Заселился в заброшенную избушку, а ночью явились хозяева. Не знаю, как ко мне: ведь я такой же полумертвый, как они. Задрал я крик. И бились они, точно зная, что я не связан.
Потыкали в меня ножом, запахали в дерюгу и увезли на подводе.
Запомнилась только одна бабка. Она лежала на телеге с пустыми ведрами, в фартуке, с распущенными волосами и страшная, как смерть.
Через год я встретил ее в уборной на базаре. Она меня узнала и заплакала, так мне показалось, жалко.
Сперва-то мне показалось наоборот, но потом я подумал: «Нет, так не бывает».
А еще через год я ее увидел в церкви, где она поставила свечу за упокой моей души.
Помню, чувствую себя спокойно и хорошо, все мысли будто вышли из головы, ничего не вижу и не слышу.
Оказалось, что это и есть состояние безумия. Только не высшего, как у вас, а низшего.
Вот я и хочу теперь, когда это состояние прошло, вернуться к нормальной жизни. Но как?
А никуда не денешься, вот тут-то и возникает мысль, вернее, вопрос: а почему я, здоровый человек, не умер от болевого шока на пожаре? Почему до сих пор не умер?
Да просто потому, что мозг у меня очень здоровый. Ни одна микрограмма вещества не перешла в костный мозг, а только в ткани.
И оттого ничего, кроме тепла, не чувствую. Поэтому подушка, одеяло, сапоги — все, что нужно для жизни.
А вот вам, ребята, откуда брать воду, если вы так и умрете с жаждой?
— А нам и не нужно больше воды, — ответил Димка. — Вон сколько снега в лесу, мы уж и не знаем, чем утолять жажду.
— Но если вы не будете знать, где взять воду, вы умрете. Вы же привыкли жить в воде, так что вам будет трудно без нее. Я думаю, что она может быть в подземных родниках.
Я уже говорил, что никаких лекарств от смерти не бывает. Умирать надо только от себя самого, от своего разума, который не видит выхода. А если не видишь выхода, надо что-то делать. Есть два пути.
Можно придумать что-нибудь этакое, чтобы помочь другим, и самому попробовать что-либо придумать, чтобы облегчить их существование