— Полянский, тебя где носит? На работе ждать, или твоя должность вакантна? — вызов разбудил спящего без задних ног мужчину, заставил подскочить на кровати и отточенным усилием мысли вызвать голографическую панель с изображением даты и точного времени суток. Дата и время показывали, что рабочий день начался десять минут назад.
— Уже лечу!
— Лети быстрее, у нас опять Призрак!
Шеф прервал вызов, а совершенно не выспавшийся мужчина возблагодарил судьбу за то, что его начальник очень спокойный, терпеливый и понимающий человек — даже не наорал почти. Стёпа — козел. Ушел и не разбудил. А еще брат, называется…
В ванной ждал очередной сюрприз: воду отключили. А звуковой душ мужчина терпеть не мог.
— Двадцать третий век на дворе, а у нас до сих пор коммуналку не починят! — возмутился полусонный охотник на «Призраков», зевая и борясь с желанием вернуться в кровать.
Над головой пискнуло.
— Будь проклят тот день, когда доктор Верхотуров придумал чертову усовершенствованную нейронную Сеть! — выругался старший наблюдатель Центрального отдела по борьбе с киберпреступлениями Дмитрий Полянский. А потом выругался снова, когда на голографическом табло, расположенном над его взъерошенной головой и отражающем скверные мысли и поступки, появилась надпись: «Упоминал имя Божье всуе, критиковал работу ТСЖ».
— Ну, извините, блин! — прошипел работник правоохранительных органов, спеша на работу голодным и злым.
Утро встретило Дмитрия не только отсутствием воды, но и пробками. Он со смехом вспомнил уроки истории, на которых когда-то очень тщательно изучал рубеж двадцать первого — двадцать второго веков: именно тогда вышеупомянутый Владимир Верхотуров усовершенствовал электронный имплант-микрочип. Имплант взаимодействовал с мозгом человека, и не просто взаимодействовал, а улавливал местоположение носителя, контролируя официальные операции и, в целом, заменяя кипу документов, удостоверяющих личность. Новый чип и вовсе считывал мысли человека. Уже делом техники оказалось создание голографического табло, которое теперь имелось над головой каждого жителя планеты и несло в себе содержание мыслей индивида о каких-либо аморальных вещах. Так, в разное время суток у человека над головой могло быть чистое табло, а могли читаться различные надписи: «Изменил жене с секретаршей», «Подделал данные в годовом отчете об экономических операциях предприятия», «Напился в ночном клубе», «Дергал за хвост кота», «Ограбил банк», «Убил человека». Вскоре чипы были объединены в общую нейронно-кибернетическую сеть. Сбылись самые яркие страхи антиутопистов, и всё благодаря программисту и нейрофизиологу Верхотурову.
Конечно, идея прижилась не сразу, конечно, люди отстаивали право на личную жизнь, свободу мысли и совести и кучу других прав. Но система ОНКС спустя время оправдала себя — в мире стало безопаснее.
Вот только историю Полянский вспомнил не поэтому, а потому, что тогда не было автомобилей на воздушных подушках, машины передвигались по наземным автострадам, и пробки, образовывающиеся на МКАДе, стали страшной легендой среди водителей. А смеялся Дмитрий исключительно из-за того, что с перемещением транспорта в воздух проблема не решилась. Пробки никуда не делись.
— Да ты куда, на хрен, прешь? — крикнул он вслед водителю, который Диму неосторожно подрезал, отчего его аэрокар едва не занесло и не впечатало в висящее ограждение, ограничивающее летную магистраль. Табло противно пискнуло, надпись сменилась на новую: «Агрессивный водитель». Полянский подумал новую мысль: «Убью за кофе», табло не оценило и выдало «Агрессивное поведение типа В», что грозило статьей за хулиганство.
— Пятница 13-е, — пробурчал Полянский. — Не зря наши мудрые предки говорили, что это неблагоприятный день.
Шутки — шутками, а стоило быть осторожнее в своих мыслях: маячил риск попасть на серьезный штраф.
Вообще-то при сложившемся социальном контроле работа полиции почти сошла на нет. Среди людей не было уникумов, умеющих управлять собственным подсознанием, и в здравом уме они не то, что боялись убить или ограбить — боялись посмотреть порно или крепко выругаться, потому что, в соответствии с древней поговоркой, у тебя «все будет на лице написано». Теперь уже в буквальном смысле.
Но один недостаток у ОНКС все-таки имелся. По сути своей, система была гигантским по своим масштабам комплексом серверов-хранилищ, на которых перерабатывалась информация и выводилась на индивидуальные табы. А машины не застрахованы от сбоев, взломов и подмены данных. А потому на смену обычной полиции в начале двадцать третьего века пришло Международное бюро по борьбе с киберпреступлениями, которое имело отделы во всех странах мира, а те, в свою очередь, — в любом населенном пункте конкретной страны.
И в одном из пяти московских отделов Бюро имел честь работать в должности Старшего наблюдателя часто упоминающий имя Господне всуе и желающий активной половой жизни нечистой силе, коллегам, преступникам, коммунальщикам, водителям-гонщикам и соседу-рокеру Дима Полянский.
— Еще бы самому в камеру не загреметь, — прошептал Дима, кое-как добравшись до стен родного отдела, влетая в здание и ярко сверкая табличкой «Недисциплинированный сквернослов».
— Прости меня, Женич, дуру грешную! — с порога заявил он Шефу, по улыбке которого сразу понял, что ругать его не будут: придумала иная, более изощренная кара. Дима не ошибся, день по-прежнему оставался неблагоприятным. В отместку за опоздание на него скинули дело, которое отдавало такой предстоящей болью в его пятой точке, что таб Дмитрия даже слегка завис, пытаясь как можно точнее отразить навыки Полянского в сфере владения великим и могучим русским языком. Название части тела, на которой обычно сидят, было самой мягкой характеристикой того, в какой ситуации он оказался. Дима только и выдавил:
— Но данное дело требует более высокого уровня допуска, чем мой…
Табло ожило и выдало его реальные мысли емким словом из четырех букв.
Шеф, он же Петр Евгеньевич Смоляков, глава отдела, его терзаний не оценил:
— Дело Призрака в разработке уже три недели, а мы топчемся на месте. Информация попала в СМИ. Если не решим проблему, общественный резонанс будет огромным. Вычисливший Призрака сотрудник пойдет на повышение. Или, на худой конец, премию получит.
— Петр Евгеньевич, можно я лучше пойду поем? — пошутил Дима, пытаясь скосплеить лицо рыжего кота из ретро-мультфильма про какого-то странного зеленого мужика.
— Полянский, назначение не обсуждается.
— Это мне кара свыше, потому что я раздолбай?
— Это тебе шанс сделать карьеру, потому что ты раздолбай, но раздолбай умный. Иди — работай.