— Или вот было прикольное приключение в прошлом году на День города, — вспоминал Гессер. — Тогда я стал кандидатом в депутаты Законодательного Собрания!
Я заподозрил в его словах какой-то «подвох», Виталий и Равиль, судя по выражению их лиц, были заинтригованы и даже всё время молчавший до этого Анатолий повернулся на другой, правильный бок и устремил свой взгляд на улыбающегося Гессера, получавшего удовольствие от произведённого эффекта.
Праздновали большой, весёлой и шумной компанией на центральной площади города — Площади Ленина, где традиционно проходят концерты и иногда с участием специально приглашённых российских звёзд, хотя не первой, а может быть, и не второй величины.
Ввиду окончания запасов алкоголя добрались до торгово-развлекательного комплекса «Звезда», в котором располагался супермаркет, работавший до одиннадцати часов вечера. Пить пиво расположились поблизости, в уютном скверике.
Поскольку мест на скамейке на всех не хватило, двое устроились в освободившихся больших тележках из супермаркета. Конечно, теперь, почти год спустя, Гессер понимает, что их компания вела себя некрасиво, однако тогда, возбуждённые действием алкоголя, друзья чувствовали себя легко, непринуждённо и вольно, нисколько не задумываясь о том, что подобное может кому-либо не понравиться. Не понравилось в первую очередь полицейским, которые вежливо и доброжелательно попросили разойтись по домам.
В связи с праздником, на всякий случай напомнил Гессер, уличные патрули, охранявшие покой мирных горнозаводских граждан, были усилены, а по причине «массовых народных гуляний» большое количество полицейских было привлечено в Центральный округ из других районных отделений. Местные стражи порядка Гессера хорошо знали по весьма многочисленным и всегда неприятным взаимодействиям, но входившие в составе патруля, пытавшегося утихомирить их компанию, были из пригорода, чем наш изобретательный друг и решил воспользоваться.
Не берусь утверждать, но кажется, с этого момента увлекательной истории — Гессера «понесло», как сказали бы уважаемые классики. Такое ощущение возникло не от того, что он был плохой рассказчик, напротив, слушать его было интересно, а поскольку слишком красиво его история заканчивалась. Помимо всего, особый, уже знакомый нам авторский стиль указывал на значительную свободу в интерпретации произошедших событий и присутствие существенной доли художественного вымысла.
— Вы знаете, с кем имеете дело? — выступил вперёд Гессер, подобно тому как бывает в плохих сериалах. — Я кандидат в депутаты Законодательного Собрания области!
— Может документы предъявите? — спросил старший из патрульных.
— Слушай, сержант! Ты, когда вечером в ларёк за пивом ходишь, документы с собой берёшь? Вот и я не беру.
— Тогда мы Вас проводим, — предложил сержант, найдя устраивающее всех и позволяющее избежать серьёзного конфликта решение. — Где Вы проживаете? По какому адресу?
— Здесь, недалеко.
— Тем лучше. Тогда пройдёмте.
Без происшествий Гессер и его друзья добрались до дома.
«В сопровождении почётного эскорта», — так думали они, или «Под конвоем усиленного патруля», — так отчитались полицейские о проделанной работе. Кстати, выполненной очень грамотно.
***
— Вообще, отношения с полицией у меня сложные, — продолжил объяснять Гессер. — Хотите, расскажу, как я первый раз выбрался из обезьянника?
Мы с Виталием подобного опыта, слава богу, не имели, а вот Равиль в данном вопросе мог считаться экспертом, поэтому очередную историю слушали, оценивая её достоверность по-разному.
— Взяли на улице поздно ночью, когда возвращался домой с вечеринки, и, по правде говоря, был сильно пьян. Но дело не в этом. Когда надоело сидеть в клетке, объяснил, что «держат меня зря». «Почему?». «Потому что у меня сифилис и состою на учёте в кожвендиспансере», — здесь Гессер споткнулся и выговорил это слово чисто только с третьего раза, отозвавшись о нём, как показалось, о слове, не совсем лестно и в непечатной форме, а затем продолжил, — «я сейчас всех своих соседей по камере перезаражаю и вас», полицейских то есть, «тоже могу».
— Ну, и?
— Выгнали! Сказали, вали отсюда!
***
— В декабре, в день рождения жены, домой ко мне приезжали, — начал рассказывать Гессер другую «полицейскую» историю. — Говорят: «Музыка у вас громко играет, и шума много».
Тут Вероника, жена, с бутылкой к ним вышла: «Товарищ старший лейтенант, выпейте за моё здоровье!». Я только и успел, что удивиться, откуда в званиях разбирается? Они отказались вежливо очень, но твёрдо, хотя, было видно, что не прочь бы и замахнуть.
Я, когда увидел жену, подумал: «Всё, трындец!», а вышло как раз наоборот. Её предложение и то, как она это сделала, очаровашка, настроило полицейских на миролюбивый лад. Поэтому спокойненько порешали вопрос и распрощались. Вероника только отпускать их не хотела, а к лейтенанту обниматься лезла.
Полиция у меня дома уже не в первый раз. А я к их приездам давно подготовился. Показываю: «Смотрите, какая здесь замечательная библиотечка!», а прямо в прихожей на полке лежат Конституция, Уголовный кодекс и Закон о полиции, самый нужный. Некоторые статьи из него, важные для меня, я хорошенечко так, внимательно очень прочитал и даже, можно сказать, изучил: про задержание, про вхождение в жильё, применение физической силы. Так что, постоять за себя могу, — похвастался Гессер в заключение.
Дневник пациента. Запись 047
Начало ← Предыдущая ← → Следующая → Все записи