Тамара сильно сжала губы и внимательнее посмотрела на фотографию. Сердце замерло... С цветного снимка не самого лучшего качества улыбаясь смотрела юная девушка в белом платье, так похожая не саму Тамару...
Рассказ "Возвращение".
Автобус, на котором Тамара с понедельника по пятницу возвращалась с работы, в этот вечер не вышел в рейс, и ей пришлось ждать следующий. Через тридцать минут на остановку прибыл ещё один автобус под номером 45 и Тамара, наконец, отправилась домой.
На одном из сидений освободилось место и женщина незамедлительно заняла его. Ноги ныли от стоячей работы в небольшом музее, где Тамара проводила экскурсии.
- Томка? - удивлённо спросила женщина, сидевшая рядом.
Тамара посмотрела на соседку и, перебирая в памяти лица, вдруг улыбнулась.
- Света!
Когда-то в детстве и юности до самого поступления в институт девчонки дружили. Крепко, заливисто.
Светлана схватила Тамару за руку и, чуть прикрывая глаза, заулыбалась.
- Не ожидала тебя встретить! Ты какими судьбами здесь? - интересовалась Тамара.
- Так я по работе, в командировке.
- Пойдём ко мне, я недалеко здесь живу, поговорим, - упрашивала Тамара.
- Не могу, правда. Надо уезжать, через два часа поезд.
- Понятно, ну как сама, расскажи, как жизнь сложилась?
- Хорошо. Замужем, две дочери. Подожди, сейчас фотографии покажу, - и Светлана достала из кармана сумки несколько цветных снимков.
- Вот старшая, да. Это мы с мужем на море в прошлом году. А вот младшая... на свадьбе у твоей.
- У кого моей?
- У Насти твоей. Невеста — дочь твоя, не узнала что ли?
Тамара почувствовала, как нервно начала пульсировать её левая нога, сердце вдруг замерло. "Настенька".
- Слушай, а ты когда последний раз дома была?
- Двадцать лет назад, - не отрывая взгляд от фотографии, ответила Тамара.
- А с Настей не общаешься что ли?
Тамара покачала головой.
- Так ты не знаешь... Колька твой вместе с Настиным мужем угорели в прошлом году в гараже. Дочь твоя одна детей тянет. Бабушка ты, двое внуков у тебя.
Тамара вдруг растерялась. Она жила в своём вакууме более двадцати лет и не хотела ничего менять, а тут... Сознание, которое много лет назад силилось всё забыть, сейчас настоятельно требовало вспомнить хоть что-то.
- Ой, Тома, мне пора бежать, моя остановка, ты приезжай к нам, приезжай.
Тамара, пропустив Светлану к выходу из автобуса, ещё долго провожала подругу детства взглядом. Память стала наматывать как клубок воспоминания. Сладкие, хорошие, счастливые.
Сменив воспоминания девичий дружбы, тут же всплыл и день знакомства с Николаем. День, когда она с будущим мужем осталась наедине. Тот бушующий май с его проливными дождями и грозами. Маленькая каптёрка у здания университета, чай в железной кружке...
- Выходите? - спросил мужчина за спиной, и Тамара вынырнула из воспоминаний.
- Да, да.
"Ты станешь моей женой?". "Да, но не сейчас", - воспоминания тянулись за Тамарой до самого дома.
"Ребёнок мне не нужен! "- кричала она на Николая.
"Роди мне, распишемся, а потом как хочешь."
Замужних с детьми не направляли никуда, можно было спокойно жить, учиться и растить дочь. Но Тамара ждала направления, просилась сама, ей хотелось походов, исследований, раскопок...
В первую длительную командировку она уехала почти на шесть месяцев, после возвращения, увидев, как муж прекрасно справляется с дочерью без чьей либо помощи, через неделю улетела в очередную экспедицию и осталась по приглашению на основную работу. Никакого чувства вины или материнского инстинкта Тамара не испытывала. Ничего. Её звали горы, леса, поля.
Тамара поднялась на второй этаж и открыла входную дверь своей квартиры. В прихожей скинула вещи и тут же села на скамеечку. Двадцать лет назад она специально читала литературу о том, что нельзя себя винить, что она не чувствует себя матерью, что это нормально. Но какой-то тяжёлый груз стал давить на плечи.
"Одна, двое маленьких детей".
Заснуть Тамара не смогла. Утром встала, собрала сумку и, остановившись на секунду в прихожей, обернулась, словно осознавая, что видит всё это в последний раз, уверенно вышла из квартиры.
Заскочив на полчаса на работу, Тамара уволилась и, оставив всё, взяла такси до вокзала. Можно было на автобусе, с пересадкой. Но боялась опоздать на первый поезд, второй поздно вечером уже не устраивал.
Сейчас она возвращалась назад почти с тем же чувством, что гнало её из семьи. Это жгучее желание не давало покоя и изматывало. Поезд, плавно цокая, словно отсчитывал что-то. Тамара прислонилась к стенке и закрыла глаза. И вновь воспоминания. И вновь нет сожаления.
Изменившийся город встретил спокойно, будто не замечая. Вокруг толкотня, спешка. Можно было доехать две остановки до улицы Гвардейская, но Тамара пошла пешком. Она вдруг поняла, что не знает, что сказать, не знает, как объяснить кто она и зачем приехала. Нужно было время. Поезд привёз её, но мысли пока не собрались и не сформировали текст.
Подъездная дверь была открыта настежь. Одна петля у двери была сорвана. Двухэтажный дом заметно просел и выглядел на фоне строящегося за ним на пустыре огромного микрорайона дореволюционным зданием.
Тамара поднялась по лестнице на второй этаж и встала перед дверью. Нажать на кнопку звонка почему-то не было сил и Тамара постучала.
Дверь почти сразу открыла женщина. Она с минуту стояла молча. Напротив, словно в зеркале, та видела себя. Через двадцать лет. Настя испуганно округлила глаза и, наконец, сказала.
- Вы хотите денег за квартиру? Расселение через год.
Тамара ожидала вопроса "Кто вы" или что-то в этом духе. Но Настя, быстро оценив ситуацию, поставила гостью в тупик.
- Я Волошина, ... Тамара, - начала женщина по заученному плану.
- Я поняла кто вы, - не дав досказать, ответила Анастасия, - денег у меня нет.
- Я твоя мать.
Настя молчала.
Тамара поняла, что продуманный ею диалог не состоится. Она отвернулась и стала спускаться по лестнице. Входная дверь 15 квартиры быстро закрылась.
Остановившись у разбитого окна, Тома подняла глаза и увидела небо. То небо, которое когда-то так манило её. Запах дома, тот же самый запах, что был двадцать лет назад, заставил задержаться. Тамара залезла на подоконник, бросив сумку рядом, и просидела так весь вечер и ночь. Иногда проваливаясь в сон, женщина начинала видеть плачущего младенца, который отражался в зеркале, и его плач подхватывало отражение, плач нарастал со всех сторон. Тамара просыпалась и слышала, как плакали дети в квартире 15.
Утром дверь 15 квартиры открылась, Настя вышла и постучала в дверь напротив. Тамара старалась не дышать, чтобы услышать разговор.
- Я поняла, Мария Ивановна, спасибо. Как Лиза вернётся, попросите её ко мне зайти, она обещала посидеть с детьми, пока я уйду по делам.
- Я могу посидеть с внуками, - неожиданно для себя громко сказала Тамара. - Матерью я опоздала быть, но бабушкой стать у меня ещё есть шанс.
- Вам некуда идти? Почему вы здесь просидели всю ночь? - спросила Настя.
- Я вернулась туда, где должна быть. Жалко только тех двадцать лет, что я потеряла. Прости меня.
- Мне не нужна помощь, - ответила Настя, чуть выпрямив спину. Она зашла в квартиру и закрыла за собой дверь.
Через пять минут дверь 15 квартиры вновь открылась.
- Вот ручка и листок, пишите, что не претендуете на эту квартиру и свою долю отдаёте внукам, на втором листе данные.
Тамара растерянно взяла листок и ручку.
- Может лучше у нотариуса?
- Да, так лучше, - ответила Настя и ушла обратно в квартиру, закрыв за собой дверь.
Тамара схватила сумку и побежала. Выскочив из подъезда, она осмотрелась, пытаясь понять куда бежать. Наконец, из дома напротив вышел мужчина, у него удалось узнать, где принимает нотариус.
Три часа в очереди были пыткой. Тамаре казалось, что она не успевает.
- Паспорт, свидетельство, - протянув руку, сказала помощник в приёмной.
Тамара сжала зубы и полезла в сумку за деньгами и листком с данными, которые дала дочь.
- Оно было у мужа, мужа уже нет.
- Сейчас проконсультируюсь, - ответила помощница и исчезла в соседнем кабинете.
Домой Тамара тоже почти бежала.
- Вот, - протянула она бумаги дочери.
В комнате заплакал один ребёнок, его недовольство жизнью сразу подхватил второй.
- Я сейчас, - Настя исчезла в комнате.
Тамара сняла ботинки и прошла. Почти ничего в квартире не изменилось. Некоторая свежая мебель появилась, пару новых ковров. Её любимый стул так и стоял на том же месте.
- Давай я одного подержу, мальчики? - спросила Тамара, разглядывая детей, одетых в жёлтое.
- Виктор и Виктория, - ответила Настя и, немного задержавшись, всё же подала одного ребёнка Тамаре.
От младенца пахло жизнью. Сладостной и упоительной. Малыш куксился, хныкал рассматривая знакомые черты.
- Витюша, это бабушка, всё хорошо, - успокаивая дочь на руках, сказала Настя, обращаясь к сыну.
Тамара от этих слов чуть не разревелась. "Бабушка". Ей хотелось сильно-сильно прижать внука к себе и никогда не отпускать.