Настоящая история злой мачехи (ранее...)
В палате свежо, пахнет лугом и перепрелой листвой. Койка у дальней стены занята дородной девицей с бритой головой, она размеренно дышит, подперев щекой изрядно распластанный по подушке венок из одуванчиков.
— Давно не приходила, — ворчливо цедит старуха, цепляясь взглядом за мои переплетённые пальцы, и я расслабляю кисти. Нужно отдышаться, так что тайком набираю побольше воздуха, чтобы успокоиться и умерить взорвавшийся ритм сердца.
— Новенькая? — тыкаю в сторону любительницы дармовых цветов.
— Нет, по второму кругу здесь. Треплет нервы профессорскому семейству, не желающему смириться с дочерью без способностей и амбиций. Впрочем, надеюсь, на этот раз от бедняжки отстанут. Добрая девочка, только больно дёрганая. Ты зачем пришла-то?
— Посоветоваться надо.
Кукушкина вздыхает и бредёт к своей кровати.
— Ну ясно, тогда нам в столовую, чайку хлебнём, что ли. Сейчас, сейчас… — старуха лезет под матрас и не без труда выуживает ключ с обрывком замусоленной ленты. Отперев дверь, семенит по коридору к прикорнувшей на посту дежурной медсестре и деловито забирает ещё целую связку ключей. — Пошли за мной. Не бойся, она крепко спит.
Холодильник в столовой тоже под замком, но Кукушкина, шамкая губами, успешно справляется с запором и долго роется среди подписанных пакетов с едой.
— Так, вот… Михайловой вкусные шоколадные батончики передавали, будешь? — вопросительно поднимает выцветшую бровь, но я отказываюсь. — Если йогурт, то я знаю, где ложки взять, — трясёт ключами, но я снова отрицательно качаю головой. — Небось потом жор нападёт, а холодильник-то я запру, не буду же так оставлять. Ладно, как хочешь.
Повесть с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Она раскладывает на столе угощение, маленький пакет с кефиром и конфеты, и задумчиво смотрит на раскраски, заполняющие всё пространство над стареньким пианино.
— Вот эту моя соседка сделала, которая с одуванчиками, — показывает раскраску в нелепых розовых тонах. — Девочка переживает, что родилась посмешищем при такой изысканной родне, лауреат на лауреате, но даже не догадывается, что могла бы стать приличной пианисткой, просто её скромный дар приглянулся кое-кому, вот и пришлось ей остаться ни с чем, — старуха отпивает кефир прямо из пакета и довольно жмурится. — Знаю, мне её специально подослали. Проверяют, не буду ли жалеть, а может даже попробую помочь, только я их насквозь вижу. На цепь обратно не хочу, ничего святого у них нет. Волки позорные.
— Кто подослал?
— Известно кто, — Кукушкина со значением поднимает глаза к потолку.
— Понятно, бабушка. А что вы скажете по поводу нашей Варвары, которая сейчас в детдоме засела, с детишками воду мутит. Как думаете, что за птица?
— В детдоме? — она озадаченно кусает батончик и жуёт. — Варвара? Так вроде Зинка там была?
— Зины больше нет, бабушка. Пропала Зина.
— Да? Жалко. При ней порядок был. Толковая тётка. И расписание мне хорошо составляла, чтобы совмещать, и учеников в строгости держала. Одно удовольствие было у неё работать.
— Так что с Варварой, как вам кажется?
— А, вспомнила! — старухино лицо светлеет. — Так она же лечила всех. Добрая девочка.
— У вас все поначалу добрые, — говорю с укоризной, — а теперь-то как?
— Не все! Во второй школе у меня был ученик, мальчик-оборотень. Три мальчика в одном. Умный такой, шустрый, но мелкий пакостник. Подрос и меня же на цепь, представляешь? Я его русскому языку и литературе учила, а он в ментовку пошёл и вот так отплатил. Тут сразу ясно, дурная порода.
— Никак не можете перестать тыкать в мою родословную? Стыдно, между прочим. Непедагогично. Я за Серых не в ответе, он и меня тоже прижал.
— Тебе сколько годков, чтобы о педагогике волноваться?
— Бабушка, давайте о Варваре поговорим, не надо вредничать.
— Да это я так… Вспомнилось, — она приглаживает остатки шевелюры и беззубо улыбается, — а Варвара твоя тёмная птаха. Ты чего с ней не поделила? У вас же дружно было.
— Было да сплыло.
— О как? Ну тогда жалко мне тебя. Ни за грош пропадёшь.
— Что, совсем никак? — протягиваю с огорчением.
— Если только у тебя духолов есть. Есть?
— Имеется.
— Ну тогда дерзай.
Мобильный телефон начинает вибрировать в кармане и я торопливо отвечаю, чтобы не разбудить весь этаж.
— Во, лёгок на помине, — Кукушкина сплёвывает через плечо.