В Фикс Прайс новый товар на витринах. Хорошие находки: менажницы, чашка и блюдце, купила крепкие носки, маечку синюю (кожа), пояс кожаный (тряпочка).
В маршрутке в процессе беседы с водителем и кондуктором выясняю, что денег мало, денег не хватает, а муж хочет потратить деньги на поездку в Питер, т. е. я тащусь туда одна. Говорю, что буду дома.
5 сентября. Вторник
Оказалось, что на дверь квартиры нельзя вешать картину, висит только фото, сделанное в 1884 г. на егерском переезде. Положила на место.
что у меня такое чувство, будто я в лесу, но я же в Москве.
В метро какая-то молодежь говорит: «А, это ты». Люди реагируют на «ты» – или не показывают вида, или проявляют явное недружелюбие. Вчера на Тверской группа каких-то молодых людей спросили меня, что это я делаю у памятника Маяковскому. Сказали, что то, что я здесь делаю – это плохо. Я ответила: «Это вы тут плохо живете». Они сказали: «Хуже жить уже нельзя. Нужно бороться за свою жизнь».
4 сентября. Среда
Прошла лимонадно-водочная диета.
Продолжаю пить.
На работе говорят, что чтобы познакомиться с моим мужем, нужно приехать к нему домой.
У меня такой позорный вид, что мне начинают попрекать. Я представила, что Федор дома голодный и брошенный. «Что, трудно было купить?» – спросила я.
Какая-то женщина сказала мне в метро, что раньше на остановках стояли памятники Ленину, а сейчас они пустуют.
Девушка, которой нужно было пересесть, с моей помощью стала взбираться по лестнице, и я ее поддерживала.
Я читала роман Дины Рубиной «На солнечной стороне улицы» и задумалась, не слишком ли много мне стало не нравится в мире. Я думала о том, что надо позвонить моему другу – другу юности, которого я редко вижу, и спросить, не поссорился ли он. Сочувствую ему, но в моем положении мне, возможно, станет легче.
5 и 6 сентября. Пятница и суббота
Наоборот, всё хорошо. Утром я снова ничего не ела, не было никакой мотивации. Вечером сделала рисовую кашу. Попила кефир и масло