Как платить людям, чтобы все были довольны. Заграничный опыт.
Из моей книги "Деньги могут все..."
Людмиле Борисовне становилось все хуже. Химиотерапия - жёсткая штука. Первый удар - пришелся по внешности. Вместе с количеством оставшихся волос - уменьшалась и надежда на выздоровление. А еще к этому присоединялся синдром хронической усталости. Это когда утром просыпаешься так, как будто на тебе всю ночь черти воду возили и нет сил встать с кровати. Она вызвала Марину к себе в Москву и там оформила наследство на квартиру. Обошлась эта операция аж в три тысячи долларов. Для двухкомнатной хрущевки, купленной до этого за пятнадцать тысяч, совсем не мало. Впрочем район был неплохой - Красная Пресня, - там где неподалеку в двух ста метрах теперь расположен Москва-Сити. Строительство этого современного международного делового центра, еще сыграет роль в нашем повествовании. А пока Марина каждые месяц-два моталась к маме в Москву.
Чуть отлежавшись после первого сеанса химиотерапии Людмила Борисовна приехала и в Одессу. Как я тогда думал - это была инспекция, чтобы оценить на месте наше с Мариной житье-бытье. Несмотря, на любовь Марины к приключениям и скажем прямо склонности к конфликтам - отношения у нас с ней были прекрасные. Не взирая на то, что она часто кричала на Мишу, а отношения с соседями по дому вообще были по большей части враждебные, со мной она предпочитала не ссориться. Я где мог выступал в роли миротворца.
- Мишку, негодяя попросила ковер в комнате пропылесосить. Пока была рядом он пылесосил, а как отвернулась сбежал во двор и даже пылесоса не выключил. Придет домой - выдеру.
- Ты лучше попроси его пылесосить ковер дальше, это он запомнит лучше. А сама найди какую-то приличную тетю чтобы та приходила раз или два в неделю чтобы пару часов поубирать в квартире.
- Что кого-то за деньги нанимать?
- Конечно за деньги. Это получится не так много, а квартира будет чистой и конфликтов будет меньше.
- Лучше я попрошу куму у нас убрать.
- Ее ты не сможешь просить регулярно убирать. А вот пригласив женщину убирать два часа в неделю и тебе будет легче справиться с бытом.
Смотрю она в ответ аж краснеет - желая мне возразить. Но понимает, что затевать скандал нельзя. Я и ссориться то не буду - просто соберу свои вещи, главная из которых компьютер, на котором, уже уселся, как ни в чем ни бывало, играть Мишка и уйду. Я читая на ее лице все эти противоречивые чувства спокойно, с еле сквозящей иронией, спрашиваю:
- Ты согласна, со мной милая?
Вот так просто и прямо согласиться со мной выше ее сил. Но и не ответить мне нельзя. Она еще больше краснеет и произносит:
- Фурр!
Понять значит ли это согласие или отказ невозможно, да и Марина уже убежала будто бы по делам. С тех пор в глаза и за глаза я стал иногда называть ее Пуней. Кто такой этот Пуня? Это непонятный зверек, который любит негромко рычать и когда злиться произносить: “Фурр!”.
Через пару дней Марина сама подходит ко мне и говорит:
- Я бы хотела найти женщину, которая бы пару дней помогала мне по хозяйству. Как ты думаешь, сколько ей надо платить?
В те времена зарплата у людей была очень небольшая, да и ту на предприятиях часто задерживали или не платили вообще. Моей маме например начислили пенсию в сто десять гривен и это несмотря на ее огромный стаж и хорошую должность на заводе.
- Двадцать гривен будет вполне достаточно за два-три часа уборки.
- Я думаю что она за двадцать пять согласилась бы убирать и целый день.
- Это тебе ни к чему.
- Почему же?
- За три часа непрерывной работы человек устает так что производительность его снижается обычно вдвое. А если и не снижается, то делает он все через силу и чувствует себя несчастным. Зачем тебе в квартире, где мы живем человек, который считает, что мы его сделали несчастным? Да и приглядывать за ней все восемь часов ты не будешь. “Лучше меньше да лучше” - так вас учил в одной из своих последних работ вождь мирового пролетариата.
- Кого это нас?
- Буржуазию. Раз ты нанимаешь работника, то становишься эксплуататором наемного труда.
- Здорово, что я придумала, кого-то нанять! А ты сам то буржуй и эксплуататор, - смеется в ответ Марина, но чувствуется, что быть буржуйкой ей нравится.
- Не спорю так и есть.
К тому времени я действительно нанимал время от времени студентов для работы. Сначала искал их, для перевозки мебели на квартиру и мелкого ремонта, моей коммуналки. Потом пытался найти помощников для изготовления поводков.
Марина предлагала искать желающих мне помочь по объявлению, но я пошел более простым путем и направился сразу в находящееся от нас неподалеку общежитие технологического института. К сожалению я там не знал никого, но зато хорошо знал человеческую психологию. В каждом одессите живет частица Остапа Бендера.
- Вы куда? - остановила меня на входе в общежитие сердитая вахтерша.
- Мне коменданта.
- По какому вопросу?
- По личному.
- Она занята, - я пойду ей доложу.
- Хорошо, я подожду.
Минут через десять появилась комендант общежития, полноватая женщина, лет пятидесяти с властными манерами. Вы заметили, что люди выбившиеся с самых низов на маленькую командную должность, став начальником ЖЭКа, завхозом института или как у нас комендантом общежития, очень хотят признания своей значимости, иногда даже больше чем академики или народные артисты. Поэтому и я старался быть максимально вежливым:
- Извините, что побеспокоил вас. Но мне через пару дней надо будет помощь в перевозке вещей на квартиру. Мне надо четыре-пять крепких ребят, которые хотят заработать. Думаю, что с вашим опытом работы, вы сможете мне посоветовать надежных ребят.
- Не знаю, не знаю, смогут ли они - ведь с утра у них занятия.
- Я понимаю и закажу машину на вторую половину дня.
- Да так будет лучше. У нас есть группа ребят, которые у нас ходят по вечерам зарабатывать - вагоны на станции разгружать. Подойдут?
- Отлично, конечно подойдут.
- У них там старший Толик, он ребят собирает, у него даже кличка “Генерал”.
- Зовите вашего - “Генерала”, договоримся.
Таким образом договориться гораздо лучше. Во первых комендант всех своих студентов знает, как облупленных. В общежитии все на виду и комендант посоветует иметь дело с лучшими. И ей тоже бонус - заботится о студентах, подработку им нашла. Да и ребята тоже зная, что я пришел не просто с улицы, а от их коменданта буду старательнее работать. Так что, все довольны.
Чуть позже я начал нанимать студентов и для того, чтобы они помогали мне делать поводки и ошейники. Здесь есть своя тонкость. И касается она денег. Если вы хоть чуть-чуть знакомы с системой оплаты труда то знаете, что есть две основные. Первая - сдельная, а вторая - повременная. Когда я после школы пришел на завод то для рабочих основной схемой была - сдельная работа. То есть получаешь например 5 копеек за каждый винтик, который выточил. Сделал сто штук получил пять рублей. Если сделал двести то заработал десятку. А если ленился и сделал только тридцать штук, то зачислят тебе за этот день, всего-то полтора рубля. Вроде все справедливо. Но на практике не очень - станки у всех разные, заказы есть выгодные, а есть не очень и если в кладовке нет подходящей для работы оснастки или заготовку из стали тебе дали более твердую чем надо, а так бывает, то останешься без денег. А в плановой системе, где изделие выпускается уже тридцать лет, а нормативы требуют чтобы каждый год производительность повышалась на десять процентов, то вообще заработать сложно. Поэтому на заводе, где я когда-то работал, большая часть молодых токарей увольняется не проработав и полгода.
Другая модель, это повременная оплата. То есть проработал к примеру час получил за это рубль, а два часа - два рубля. Так вот у себя в подвале я применил так называемый “венгерский” вариант повременной оплаты. Его я подглядел в то время, когда работал за границей. Там тайком от начальства я пару раз нанимался на сельхозработы в поле. Если в СССР будучи студентом работа в поле по уборке помидор была не слишком престижна и многие увиливали от нее, то поработать по уборке перца в Венгрии было настоящей удачей. Еще бы! На своей основной работе в части я получал две с половиной тысячи форинтов, а за день работы в поле платили целых пятьсот. То есть месячную зарплату я мог заработать за пять дней.
Обучение работы происходило быстро. Подходил венгр бригадир и говорил, с трудом подбирая русские слова:
- Большой перец клади в этот каробка, маленький в этот, бракованный вон в тот. Понял?
- Да, понял. А сколько норма?
- Не понимаю, что есть норма? Большой - сюда, маленький - вот сюда, брак - туда. Работай.
То есть у них, как таковой нормы выработки на одного человека не было. Это было странно, так как когда я был студентом и поехал на “практику” в колхоз, то за первые тридцать ящиков собранных помидор платили три рубля, а потом за каждый ящик сверх нормы добавляли по пятнадцать копеек. Но собрать даже тридцать ящиков в поле на жаре было безумно трудно. Ребята часто хитрили - собирали в ящик и зеленые помидоры или даже засовывали куст помидор в ящик и присыпали его сверху спелыми помидорами. Бригадир носился между нами по полю и ругаясь выявлял тех, кто жульничал. Здесь же у венгров бригадир все объяснил и ушел дремать в тенек. Лишь раз в течении дня он подошел к моим ящикам осмотрел их и выбрав маленький перчик, который я случайно бросил к большим спокойно сказал:
- Маленький давай в этот коробка. Понял.
- Да понял. Это я случайно ошибся.
Вечером того же дня он ходит и всем русским которые были на поле раздает деньги. Каждому по пятьсот форинтов. Всем одинаково и молча. Вот только нескольким он еще и говорит:
- На деньги, а завтра не приходи сюда.
- Почему не приходить?
- Не надо больше, не приходи, - не вдается в подробности венгр.
То есть, если сделанное человеком бригадиру не подходит, то он этого человека просто не берет на работу без дальнейшего объяснения причин.
Вот так и я. Денек-другой объяснив новому студенту, как ставить заклепки на ошейниках и резать для этого кожу, говорю:
- За три часа надо будет сделать два больших ошейника, три средних и три поводка, если останется время то делай из обрезков кожи маленькие ошейники. За все получишь пятьдесят гривен.
- А если я сделаю в два раза больше? Вы мне заплатите больше?
- Нет, не заплачу.
- Почему?
- Потому что больше мне не надо. Ты делаешь столько сколько я примерно продаю за неделю. Мне важно чтобы было не количество, а качество. Если качество меня не устроит, то я тебя больше работать не приглашу. И в конце ты должен убрать рабочее место и разложить все инструменты.
- Понял?
- Да.
Эта схема неплохо работала, те кто не понимал или не хотел так работать отсеивались. Кстати отсеялся и Толик - тот, который Генерал. Организаторские способности у него были, а вот ручной труд ему быстро надоедал. Но в конце концов я нашел среди студентов парнишку, который все делал не спеша, но на совесть, если делал брак, то говорил об этом мне сам и идеально убирал рабочее место. Как-то я спросил его:
- Совершенно не пойму, почему у других так не получалось?
- Просто мой папа Александр Августович учил меня работать не торопясь.
- Августович? Странное отчество.
- Да он из немцев, тех что приехали в наш край еще при Екатерине Второй.
- Значит добросовестность передалась тебе от отца.
- Да.
Вот так если ставить во главу не количество и не время, а качество работы, то и результат радует. Почему этот принцип не применяют у нас мне до сих пор не ясно.