тренажёрный зал, где каждый может в свободное от работы время потренироваться со снарядами под громкую музыку.
Мы вошли в здание. В самом конце длинного коридора светлело узкое окно. И с левой стороны вход в тир, от куда мирно струился зеленоватый таинственный свет.
У входа уже находились полицейские. Некоторые принялись подтрунивать над нами и предлагали капитану пострелять во всей красе: и из-за спины, и с закрытыми глазами, и «на бегу» – прямо как в моих грёзах! И даже из двух пистолетов одновременно!
Это было настолько смешно, что я хохотала на весь коридор, отбросив своё смущение как ветошь. Но когда дело дошло до стрельб, и четверо офицеров вошли в тир, нет, правда они и там ещё шутили, теперь уже с руководителем стрельб, но взяв в руки оружие, смешки прекратились.
Павел снял бушлат, аккуратно забросил на вешалку у окна и благодушно улыбаясь, встал у входа, ожидая своей очереди.
- Сейчас будет громко, – заметил он, прислонившись о косяк входной двери.
Оглушающее, быстрое: «Бах! Бах! Бах! Бах!..», – восемь выстрелов из четырёх пистолетов одновременно.
Звенящий стук падающих гильз, резкий запах пороха! Густой дым, и невозмутимое лицо капитана Головкина напротив.
Отстрелявшись, и мы, весело зашагали по коридору к выходу, что б вновь пуститься колесить по Рузе.
Заскочили в Опорный пункт.
- И снова Вы! – Приветствовал меня с улыбкой майор, оторвав взор от документов на рабочем столе, – постреляли, значит. – То ли утвердительно, то ли вопросительно заметил он.
***
В завершении моей одиссеи, нам предстояло посетить тренировку. На втором этаже спортивного корпуса – квинтэссенция обители силы – спортивный зал! Огромный. С тёмно-синим покрытием пола. Светлый, с высоченными окнами, сверкающими под солнечными лучами, с яркими, круглыми прожекторами где-то там в вышине у самого потолка, и конечно же, футбольными воротами.
Здесь ежедневно проходят учебно-тренировочные процессы для полицейских, по всевозможным спортивным единоборствам – рукопашному бою, универсальному бою, каратэ, боксу, кикбоксингу; а так же кроссфиту и конечно же футболу.
Беззаботно войдя в то же здание, где мы были в тире, я поднялась на второй этаж. Переобувшись в кроссовки, прошла по тёмному коридору и с каждым шагом моя уверенность в себе улетучивалась, а движения замедливались, – из зала доносились устрашающие мужские возгласы, и мною овладело смятение.
Я теперь, со всею очевидностью поняла, что смотреть на поединки мне совершенно ни к чему – и зачем только я уговорила капитана поскорее пойти на тренировку?!
Прижавшись спиной, и всем своим существом к закрытой двери, рядом с распахнутой половиной входа в спортивный зал, я уставилась в потолок.
«Зачем пришла?». – Взывала небу.
Единственное, что мне хотелось в эту минуту, так это удрать, как обычно я это и делаю, если одолевают сомнения, или расплакаться, или попить водички.
За моей спиной огромный, ярко освещённый спортзал. А там полицейские отрабатывают приёмы.
«Но я же на боевом задании… Почти. Рассказ пишу. Нужно посмотреть…, на них. Писать то нужно!». - Уговаривала я себя.
И вот тут мои волнительные размышления прервало внезапное появление из проёма, чуть было не натолкнувшегося на меня, молодого бойца. Он вздрогнул, как-будто увидел привидение, и, приложив руку к своей груди на уровне моих глаз, выдал низким басом:
- Уф, бля, вы меня напугали. – И преспокойным шагом прошел к медпункту, напротив.
- Вы меня тоже… Напугали, – осмелела я на мгновение.
Уже приоткрывая белую дверь, от куда ворвался поток свежести и витая по коридору, окутывал нас резким ароматом мяты, юноша с приятной улыбкой произнёс:
- Не бо-ойтесь. – И исчез за дверью. – Для меня это стало ответом свыше: «Не бойтесь».
Капитан Головкин вышел в коридор, почему то уже из зала, ах да, ведь вход из раздевалки ведёт сразу туда.
- Ну, когда уже вы зайдёте!? – Развёл он руками и чуть приподнял брови, выражая своё неудовольствие.
Оказывается, он давно ждал внутри. Пока я, не решаясь даже заглянуть, в замешательстве предавалась порочной трусости. Впорхнув, как ни в чём не бывало, и осмотревшись, я попыталась принять воинственный вид. Но никто не обращал на меня, ни малейшего внимания.
«Какие милосердные люди они». – Подумалось мне. Тем более что я пришла не тренироваться, но «поглазеть». А ведь есть девушки-полицейские из уголовного розыска, которые сойдясь в схватке с очевидно более сильным соперником, бьются и кулаками и ногами. От одной мысли о таких тренировках у меня холодеет в груди.
Для того и нужны профессиональные спортивные занятия, здесь в полиции – чтоб отрабатывать навыки, приёмы, захваты.
Завидев моё появление в зале, наставник по боевым искусствам не сразу направился к нам. Когда он неспешно двинулся в нашу сторону, это выглядело настолько устрашающе, что я приросла к полу, и, пересилив смутную тревогу, мне пришлось вздёрнуть нос, чтоб дотянуться взглядом до его глаз. Он высок настолько, что когда подходит ближе, мне кажется, будто я, как Алиса в стане чудес – уменьшаюсь. Он остановился и окинул взглядом мой облик.
Я чуть было не присела в приветственном реверансе, но опомнившись, пробормотала:
- Здрасте… – Кажется, он ответил, что-то вроде: «Да». Я не расслышала.
Это был настоящий человек силы, преисполненный душевного мира. Я, глядя на него, тоже, наконец, успокоилась, и в моём сердце расцветало чувство благодарности, за то, что мне не придётся оправдывать своё, не совсем уместное появление на тренировке по единоборствам, среди полураздетых, мускулистых мужчин.
Неторопливо уже отдаляясь, он лишь изредка взирал с лёгким интересом в мою сторону.
А я поплелась к нему, и зачем то, замахала своими кулачками перед собой:
- Пишу…
- Я понял, – его лицо приняло выражение задумчивости. – Вам все нужны, что ли? – И кивком указал на группу тренирующихся чуть поодаль, спортсменов-полицейских.
Ожидая моего ответа, он глядел со своей недосягаемой высоты, источая абсолютное спокойствие.
Меня всегда удивляет такое умиротворение в людях. Это крайне редкое явление. Когда вглядываешься в такого человека: ты будто созерцаешь горизонт, или вершину горы и можешь смотреть целую вечность. Так завораживает.
- Нет. – Пискнула я, – потому что пора уже было что-то ответить, и радостно взглянула на Павла и, возникшего рядом с капитаном, участкового Назарова.
Сенсей сейчас же устремил своё внимание на участковых, и одарив их чуть утомлённой улыбкой, распорядился:
- Вступайте в поединок.
Павел и Ринат играючи встали друг против друга, приподнимая и расправляя плечи. Искры в глазах выдавали нарастающий спортивный задор.
Если честно, я не уследила, в какой момент капитан выбивает нож из рук «нападавшего». Они повторяли приёмы несколько раз, но так быстро Ринат оказывался на полу – это приём загиб руки за спину – защита от удара ножом, что мне не даётся описание сего действа.
Вы можете представить себе,
воителей устремившихся в атаку?
Я вот теперь могу. Это наши полицейские играют в футбол. Это их досуг. Вот так буднично, вечером, после трудового дня, мужчины оглушающим грохотом, молниеносно окружают и захватывают летящий круглый снаряд, с остервенением выбивают его на противоположную сторону зала и снова, сбиваясь стальными плечами, уносятся вдогонку за мячиком.
Полицейский футбол – это массовая драка ногами с мячом. Каждый удар по спортивному объекту это боевой приём на взлёте. Напарники Головкин и Вирченко в одной команде. Оба серьёзны и хмуры.
Павел на воротах. От его доброго выражения на лице не осталось и следа. Он сосредоточен, зол будто бы даже – видно не футбольные ворота охраняет, а готов встать грудью на защиту Вселенной.
***
За время нашего общения я ни разу не усомнилась в искренности своего персонажа, в том, что он предан своей работе, и жизнью своей посвящен служению или службе – как хотите.
Он поделился со мною своими размышлениями:
«Главное – не падать духом, радоваться жизни и оставаться добрым». – Так сказал капитан полиции Павел Головкин.