В нашей жизни бывают периоды, называемые лиминальными, - заканчивается один большой процесс и начинается следующий, наше эго в этот момент находится как будто в лакуне "между". Прежние сценарии теряют свою актуальность, они уже прожиты и требуют изменения, имевшиеся смыслы оказываются тесными и не выдерживают нагрузки настоящих осознаваний. В то же время будущее еще туманно, эго только фиксирует смутные очертания потенциальных изменений и изменения внутреннего направления движения. В этот момент порядок нарушается, нарастает неопределенность и связанная с ней тревога. Лиминальные периоды могут быть вполне естественными, как, например, переход из детства в юность и впоследствии зрелость, вступление в брак и становление родителями, так и вызванными неожиданными событиями жизни (например, внезапная утрата). В последнем случае мы говорим о кризисе и особенно внимательно исследуем процесс с его имманентным содержанием.
Для того, чтобы подсветить некоторые особенности переходных периодов, я обращусь к фигуре древнеримского Януса - бога дверей, входов, выходов, различных проходов, а также начала и конца. Он изображался с двумя лицами, обращенными в разные стороны (прошлое и будущее), одно было лицом юноши, второе - старца. Исследователи полагают, что настоящее не представлялось возможным запечатлеть в моменте, потому мы видим только два лица. Янус по разным источникам персонифицировал: Хаос (согл. Павлу Диакону), небо и солнце (согл. Публию Фигулу, Макробию), начало и конец (Цицерон, Овидий).
Остановимся, чтобы подчеркнуть параллели названного и психологических переживаний в индивидуальный лиминальный период. Как мы знаем, римский город основывался путем очерчивания границ будущего поселения, т.е. построением "космоса" (порядка) и отделением его от "хаоса". Лиминальный период жизни представляет собой явление прямо противоположное: разрушается порядок и на смену ему приходит хаос как великий потенциал. Здесь мне хотелось бы, чтобы читатель уловил характеристику хаоса не как явления деструктивного или негативного, но как явления потенциального. Китайская философия рассматривает кризис как "возможность", просто этот угол воззрения требует усилия эго. Когда эго захвачено поднявшимися из бессознательного комплексами и рожденными аффектами, оно находится внутри личного переживания и ему трудно уловить "возможность", так сказать позитивную потенциальность в кризисном переживании. Хотя клиент в работе после долгого осмысления произошедшего может заметить, что случившееся с ним принесло в его жизнь и какой-то новый витальный смысл (это то большое, что имеет значение в работе с травмой, например; обнаружение жемчужины в груде сгоревших обломков; обнаружение соединяющего жизнь воедино смысла). Я могу предложить рассмотреть бога Януса как архетип переходного периода, актуализирующийся, соответственно, в такой момент.
Каждый новый этап жизни требует усилий эго. Это сторона Януса как бога начал во времени. Согласно римской мифологии, двуликий бог предшествует даже Юпитеру, и даже Юпитер должен оглянуться на Януса, когда хочет что-то начать. Что это может говорить о нашей психической реальности? Мы можем иметь некоторые идеальные представления о себе, процессе своей жизни. Между я-идеальным и я-наличным присутствует зазор. Мы видим себя чуточку лучше, больше, потенциально одареннее, чем то, что мы можем реально сейчас. И это очень жизнеутверждающе. Я сейчас рассматриваю только один спектр, связанный с Юпитером, и не беру его теневую сторону, когда человек видит себя хуже, чем есть на самом деле. Даже Юпитеру, в руках которого гром и молния, чтобы проявить свою мощь, необходимо "начать" это делать. Вот что значит моя метафора "оглянуться на Януса". Лиминальный период жизни как раз наполнен такими начинаниями. Мы сказали, что прежний порядок разрушен, новый только предстоит выстроить. Сейчас - период потенциального хаоса, а это значит - и творчества. Напомню, что в Древнем Риме первый храм Януса был построен при царе Нуме Помпилии. Двери этого храма в мирное время были закрыты и открывались только на момент войны. В мирное время двери хаоса были закрыты, все подчинялось устроенному порядку, и только война оставляла храм и вопрос будущего устройства открытыми.
Янус изображается держащим ключи в руках. Это ключи от неких дверей. Мы не видим их. Какие это могут быть двери?
Какие двери открывает Янус? Согласно мифологии все, если признать за ним покровительство дверям и проходам. В его руках мы можем предположить некие абсолютные "первоключи". Если учесть, что данное божество исторически довольно древнее, можно было бы с некоей осторожностью охарактеризовать его как "распечатывающего мир". Некий новый неизвестный мир. Он это может. Другой вопрос, вступает ли наше эго в такую потенциально открывающуюся перед ним деятельность. Вспомним историю Буратино и Золотого ключика. За бумажным очагом папы Карло существовал целый мир, в котором деревянные игрушки могли ожить. Это значит "обрести витальность". И это непосредственно отсылает нас к потенциальности лиминальных периодов. Если Буратино не проткнет своим носом бумажный очаг, не откроет волшебным ключиком дверцу, он так и останется деревянным мальчиком, он не станет живым, хотя, естественно, заранее он этого знать не может. И это та опасность, что хранят в себе лиминальные периоды, и та деструктивная или негативная сторона хаоса, которую я в начале попросила читателя отложить в сторону. Сейчас мы к ней возвращаемся и с должным уважением отмечаем. От нас требуется равновесие Януса, взирающего сразу в две стороны: мы должны понимать, что плерома, или великая потенциальность, содержит в себе как исцеление, так и опасность. Природа (и Самость) прекрасна и сурова.
Янус выступает как компас, он смотрит в обе временные полярности. Он знает, откуда пришел и куда идет, все время собрано в нем сейчас. Он владеет им, потому что ему не надо тратить ни секунды, чтобы повернуть голову и посмотреть в другую сторону. В этом аспекте скрыта его неподвластность времени. И здесь же хотелось бы отметить, о чем это может быть для нас. Мы можем помнить свои прежние смыслы и можем ориентироваться на свои идеальные смыслы, и пребывать единством тех и других. Есть смыслы первой половины жизни, условно их можно назвать смыслами эго, потому что в первой адаптационной половине главная задача эго - дифференцироваться и развиться; и есть смыслы второй половины жизни - смыслы Самости, они тяжелы для эго, если мы не сделаем ему скидку на настоящий момент и его реальную наличность. Никто в полной мере не может понести смыслы Самости, мы знаем только единичные примеры в истории и все они о недостижимой высоте и святости. В целях избежания спекуляций о Тайне, мы их и оставим. Лиминальный период не должен рвать цельность самой жизни на разные части. Есть вся история человека в совокупности, и каждая ее глава важна и ценна, как книга ценна своей цельностью. Если мы имеем рваные куски, это создает фрагментарность идентичности, в то время как единая нить (смысла), на которую насажены отдельные бусинки (событий) - произведение искусства. Таким образом, новые смыслы, самостные, ложатся дополнением к прежним, смыслам эго. Осуществляется не разрыв, но переход. Самостное начинает превалировать во второй половине жизни, но это не означает нивелирования потребностей эго. Как раз именно это не должно означать, если мы не уходим в полярность индивидуации. Полярные индивидуации великих исторических деятелей следует рассматривать отдельно, а в частном порядке - полярность у каждого своя. С такой точки зрения Янус - это символ для нашего эго, которое, глядя в Самость, должно второй частью оглядываться на себя самое, наличные ресурсы и обычные человеческие потребности.
Итак, мне бы хотелось, чтобы само единство, заключенное в изображении и фигуре бога Януса стало нам понятно и доступно для проживания. Мы не говорим об отдельном смотрении в прошлое и отдельном в будущее, отдельно в наше рождение и отдельно в нашу смерть, пуэрильность и сенексальность; мы говорим о единстве двунаправленности, которая показана в облике данного божества. Мы теперь знаем, что за ним также стоит хаос, и в то же время он солнце (может быть, то, что появляется в кризисе). Мы говорим о цельности, сохранении смыслов, наших связей с миром и внутренним собой, о балансе и понимании, что лиминальные периоды закономерно сменяют друг друга, это имманентная составляющая жизни как таковая, а образ древнеримского божества, понятый как архетип, может помочь нам справиться с их безусловными тяготами.