НА ГОРКИ
-Пойдем на Большой камень?
-Пойдем.
Поход на Большой камень – дело особенное, как и сам Камень.
Надо пройти по тропинке от нашего домика, мимо зеленого туалета с кряхтящим от потуг Арсентьичем, вниз, через кусты и выйти с территории дач военнослужащих на общую пыльную рыжую дорогу. Справа – рассаженные садоводами на солнечной стороне прямоугольники картошки, слева вниз в полутьме деревьев – летняя дача СХШа – юные художники там пишут пейзажи, но мы их почему-то никогда не видим, они невидимки. Вперед, мимо рассад справа и домов частников слева, и через метров триста внизу прудик. Там можно провести полдня на жаре, среди жужжания шмелей и стрекота стрекоз за разглядыванием сначала головастиков, потом их мужания и девичества, потом за наблюдением скользящих по зеркальной глади водомерок, нарушающих или подтверждающих законы физики, потом, собственно, за ловлей окушков. Пруд маленький, но плодовитый. С годами, правда, пришел в упадок и ловить там стало уже нечего. Мы грустно, стараясь скрыть неловкость за его карьерное лузерство и не смотря в его сторону, идем мимо, вперед, на горки.
Горки начинаются за прудом через обложенное коровьими минами, заросшее травой поле. Большое, неровное, утыканное холмиками с березками и осинками.
На несколько километров вперед к лесу и вширь – кругом горки. Божьи куличики, на которых растут белые и сыроежки, а на одной горке даже бывают рыжики.
У каждой горки свой характер.
Первая горка – одна из самых больших, раскидистых, там идет первый сбор грибов и народу там больше. Деревья на горках аккуратные, не густые и поэтому там солнечно и всегда радостно, это тебе не мокрый темный лес. Горки приветливые и грибы там более веселые, чем в лесу – посуше и поярче, тут не встретишь болотистого, похожего на промокшую коровью лепешку подберезовика, тут боровички и красненькие, и сыроежки кругленькие, как на подбор, с зелеными шляпками-пуговичками. То, что горки - место хорошее, видно и по коровьим лепешкам, которые налеплены с разных боков. Коровы шляются по полям вокруг горок, но иногда забредают и на опушки.
Горки отделяют дома от леса и на первой и второй горках народу больше, к домам ближе, больше сбитых гильотиной сапога, отлетевших навсегда от тела голов мухоморов-неудачников. Жалко мухоморы и их наивный нарциссизм – они так хотят нравиться, так жизнерадостно выскакивают из кустов, желая нас завлечь. Но все же знают, что они на самом деле обманщики и поэтому их кровожадно сшибают, несмотря на их яркую, вызывающую красоту.
Вторая горка тоже довольно большая, но не такой выверенной формы овального куличика, как первая. Она стоит боком к первой, она скучноватая и суховатая. Вытянутая баржа посреди поля. Грибов там тоже меньше и это в основном козлята. Но горки идут одна за другой к лесу, поэтому идем и на вторую, раз она по пути. Хотя иногда машем рукой, ну ее, и сразу через поле к третьей и четвертой.
Некоторые куски поля, на которых пасутся самостоятельные коровы, огорожены проволокой. Один раз мы перелезали с Серегой вслед за мамой и папой, главным грибником, через проволоку, родители просто перешагнули через нее своими длинными ногами, а Серёга оттянул ее ножом, потом подпрыгнул, повернулся и стремительно дал мне поджопник.
- Ты чего, козел?!
- А ты чего, дура?!
- Что я?
- Ты дала мне поджопник!
- Я тебя не трогала, я за тобой шла.
В процессе расследования с родителями мы поняли, что проволока была под током, и ток и дал Серёге поджопник.
Но обычно проволока была не под током, ее надо было перешагнуть или пролезть под ней и идти через поле к следующей горке, высоко задирая ноги и уминая дикий щавель и осоку резиновым сапогом.
Ноги часто натирало, ходить вверх-вниз по горкам было не очень легко.
Бежим гуськом – сначала стремительный папа, потом поспешает мама, потом Серёга, потом я. Мама всегда повторят «Гусь, гусёнок и гусыня провели денёк приятно. Гусь, гусёнок и гусыня порешили плыть обратно». Так и семеним за прорывающим воздух своим горбатым носом папой тоненькой ниточкой по зеленым лугам.
Третья и четвертая горка стоят рядом, третья перетекает в четвертую. Четвертая извилистой формы с углублениями и возвышенностями, заветными полянками и бочком, который раз в несколько лет привечают рыжики. Есть там и специальная поляна для боровичков. И кусты дикой, но сладкой, с солнечной стороны, малины, которые успеваем быстро обобрать по ходу поисков красненьких. На этой горке можно сориентироваться, чего ждать дальше от похода в лес, каков расклад.
После горок-сестричек планы могут быть разные: либо вниз к болоту с тощими деревцами охотиться на стаи мокрых подберезовиков, которые потом надо обмакнууть в муку и пожарить как оладьи, как научил маму грибник вселенского масштаба Миша Шапиро, либо через маленькие кружочки горок на три деревца с козлятами к Большому камню, либо затяжно на день в лес, либо домой. В целом, поход в лес – отдельное приключение с 7 утра до 8 вечера через горки наскоком. Поход к болотистым подбрезовикам тоже стоит отдельно. Горки – предваряют или сами по себе, с гарниром или только десерт.
Обычно было так – папа рассчитывал на жирный серьезный лесной улов и с его верным попутчиком Серегой скакал с лес по благородные, а мы с мамой поспевали сзади и добирали на засолку обиженные сыроежки, и, главное, недооцененные, но бесценные зимой гарькушки. Мужики эту падаль презирали и брали только если благородных почти не было.
Отдельно на горки мы ходили без завоевателя папы, с мамой и бабушкой. С годами бабушкин маршрут сужался, диаметр кольца сокращался и она от пяти-шести горок стала доходить только до первой и второй, а потом и их бросила и наковыривала по две гарькушки и три мелкие сыроежки на участке, которые отваривала в детском ситечке и так неделями набирала на трехлитровые банки засолки.
Честно говоря, взрослые к Большому камню не стремились – горок вокруг уже почти не было, только поле, лес в стороне. Показали нам туда путь и поначалу ходили с нами, потому что мы были еще мелкие и сами не могли, но очень просили на Камень. Потом мы ходили на камень уже сами. Всегда ближе к вечеру, особое настроение.
Камень – гигантский синий финский валун на вершине широкого поля.
Под камнем выступ специально чтобы прятаться от ливня и грозы. Встретить грозу под Большим камнем страшно и прекрасно. Кругом льет и полыхает, лютующее небо нараспашку, ты сидишь скукожившись вдали от всего, но под надежной защитой одинокого валуна. Похоже на геолокацию Покрова на Нерли. Один в поле воин.
Залезть на Камень непросто, но есть специальные розоватые прожилки-выступы, которые нога знает наизусть. Залезаешь, садишься и смотришь.
Сзади горки с мирными коровами, впереди вывернутый полукругом горизонт из далекой полоски леса, высокое небо и на нем ежеминутно меняющий слайды закат.
Камень возвышается над отдыхающими полями, делит карту на нужное в быту типа грибных горок и необязательное, но главное впереди по курсу.
За спиной горки, впереди – небо. По бокам – жизнь.
