Наши беды, так же как и удачи гуляют по очереди. И трудно выбрать, что там лучше: пить, или просто разглядывать воду. Бить в барабан, или лелеять мечту - чтобы как-то пронесло через ухабы и метаморфозы, что бы перед всей этой дурью или придумками осталась хоть бы одна дверь без ключей.
Вот из-за этой нашей заботы тут же и состоялся телефонный звонок, Люсе Лисичкиной телефонировала её личная подруга, она трагически прошептала о том, что на распродаже норковых шуб из Греции будет Олег… Люся, из-за последних её слов даже присела возле телефона: «Одно к одному! Как все удачно сложилось!» Она осторожненько положила телефонную трубочку на место и проскользнула из комнаты в коридор, к зеркалу, посмотрелась, спрыснула лаком прическу, натянула сапожки, надела курточку… Шелковый шарфик даже не ощутила на шее, но подправила помадой губы. Потом залетела в кухню, чмокнула «воздушно» Агеева, схватила со стола сумочку: «Ах, тут у меня сто кусков, вот я цирк Олежке сейчас устрою!» и исчезла из дома.
В доме культуры «Строителей» презентация шуб шла вовсю.
Впрочем, не обязательно даже было упоминать, какая на Люсе в тот день была одежда, потому что дело было совсем в другом: сразу выделялось непомерное значение её глаз, которые так и играли ва-банк, сверкали внутренней, сжигающей себя красотой. Глаза были даже важнее того, о чем она говорила с подругой – казалось, она говорила ради глаз, по причине их сияния.
Где тут деструктивность любви, или конструктивность отношений? Уж на что я, старый и бесполезный ко всему человек - растаял как сахар в чае, в её глазах.
Помню, что у меня, циника и негодяя, от умиления защекотало в носу и мне неожиданно захотелось выпить стопочку «Старки».