Ранее: Всё решаю я сама.
Подсчитала я что мои проблемы по-женски начались именно с месячной беременности, и всё это время не прекращались, а только усиливались. Поняла, что повторяется история как с тем ребенком, когда мне пришлось делать искусственные роды, поэтому поспешила до трех месяцев обратиться к врачам, чтобы аборт сделать, до трех месяцев осталась неделя или около двух.
Обратилась в женскую консультацию в райцентре, где была на то время всего одна гинеколог и та в это время находилась на учебе в Калинине, поехала во Ржев, а там отказались в категорической форме, направления нет, а я не местная, посоветовали обратиться в один населенный пункт, где гинеколог мужчина никогда не отказывает женщинам, оказавшимся в такой ситуации.
Приехала туда, а он в длительном запое и, когда из него выйдет никто не знает, а у меня время проходит. Сказали подъехать через три дня. Пришлось ждать. Приехала, а он вышел из запоя, но руки трясутся, говорит, что не может к работе приступить, опять отложили. Всё это через медсестру узнавала. В это время за Ланой надо было ехать, её выписали.
Лану боялась оставить, она на костылях ходила, на дворе снег еще, конец февраля, по снегу на костылях тяжело. Старшие её на санках до порога школы, а там поднимают, костыли в руки и в класс с портфелем вместе. В больнице немного по учебе пропустила, но на удивление быстро всех догнала и училась уже со всеми наравне.
Я же, поняв, что ничего у меня с абортом не получится, стала спасать беременность самостоятельно. По прошлому опыту уже знала, где были допущены ошибки и старалась их избежать. Уговорила человека делать мне соответствующие уколы, она долго не соглашалась без назначения врача, но поняв, что вреда мне от этого не будет, согласилась.
Несмотря на это, два раза в неделю с меня выносили по полтазика крови. Я держалась как могла, а ребенок жил во мне, уже и ножками бил, а когда он вдруг замер на целую неделю, и я не чувствовала движения никакого ни ночью, ни днем, то попросила Володю организовать мне транспорт хотя бы до райцентра.
Но тут мне повезло, из Калинина прислали автобус за своими работниками, но из-за распутицы они не могли въехать в нашу деревню и остановились далеко от неё. В совхозе для них выделили трактор, с ними отправилась и я.
В Калинин приехали в одиннадцать ночи, меня оставили на какой-то улице и уехали, добралась как-то до больницы и сдалась врачам. Гинеколог прослушала мой живот и сказала, что сердцебиение у ребенка есть, но очень слабое, я рассказала про регулярные кровотечения, она всё записала и отправила в палату.
На обходе я обнаруживаю, что у меня лечащий врач мужчина и прошу зав.отделением перевести меня к гинекологу-женщине, я не готова обсуждать свои женские проблемы с ним, но она и не думает этого делать. Когда он приходит на обход, то я просто закрываюсь одеялом и от меня он слышит только да или нет.
У меня неожиданно в эту неделю ни одного кровотечения, я понимаю, что я сама себе уже помогла, и вот теперь боюсь потерять ребенка особенно сильно, а помощи ждать мне неоткуда. Мне просто страшно становится. Понимаю, что приехала сюда зря, я не могу пересилить себя, чтобы принять помощь от мужчины-гинеколога. Сейчас особенно понимаю, что и аборт я не сделала бы у мужчины никогда, что для меня это просто непреодолимая преграда. Одно дело хотеть, а другое дело выполнить.
На улице апрель, всё тает, я уже вторую неделю в больнице, ребенок стал активнее, я счастлива, кровотечений нет. У нас в палате женщина из психбольницы с провожатой, её принудительно лишают права быть матерью, она постоянно плачет, потом ей делают аборт, и она лежит как мертвая, понимая всё, что с ней сделали принудительно, в самом темном для неё свете. Ей жить не хочется, и нам не дают подойти к ней и утешить её.
Я этот запрет тоже понимаю, когда мне сделали искусственное прерывание беременности, то я, психически нормальная женщина, была готова вцепиться зубами в живот любой беременной, хотя и понимала, что другого выхода для сохранения моей жизни не было. Но жалко было эту женщину безмерно.
По истечении двух недель вдруг меня вызывают и говорят, что ко мне посетитель, я никого не ждала и потому очень удивилась. Когда вышла в коридор, то с удивлением увидела, что ко мне приехала Тома, моя сестренка. Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть.
Спрашиваю, как она оказалась в Калинине, а она говорит, что ехала ко мне, чтобы в больницу лечь, у неё что-то с желчным пузырем, вроде камни вырезать надо. Детей с собой взяла, чтобы у меня оставить. Мол если что с нею случится, то детей я себе оставлю. Сейчас детей в Москве у знакомых оставила, чтобы ко мне приехать.
Про меня ей Володя сказал, когда она нам из Москвы позвонила, вот она и приехала ко мне навестить. Спрашивала, когда меня выпишут, я обрисовала ей свою ситуацию, она посочувствовала и сказала, что утром будет брать билеты в нашу сторону, а эту ночь проведет у тех же знакомых.
Я все деньги, что у меня были, ей отдала в надежде, что кто-то потом мне привезет из дома. Остались в кошельке копейки, а утром пошла к зав.отделением и стала просить выписать меня, а она направила меня к моему лечащему врачу с которым мы так и не нашли общего языка.
Несмотря на это, он ко мне отнесся с должным уважением, я просто сказала, что мне надо уехать именно сейчас, сестра из Москвы едет в нашу сторону и мы вместе с ней приедем домой. Лечения я не принимаю, а своё состоянием я контролирую сама. Он со мной согласился и подготовил все бумаги для выписки. Только я не подумала, что у меня нет денег на дорогу даже до Москвы.
Когда вышла из больницы, то, добравшись до вокзала, взяла билет в сторону Москвы на все оставшиеся копейки. До самой Москвы не хватило денег. Остальной путь я проехала зайцем до Рижского вокзала. Когда я зашла в здание вокзала, то Тома уже стояла у кассы и заказывала билеты, я из-за спины ей сказала, чтобы брала билет и на меня. Она очень удивилась.
Так мы доехали с нею и её детьми до райцентра, остановились в гостинице и прожили там несколько дней, пока не появилась оказия добраться до нашей деревни. Дороги были до того расхлябаны, что и трактору было тяжело там пройти. Лана уже откинула свои костыли и ходила без них, пока не хромала, но врачи сказали, что это будет видно только с возрастом, если не повезет.
Тома через несколько дней, оставив детей у меня, отправилась в райцентр к моему лечащему врачу, которого я ей рекомендовала и он, обследовав её, сказал, что у неё язва двенадцатиперстной кишки, а она не поверила, вся так возмутилась, что диагноз неправильный, ей там про желчный пузырь говорили, а он про язву. Она тоже решила отправиться в Калинин, там попала в железнодорожную больницу, где подтвердили диагноз, поставленный нашим врачом.
Тогда только она согласилась лечь в стационар в райцентре, чтобы пройти курс лечения, а я осталась с её детьми, очень самостоятельными и непослушными. Когда я шила на электрической швейной машинке что-либо, то Саша, её сынок, говорил мне, что я волшебница, что когда я хочу, то машинка шьет, он просто не подозревал тогда о наличии педали, которая находилась под столом.
Но, когда я заставляла его делать уроки, а они здесь стали ходить в школу, чтобы не пропускать школьную программу, то он кричал мне: – «Тётя Валя, ты крыса!». Учиться он совсем не хотел, но потом втянулся в процесс, но к тому времени им пора было уже уезжать. Деревенские отнеслись к ним хорошо, они завели себе друзей и не хотели покидать деревню.
Тома была на лечении почти месяц, потом еще побыла с нами недолго, посетовала на то, что у меня не сложилась семейная жизнь с Володей, что он не так надежен, как казался. Спрашивала о моих дальнейших планах, а я сказала, что время покажет, мне сейчас просто надо родить здорового ребенка, а Володя сам должен решать, как ему жить, за него я не могу решать, тем более, что я не вижу его шагов навстречу мне, делает вид, что это я виновата. Тому с детьми проводили.
К нам приехала Володина сестренка с Крыма.
Следом: В ожидании аиста.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи " История знакомства моих родителей ". Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.