Часть 5. Оператор, страдающий падучей, ржач зрителей в самых патетических сценах и волшебный порошок
Волкодав с воином отправляются к терему, где проходит санкционированный митинг. Кнес Глузд на площади отчитывается всему народу Галирада, коего не набирается и 60 человек, по поводу сложившейся в результате его мудрого правления политической обстановки – внутренней и внешней.
Сказать, что в результате его деятельности Галирад оказался в жопе, – это ничего не сказать. Поэтому начинает он издалека: «С мордовских рубежей поступают тревожные сигналы. Мордовская хунта готовит акт агрессии. Кого бы ещё подтянуть на нашу сторону? Гномов, или, наоборот, прибалтийские республики? Опасаюсь – быстро у них, как обычно, не получится…»
Ладно, хватит этих шуток.
Глузд говорит, что в Галираде неспокойно, слуги Мораны насылают то мор, то раны… в смысле, непогоду. Пока жрецы Мораны Жадоба и Людоед были соперниками, Галирад ещё худо-бедно мог выносить агрессию внешнего врага и диверсии пятой колонны. Сейчас Жадоба остался один, и поэтому Галираду кизда, тикайте с городу. (А всё Волкодав виноват, собака сутулая!)
Именно поэтому кнес решил заключить перемирие с Винитаром (сыном Людоеда, бывшего жреца Мораны – Север помнит), дабы совместно с ним намять Жадобе бока. А для вящего эффекта, после свадьбы Винитар ещё и кнесом Галирада станет.
По книге Семёновой, кнес Глузд отдал дочь Винитару потому, что сынок не в отца пошел – славный вояка, справедливый и вполне достойный его кровиночки. Да и Галирад Винитару был не особо интересен, своих земель хватало. А Жадобу кнес и за врага стоящего не считал. Так, паршивый лесной разбойник, Владимир Дубровский на полставки, не велика зверка.
Но в фильме об этом умалчивают, зато показывают, как Волкодава на площади опознает одноглазый посол Винитара, которого Волкодав хорошенько отжарил (в приличном смысле) в замке Людоеда.
Кнес тем временем продолжает: сопровождать Елень будут его племянник Лучезар и посол Велимора Дунгорм.
Перед отъездом кнесинка желает отдать долги и первым делом отдает Волкодаву его меч. Потом кланяется народу, благодаря за всё. Именно этот момент выбирает ассасин для покушения. Он кидает в нее два ножа, но наш венн уже наготове. Он орёт: «Государыня, берегись!» – теряя аж 2 секунды драгоценного времени, а потом швыряет один (!) меч, чтобы отбить два (!!) ножа. Меч в полете успешно их отбивает, хотя пролетает между ними, и вонзается ассасину в пузо (!!!).
Но не это не единственное чудо. Ещё чудеснее то, что ассасин изначально кинул ножи выше головы Елень, поэтому даже без корректировки их полета мечом Волкодава они бы в нее ни за что не попали.
А вот куда более длинный меч раскроил бы кнесинке затылок, если бы она не пригнулась.
Однако ассасин прошел обучение в «Моссаде», поэтому успевает кинуть ещё два ножа.
Тут наш будущий телохранитель Волкодав, стоявший далеко позади кнесинки, телепортируется прямо перед ней и ловит нож своей тушкой так, что сначала кажется, что он, как пёс, поймал его зубами.
Лично мне больше всего нравится в этом эпизоде выражение лица воина, который перед этим привел Волкодава на площадь и потом всё время стоял за его спиной, ковыряя в носу, пока тот орал своё «Государыня, берегись!», доставал меч, швырял его в направлении кнесинки, а потом и сам прыгал вслед за мечом. Стражник от бога! Кнес Глузд может им гордиться.
Даже старая нянька оказалась шустрее него и прыгнула дикой кошкой, чтобы заслонить свою любимицу.
Ассасина осматривают и по его татухе выясняют, что он – слуга Жадобы. «Да неуже-е-ели! – читается на лице Лучезара. – Бяда какая. Ай-ай-ай, кто бы мог подумать».
Волкодав тоже подходит взглянуть на ассасина, но созерцание очередного небритого лобка добивает его окончательно, и он падает в обморок, где ловит очередной приход с матерью Кендарат, которая лечит его своим волшебным порошком (посыпая почему-то не его тело, а одежду) и заговором.
…На самом деле, конечно, его исцеляет Тилорн – теплом, лазером и электросваркой.
Плюс в качестве дополнительного тонизирующего средства приходит кнесинка Елень, чтобы поглазеть на полуголого мускулистого мужика, которого никто не догадался прикрыть хотя бы для того, чтобы он не простудился в этой хижине, похожей на дуршлаг. Именно с этой сцены начинается любовная дурость, которая делает просмотр фильма настолько неловким, словно ты подсматриваешь за родителями в замочную скважину.
Волкодав задает кнесинке вопрос, который мучил зрителя полфильма: зачем она ходила к Людоеду? Та отвечает: «Он взял у меня одну вещь, и я хотела вернуть ее обратно». («Девственность?» – фыркает мой внутренний тролль.) Волкодав не унимается: «И ты пошла одна? Без охраны?» «Мне некому довериться!» – был ответ.
Судя по всему, даже после приезда отца ей некому довериться, раз она снова шлындрает по Галираду в сопровождении старухи служанки вместо отряда телохранителей. Как она вообще до сих пор дожила?
Волкодав спрашивает: «Почему Жадоба хочет убить тебя?» Мне это тоже интересно, ведь Людоеда кнесинка не интересовала ни как наложница, ни как жертва, иначе бы он не упустил шанс ее использовать. Но Елень делает загадочное лицо и пытается удрать.
Тут Волкодав бросает думать верхней головой и начинает думать чем-то другим, потому что хватает ее за руку и просит нанять его охранником.
В книге он вынужден был сопровождать Елень к Винитару, поскольку согласился стать ее телохранителем до того, как узнал, что она предназначена в жены сыну Людоеда. Деньги взял и успел потратить – значит надо отработать.
В фильме он сознательно суёт голову в разворошённое им же осиное гнездо, при этом достоверно зная, что его опознал посол Винитара!
Кстати, а как это Людоед умудрился пробраться в покои кнесинки, чтобы выкрасть у нее «одну важную вещь»? И каким образом Елень узнала, что это именно он сделал?
Загадка.
У кого есть предположения, пишите в комментариях. Мне тоже интересно, как это произошло. Может, у Елень где-то гостевая книга есть, где Людоед отметился? Или он на месте преступления паспорт обронил? Или отпечатки пальцев оставил на ее попе? Я теряюсь в догадках.