В 1954 году на экраны вышел «Семь самураев» - самый знаменитый фильм в истории японского кинематографа, и один из самых знаменитых и влиятельных фильмов в мировом кино. Он перевернул представления о том, как вообще можно снимать приключенческое кино, и том, насколько оно может быть серьезным. Акира Куросава после «Семи самураев» снял еще множество фильмов, но именно «Семь самураев» остался его Magnum Opus, работой всей его жизни.
Когда Куросава, уже заработавший известность, как автор прогрессивных фильмов в духе неореализма и экранизаций классики мировой литературы, заявил, что планирует снять фильм в жанре «дзидайгэки» - самурайских боевиков, это заявление было встречено с однозначным удивлением, даже невзирая на то, что в его «портфолио» уже числился «Расёмон», формально тоже относящийся к этому жанру (впрочем, сам Куросава считал его всего лишь костюмированной драмой). Это можно сравнить с тем, как если бы Дэвид Линч вдруг заявил, что собирается снимать продолжение «Полицейской академии».
Изначальная идея Куросавы заключалась в том, чтобы подробно описать один день из жизни самурая, по ходу которого он совершает некий проступок, приводящий к концу дня к совершению ритуального самоубийства — сеппуку. С этой идеей он пришел к сценаристу Шинобу Хашимото и началась работа… Которая закончилась ничем. За три месяца не удалось не только набросать план сценария, но даже собрать сколько-нибудь достоверный материал о бытовой стороне жизни самураев — в разоренной послевоенной Японии было не до исторических изысканий.
После вспышки ярости от разочарования и лихорадочных поисков Куросава сам наткнулся на историю о жителях деревни, нанявших самураев для защиты от грабителей, и она настолько захватила его, что он решил положить в основу сценария именно ее. Изначально самураев должно было быть шестеро, но в какой-то момент Куросава понял, что фильм становится чересчур мрачным и занудным, и в истории появился седьмой герой - «недосамурай» Кикучиё. Его роль досталась любимому актеру Куросавы Тосиро Мифунэ, хотя прежде предполагалось, что он будет играть опытного и хладнокровного бойца Кюдзо. В итоге Кикучиё стал самым сложным и интересным героем фильма, а заодно — лучшей ролью Тосиро Мифунэ, о которой он помнил всю жизнь.
Съемки фильма проходили так, что по накалу драматизма ничуть не уступали самому сюжету. Невыносимый характер режиссера (как тут не вспомнить Вернера Херцога, намеренно доводившего Клауса Кински до нервного срыва ради идеальной игры), проволочки, вызванные поисками натуры и отвратительной погодой (Япония — это далеко не климатический рай, группу преследовали то проливные дожди, то засуха, а чтобы снять финальную сцену под дождем в грязи, приходилось сначала разбивать лед, под которым эта грязь скрывалась…), перерасход бюджета — было все. В какой-то момент кинокомпания Тохо хотела даже было заменить Куросаву на другого режиссера, снимавшего третьесортные боевички, но, к счастью, Куросава победил. И победил он не только продюсеров. «Семь самураев» стали прорывом, эталоном кинопроцесса на многие десятилетия вперед.
Сейчас мало кто знает, но именно Куросава в «Семи самураях» впервые применил множество приемов, без которых сейчас не снимается ни один приключенческий фильм: одновременную съемку несколькими камерами, использование мощного объектива, вплотную приближающего зрителя к действию, к мешанине коней и людей, гармоничное сочетание съемок «рапидом» и обычных кадров, виртуозный монтаж. Например, именно благодаря последним двум приемом удалось создать для Сейдзи Миягучи, игравшего Кюдзо, образ мастера меча, хотя на самом деле Сейдзи, по его собственным словам, даже носить меч не умел, не то что им пользоваться.
Кроме того, Куросава великолепно владел приемом, который сейчас сохранился только на театральной сцене, а в кино практически не встречается: он умел «держать паузу», создавать напряжение тишиной. В современных фильмах принято вне диалогов направлять зрителя, как несмышленыша, навязчивым музыкальным фоном, непрерывно подсказывая ему, какую эмоциональную нагрузку несет каждый кадр. Куросава обходится тишиной, которую нарушают лишь природные шумы — плеск воды, шум ветра и дождя, и справляется куда лучше, чем любой автор блокбастеров.
Само собой, «Семь самураев» выходят бесконечно далеко за узкие рамки костюмированного боевика про самураев. Куросаве удалось заложить столько смысловых плоскостей, от исторической подоплеки до параллелями с послевоенной Японией пятидесятых годов, что для их раскрытия нужна отдельная статья, которую я еще обязательно напишу. А сейчас хочется еще немного поговорить о наследии фильма.
«Семь самураев» породили огромное количество римейков и подражаний, самый известный из которых — это, конечно, «Великолепная семерка» Джона Стёрджеса. Перечислять второсортные вариации, среди которых и фантастические боевики, и фэнтези, и вестерны и гонконгские «стрелялки» особого смысла нет, но я хочу упомянуть и два советских фильма, весьма схожих по сюжету: «Никто не хотел умирать» (1966) и «Шестой» (1981), которые я настоятельно рекомендую посмотреть. Кроме того, возможно, я вас удивлю (во всяком случае я еще ни видел, чтобы кто-то упоминал этот фильм до меня), но «Тринадцатый воин» Джона Мактирнана и Майкла Крайтона совершенно отчетливо перекликается с шедевром Куросавы, разве что число защитников селения несколько разнится, причем вплоть до характеров персонажей и некоторых сюжетных ходов.
И еще одно: понадобилось целых 20 лет, чтобы до неяпонского зрителя дошла полная версия фильма - 207 минут. В мировом прокате шел вариант, сокращенный на час — 141 минута. Я пересматривал «Семь самураев» уже несколько раз, и хоть убей, не понимаю, как можно без ущерба убрать оттуда хотя бы минут десять, так что если надумаете смотреть — обязательно проследите, чтобы это была режиссерская полная версия.
Приятного просмотра!
Читайте о других фильмах Акиры Куросавы на канале:
Воин-тень, или как Акира Куросава перевернул мир советского школьника