В первое время, после разгрома кооператива, Татьяна ещё как-то ухитрялась держаться на плаву. Помогала матери и частенько заходила навестить Анну Степановну. Затем деньги обесценились настолько, что её прежней зарплаты за месяц, едва хватало сходить на рынок за продуктами. Подработки найти она не могла, людям было не до строительства. Квартиры уходили за бесценок, так как у многих была лишняя жилплощадь, а жить на что-то было нужно. И даже меняли квартиры на новые "Жигули," таксовали на них и это давало хоть какой-то шанс пережить это дикое время.
Откуда то появилось незнакомое слово "рэкет," Татьяна узнала его не понаслышке, выйдя продавать книги. Шесть томов Гоголя никто не хотел покупать за реальную цену, она снижала её с каждым новым потенциальным покупателем. Наконец-то книги купили за смехотворную цену. Классика приравняли ценой к ведру картошки и нескольким буханкам хлеба. Татьяна уже собралась уходить, как к ней подошли двое молодых накачанных парней.
- Стоять, тетка! Сколько поимела с этого лоха?
- А вам то какое дело? - как можно более грубым голосом ответила Татьяна. Надо сказать, что занятия в театральном кружке не пропали даром для неё. Татьяна и загримировалась умело, чтобы выглядеть постарше, и оделась победнее, чтобы вызвать жалость...
- Ах ты с...чка, ты ещё и грубишь! - прошипел один.
Затем ловко перехватил и вывернул руку с сумочкой так, что у Татьяны искры посыпались из глаз. Она невольно вскрикнула от боли, и от неё же осела на грязный асфальт. Надеясь на помощь людей, продававших рядом с ней различную утварь, Татьяна окинула их взглядом. Люди отвернувшись молчали. Один из качков, с азартом, потрошил её сумочку, выбрасывая на асфальт всё, что не напоминало своим видом деньги. Татьяна попыталась встать, но второй качок наступил ей на колено.
- Сидеть, иначе ногу сломаю. -сказал он.
Первый, закончив выгребать из сумочки всякую мелочь, бросил её на землю. Сложив деньги в карман, он небрежно бросил второму:
- Пошли отсюда.
- Стой, - ответил тот не убирая своей ноги с колена Татьяны, - ты решил себе бабки заханыкать? По правилам её нужно оштрафовать, а не обобрать. Сюда же больше не придёт никто торговать. Ты свои бабки в общак потом вкладывать будешь?
На лице первого читались признаки попыток осмыслить сказанное. Наконец что-то до него дошло, он вытащил деньги из кармана и протянул второму.
- На, сам штрафуй, раз такой умный. - Сказал он и пошёл вдоль ряда торговцев.
- Вставай и собирай своё барахло,- сказал второй Татьяне. - Обычно мы берём за охрану рынка четверть прибыли. С тебя сегодня возьму половину. За грубость. - Добавил он пересчитывая деньги.
Татьяна бросилась собирать разбросанную мелочь, складывая её в сумочку. Собрав всё, она уже собралась уходить, но второй преградил ей дорогу и протянул ей деньги.
- В следующий раз спрашивай разрешение на торговлю и будь готова заплатить за охрану. - Сказал второй и отошёл в сторону.
И только после ухода с рынка Татьяна разревелась. Она шла и размазывала руками нехитрый грим на лице. Пришла в себя около дома Анны Степановны и решилась зайти.
- Кто там? Чего надо? - Раздался голос из квартиры.
- Анна Степановна, Это я, Таня.
- Что с тобой, Таня? Я и не узнала тебя сразу. Проходи, умойся и на кухню. Я чай заварю.
Они долго сидели на кухне, разговаривали и пили чай. Татьяна рассказывала о своих злоключениях, временами смахивая с лица слёзы. Анна Степановна успокаивала её, подливала чай, и сама рассказывала о своей жизни.
- Ты знаешь Тань, я теперь тоже зарабатываю. Немного, но на хлеб с молоком хватает.
- Как зарабатываете, Анна Степановна?
- Гадаю, Танюш. Времена смутные настали, люди хотят знать, что их ждёт впереди. Сначала подруги приходили, затем своих подруг приводили. Я много с них не беру, так, чтобы покушать...
- А я хотела Вам хлеба с молоком купить, - грустно улыбнулась Татьяна. Анна Степановна, а можно я Вам погадаю по Вашей руке? Вы же меня сами учили. Запомнить то я всё запомнила, а вот самой попробовать не приходилось.
- Что же, попробуй, - сказала Анна Степановна, протягивая ей левую руку и разворачивая её ладонью вверх.
Татьяна вглядывалась в линии руки Анны Степановны. Сначала пыталась вспомнить, что и как называется и о чём нужно говорить, затем линии руки слились в её глазах. Она увидела будущее своей наставницы. Картинки мелькали перед глазами Татьяны калейдоскопом, но она как-то ухитрялась их запоминать. Мелькали даты и события, проносились лица людей, словно из ниоткуда всплывали их имена. Картинки становились всё ярче, красивее...
- Что с тобой, Таня? Ты стала какой-то отрешённой и бледной. Тебе не плохо? Может скорую вызвать?
- Анна Степановна, а что же вы молчали, что у Вас сын есть? И что Вы разругались с ним в пух и прах?
Пришла очередь Анны Степановны побледнеть.
- Откуда ты узнала? Кто тебе рассказал?- Всё больше бледнея спрашивала она.
- Увидела, - ответила Татьяна не веря самой себе. Вы скоро помиритесь с ним, и он приедет к Вам на семидесятилетний юбилей. И я там буду...
Через неделю на рынке появилась колоритная цыганка. Выглядывая в толпе прохожих людей с тоской и нерешительностью в глазах она подходила к ним и негромко говорила.
- Хочешь погадаю тебе? Всю правду расскажу...
Фото из интернета. В свободном доступе. Спасибо автору. (Шикарный снимок, мне понравился.)