… Продолжение.
Начало в предыдущих публикациях
УКРАИНА
1931-1933 года
Село Лютенька, Александровск
IV
Дня через три после похорон, поздно ночью, к нам в дом пришёл Шариацкий с незнакомым мужчиной.
Это оказался американский журналист Мэг Маккольм. Он на свой страх и риск отправился по Украине и Поволжью с целью рассказать на западе о голоде в СССР. А к нам они пришли вот по какой причине. Мэг, более десяти лет, работал журналистом в Европе, в частности в Париже.
Там он познакомился через американских анархистов с Нестором Махно и его семьей: женой Галиной (Агатой) Карповной Кузьменко и дочкой Еленой, которую во Франции все звали Люси Махно. Семья была на грани развода и в 1927 году все же развелась. После этого Маккольм неоднократно встречался с Агатой, поддерживая более чем дружеские отношения, и она рассказала, что у неё в СССР остались две сестры, Мария, в Украине и Елизавета, живущая в Ленинграде. И Агата, перед отъездом Мэга в СССР, попросила его попытаться узнать, что ни будь, о её сестрах. Все это Мэг рассказал Шариацкому. Действительно: пути Господни неисповедимы. Оказалось, что наша мама в девичестве имела фамилию Кузьменко и была младшей сестрой жены Махно, а мой отец был двоюродный брат Нестора Ивановича.
Вот так американский журналист узнал о судьбе не только сестры Галины, но и повстречался с родственниками Нестора Махно. Кроме того, оказывается, в Ленинграде он нашел и Елизавету, третью сестру.
Мэг записал отцу ее адрес. Тогда и я узнал, что атаман Махно был моим двоюродным дядькой. Мужики всю ночь проговорили с американским журналистом о Махно, его жене, хоть и бывшей, о дочке Елене и о тетке Елизавете. Оказалось, что мы с Люси ровесники. Под утро мужики разошлись.
А через день мы узнали, что Шариацкого арестовали. Кто-то донёс на него, что он встречался с иностранным журналистом. Уже после войны я узнал, что нашего учителя расстреляли в тридцать седьмом году.
Не прошло и двух дней, как под вечер к нам прибежала Маня Крат. В то время она работала на почте,
- Левон, беда -, еле выдохнула она, - Из района пришла телеграмма. Приказано тебя арестовать. Завтра приедет в село ОГПУшник из области, по твою душу. Надо тебе бежать. Я телеграмму ещё не отнесла Рудю, прямиком к тебе с почты прибежала-.
Отец послал меня до крёстного. Я опрометью сбегал за дядькой Николой. Отец все рассказал куму, на что тот сказал то же, что и Маня,
- Надо бежать-.
-Но куда? - спросил отец,- На что жить в бегах? С Вотькой как быть? Его же не пощадят, если я его оставлю -.
- Бегите оба к маскалям, там затеряетесь-, сказал Забудько,- А насчёт грошей поступим так… -, и они о чем то зашептались.
Мы с отцом быстро начали собирать не хитрый скарб, состоящий в основном из тёплой одежды и еды. Кума Елена то же принесла немного еды, хотя они, как и все голодали. Через полчаса мы с батей, были уже за околицей села. А через час Рудь матерился на всю «ивановскую», не найдя в хате отца и меня. Соседи в один голос утверждали, что мы сразу после похорон Марии собрали пожитки и ушли из села. Рудь, конечно не поверил, пригрозив напоследок нашим кумовьям, и пошёл докладывать в область, что Михненко Леонтий Терентьевич скрылся в неизвестном направлении со своим сыном Владимиром десяти лет отроду.
Вот так мы стали скитальцами.
Впоследствии я узнал, что Рудь все же дознался, что нас предупредила Маня Крат. Её и мужа арестовали. Крат был расстрелян, а Маня сгинула, где то в лагерях.
…
Продолжение истории следует.
Друзья, читайте в следующей публикации новую главу, в которой рассказывается о мытарствах старшего героя по Украине.
Если эта глава вам понравилась, оцените её большим пальцем поднятым вверх. А также делитесь моими публикациями в соцсетях и комментируйте их. Ваше мнение для меня очень важно.
Кто ещё не успел, подписывайтесь на мой канал в Дзен.
Удачи всем и здоровья.
С искренним уважением ко всем моим читателям
Никита Суровцев.