Рассказ Юрия Цибанева
Он вышел на балкон. Там стояла она.
— Как душно,— сказал он.
— Да, как-то сыро,— откликнулась она.
— Они все время говорят про Лычкиных, а я их не знаю,— посетовал он.— Вы знаете Лычкиных?
— Нет. Как только разговор зашел про них, я поняла, что я здесь чужая. Ни одной близкой души,— взгрустнулось ей.
— Да! Зачем только я сюда пришел,— согласился он.
— А вон идет Качкин,— высмотрела она прохожего.— Надо же, Витя Качкин! Мы с ним в школе учились. Такой пухленький был, неповоротливый, а теперь похудел. Вон как шаг печатает.
— Запечатаешь тут,— оживился он.— Как его Машка Семужкина окрутила на втором курсе, так сразу какой-то беспокойный стал. А похудел после свадьбы. Я у него свидетелем был. Теперь карапузу за молоком бегает.
— Как, неужели вы так хорошо знаете Качкина? — пришла в восторг она.— Потрясающе! Нет, подумать только, чтобы Витька — и женился! И что в нем могла найти женщина? Двух слов ведь связать не мог.
— А Машка ничего и не находила,— рассказал он.— До того дня, когда у Дряшиных собрались. Там зашел разговор про Матовых, а Витька как-то с Матовым тестем пиво пил. Тут Машка его и оценила.
— Да, Качкин пиво еще в школе любил,— вспомнила она.— А я пиво не люблю.
— А я люблю,— заметил он. Некоторое время они молчали.
— А вчера Качкин крышку модерновую для унитаза купил,— возобновил он разговор.— Бразильскую. Машка, говорит, заставила, что с ней поделаешь.
— Это розовую, в крапинку?! — воспылала она.— И я такую достала. Слушай, как мне с тобой интересно! Давай на «ты»?
— А мне с тобой. Давай,— проникновенно улыбнулся он.
— А Машка Качкина красивая? — спросила она.
— Ничего особенного. До тебя ей далеко,— обнял ее он.
— Ты меня любишь? — прижалась к нему она.
— Очень. Жить без тебя не могу,— признался он.
Через месяц они поженились. Качкин был у него свидетелем, а она познакомилась с Качкиной.
По вечерам медового месяца они выходили на балкон.
— Вон Качкины вышли,— говорил он, смотря вниз.
— Чудная Машка все-таки — замечала она.— На небе ни облачка, а она с зонтиком.
— А Витька еще больше похудел,— замечал он.— С этим карапузом одна морока.
— А подстрижен аккуратно,— делала комплимент Качкину она.
Вскоре в соседнюю квартиру въехали Лычкины.
— Да этот Лычкин себе цену знает,— выйдя в тот же вечер на балкон, резюмировал он.— Даже знакомиться не стал. Во всем заграничном вон ходит.
— Какой парик! — восхитилась она.
— А он разве в парике? — не понял он.
— Лычкина в парике,— уточнила она.
Каждый вечер Лычкины прогуливались, а он и она выходили на балкон.
— Слышал, Лычкин в загранку собирается,— говорил он, не сводя с Лычкина глаз.
— Как Лычкина умеет себя холить! А ведь, в сущности, в ней ничего особенного,— рецензировала она.— Вот что значит культура.
— Ему с ней хорошо, — говорил он.
— Ей с ним тоже неплохо,— замечала она.
— И нам,— заключал он, на что она согласно кивала.
Однажды они, как всегда, обсуждали Лычкиных, и вдруг он сказал:
— А вон Качкин с молоком бежит. Совсем худющим стал.
— Ты хочешь поссориться,— рассердилась она.— Как можно смотреть на Качкина, когда на Лычкиной сегодня новая юбка-брюки!
Он понял ее сразу, привлек к себе и горячо поцеловал.
Больше они никогда не сердили друг друга. Они жили долго и счастливо и умерли в один день: он — с Лычкиным, она — с Лычкиной.
Юрий Цибанев, 1980 г.
Посмотрите ещё: Великие за партами - советские карикатуры 1975 года
"Утраченная кровать" - из английского юмора
Спорт на советских карикатурах - 1982-й год
Покрышки - из грузинского юмора времен СССР (1982-й год)
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ И ВЫ НЕ ПРОПУСТИТЕ НОВЫХ ВЫПУСКОВ
СМОТРИТЕ ДРУГИЕ НАШИ МАТЕРИАЛЫ
ОБЯЗАТЕЛЬНО СТАВЬТЕ ЛАЙКИ И КОММЕНТИРУЙТЕ НАШИ ПОСТЫ, ПИШИТЕ ВАШИ ВОСПОМИНАНИЯ И ДЕЛИТЕСЬ СВОИМИ ВПЕЧАТЛЕНИЯМИ - ЭТО ВАЖНО ДЛЯ НАС!
