- Почему я должна что-то доказывать? Есть документы - свидетельство о расторжении брака, договор купли-продажи машины! Что ещё судье надо? Вы не можете убедить его, что я права?
В голосе молодой женщины слышались истеричные нотки.
Я её понимаю.
Когда она пришла на консультацию, ситуация была более чем понятна.
Но когда мы зашли в суд, всё кардинально поменялось. И вскрылись такие обстоятельства, о которых моя клиентка недобросовестно умолчала...
За два года до суда...
Соня старательно прятала от мужа свою кредитку. Она растратила почти двадцать тысяч на себя любимую в магазине женского белья и в парфюмерном бутике.
А ведь отпуск только начался!
Глеб даже не интересовался, куда она тратит деньги. Они приехали в Самарскую область к родителям Сони, как уже стало традицией на протяжении десяти лет их семейной жизни.
С тестем у Глеба сложились неплохие отношения - они вместе рыбачили, вялили рыбу, могли до ночи рубиться в козла... А тёща скрытничала. Всё больше с Соней шушукалась, с Глебом разве что за столом вежливо общалась.
Как-то августовским тёплым вечером Глеб с тестем сидели на берегу Волги с донками и в ожидании поклёва разболтались о своих женщинах. И тесть поведал одну интересную вещь, о которой Глеб как-то не задумывался.
- Сонька моя до денег жадная, вся в мать! Ты следи - она растрынькает всё, потом в долги влезет.
Глеб только руками развёл - мол, доверяю я ей, жене-то своей...
- Ты вот не веришь, а потом узнаешь. Да поздно будет! - разошёлся тесть.
И зерно сомнения всё же зародилось в душе Глеба.
Через пару дней после разговора с тестем он попросил у Сони денег на спортивный костюм - как раз скидки хорошие были.
- Да какой костюм, Глеб! - Соня аж голос повысила. - У нас денег не осталось почти! Домой же послезавтра ехать, надо билеты покупать. На дорогу продуктов купить. Домой приедем - тоже деньги нужны, коммуналку оплатить, продуктов купить...
- Сонь, так ведь брендовая вещь! Всего за три тысячи! Когда ещё такая возможность будет?
- У тебя есть деньги? Нет? И у меня нет.
Глеб недоумевал.
Его отпускные позволяли купить пятьдесят таких костюмов. Ну, дорога с детьми, там-сям потратили... Ну не сто же тысяч!
И Соня тоже отпускные получила - денег нормально было!
В своё оправдание жена тогда рассказала про какие-то походы в кино и театры, развлечения с детьми. Но всё равно - как-то непонятно....
За один год до суда...
На берегу Волги Глебу было гораздо лучше, чем в доме у родителей Сони.
Они с тестем продолжали рыбалить, травить анекдоты, вялить и коптить рыбу.
А вот тёща всё холоднее и холоднее становилась. И Сонька всё больше с детьми и матерью общалась - они ездили по храмам, по каким-то подругам.
За день до отъезда, накоптив уйму выловленного карпа, Глеб с тестем под беленькую снова разоткровенничались.
- Чего это тёща со мной через губу разговаривает? - спросил Глеб. - Соньку не обижаю, в отпуск каждый год приезжаем, гостинцы везём. А она как с чужим всё... Обидно!
- А! - махнул рукой тесть. - Их, баб этих, не понять. Какие-то обидки у них левые. Я вот с тобой хлопнул за приезд - так моя два дня дулась, говорит, сопьёшься за дочкин отпуск.
- Знал бы... Я бы с вами каждый день хлопал! Раз всё равно плохой.
- Да там ещё у Соньки подозрения какие-то, слышал я. Вроде как... Ну... Зазноба у тебя завелась.
Глеб покраснел.
От тестя это не укрылось. И он начал смеяться.
- Эка, как ты быстро палишься, мужик! Я тебе вот что скажу - бабе говорить правду ни в коем разе нельзя! Даже ежель она тебя застукает - отпирайся! Понял?
Глеб понял.
Он и сам до конца не мог осознать, что произошло, - прямо перед отпуском закружил его роман с молодой коллегой.
Но семья дороже.
И он старался гнать из головы мысли о романе.
- А что по деньгам? Сонька на кредитах аль так справляетесь? - спросил тесть неожиданно.
- Ну, мы как вот на машину кредит взяли два года назад, так его и гасим. Других, вроде, нет.
- Вроде... - передразнил тесть. - Ты бы уточнил. Я со своей, знаешь, сколько хлебнул! Как эти микрозаймы пооткрывали, так она во всех и отметилась, зараза такая! И ведь на что брала-то?! На всякую ерунду! Духи, говорит, купила недорогие да добавки пищевые... Тьфу!
Вечером Глеб осторожно поинтересовался у жены, нет ли у неё каких-то кредитов, о которых он не знает.
Соня как-то насторожилась, закрылась и сильно обиделась. Не доверяешь мне, что ли?
- Я ж просто спросил... Ну... там... Может, тебе гасить тяжело. А у меня халтура после отпуска будет... Я ж... Ты не обижайся!
Но Соня почему-то обиделась.
...Когда они возвратились домой, неожиданно проявилась его молодая коллега - прислала на телефон сообщение. Недвусмысленного содержания.
Разумеется, жена это сообщение прочитала, они никогда друг от друга ничего не скрывали. Телефон лежал на кухонном столе, номер, с которого пришло сообщение, не был в контактах, а потому Соня и полюбопытствовала.
После громкого скандала с битьём посуды и выбрасыванием его вещей он ушёл к приятелю. Ночь перекантоваться.
Но на следующий день жена его не простила, никаких объяснений слушать не желала, категорически требовала развода.
Решение суда о расторжении брака состоялось через четыре месяца, несмотря на его возражения. Соня взыскала с него алименты.
Имущество они делить не стали, машину Глеб оставил жене - ей детей возить нужно.
Так и распалась их когда-то дружная семья.
Первое время он погашал кредит на машину, а потом перестал.
Ну, так получилось.
Разлучница пригрела его после ухода из семьи, так они и жили вместе. И ему уже было как-то жалко давать деньги на кредит за машину, которой пользовалась бывшая жена.
И когда Соня поняла, что финансовой поддержки больше не будет, то оперативно засобиралась в суд.
*************************
Когда Соня пришла ко мне с кипой документов, картина сложилась понятная: в период брака было три кредита (один большой на машину, одна кредитка и один потребительский), незадолго до развода она взяла один большой кредит и погасила все остатки по предыдущим.
После развода она продала машину и деньги от продажи залила на досрочное частичное погашение этого кредита.
Платить оставалось что-то около ста тысяч.
Соня хотела признать совместными обязательства по этому большому кредиту.
Вполне законное требование.
Мы несколько раз пересмотрели все документы. Всё было хорошо. Даже при отрицании бывшим супругом наличие кредитов, доказать направление денег на семейные нужды было возможно по выпискам из банков.
Мой косяк был в том, что я поверила на слово клиентке в части продажи машины.
Иск составлялся с её слов. Оригинал договора был представлен непосредственно на заседании.
За пять минут до его начала я ознакомилась с содержанием договора и... оторопела.
- София, скажите, а почему у вас в договоре стоимость машины такая низкая?
По бегающим глазам я поняла, что она тупо забыла об этом! И даже не удосужилась освежить память!
А далее прозвучала избитая фраза:
- Ну, я не думала, что это важно. А что такого? Это что, опровергает наличие совместных кредитов?
После того, как ответчик с представителем заявили о том, что кредит был получен после прекращения семейных отношений, меня стали терзать смутные сомнения.
Которыми я и поделилась с клиенткой.
- Поймите, София! У нас действительно получается, что кредит был взят после фактического прекращения брачных отношений. Вы же мне сказали, что они прекратились сразу после развода.
- А какая разница, когда они прекратились, я не понимаю? Развод в декабре, кредит в ноябре, до развода. А как мы там жили - кого это волнует?
Я предложила клиентке рассказать мне правду.
Оказалось, муж был изгнан из дома за четыре месяца до развода. И она подтвердила это в своём исковом заявлении о расторжении брака!
- И что? Ну, указала я, что нет семьи с августа - и что? Кому какое дело? Может, я так написала, а на самом деле мы продолжали жить вместе? И что?
Да не, ничего, конечно...
Кроме того, что под ударом требование о признании взятого в ноябре кредита совместными обязательствами.
К следующему заседанию мы уточнили требования - заявили о признании совместными трёх кредитов, которые были погашены ноябрьским.
Ответчик же заявил встречное требование - о взыскании компенсации за автомобиль.
Ситуация складывалась патовая.
Я понимала, что большой кредит уже точно не будет признан совместным, потому что из материалов дела по иску о расторжении брака следовало, что семейные отношения между супругами прекратились в августе.
Следовательно, проданная за условные сорок тысяч машина попадала под раздел совместного имущества, поскольку была продана после расторжения брака.
Но если бы только это...
Как следовало из нашего иска и в соответствии с выпиской по ссудному счёту, сумма от продажи машины была направлена на погашение большого ноябрьского кредита и была больше договорной. Но меньше рыночной.
То есть, машину клиентка продала за сорок тысяч, за кредит внесла двести пятьдесят.
А рыночная стоимость машины приближалась к четырёмстам тысячам рублей.
По встречному иску именно рыночная стоимость и предъявлялась.
Судья неоднократно просил уточнить, за сколько фактически была продана машина.
Клиентка утверждала, что по договорной цене - за сорок тысяч. А остальные двести десять она внесла за счёт собственных средств. Накопленных. Доказательств нет.
- А что? Я должна кому-то доказывать, откуда я взяла деньги на погашение кредита?
Как же я устала отвечать на одни и те же вопросы!
Дело разваливалось на глазах благодаря убеждению клиентки, что ничего не надо доказывать, всё отражено в документах.
А за день до судебного заседания, которое уже должно было поставить точку, она пришла за своими документами.
- Мне сказали, что вы неправильно ведёте дело. И судья неправильно рассматривает. Он не должен был принимать иск о разделе машины! Это незаконное требование.
- Почему незаконное? - улыбаясь, спросила я.
- Ну... Потому что незаконное! Машина уже продана. Как её можно делить? Её нет. И кредиты, что уже погашены, тоже не могут быть разделены. Их уже нет. Меня уже научили, что делать. Я сама дальше справлюсь.
Я малодушно обрадовалась!
Потому что я уже понимала, что дело для нас бесперспективное... А уж с такими установками клиентки - тем более!
Как потом оказалось, машину Соня продала как раз за четыреста тысяч рублей. Но скрыла это.
Представитель её бывшего супруга отыскал покупателя и привёл в суд.
Кредит на машину суд признал совместным, но также взыскал с Сони половину стоимости машины.
Кредитка и второй "доразводный" кредит тоже были признаны совместными. Но поскольку мы не заявили требования о взыскании в порядке регресса уплаченного по этим кредитам, то и деньги взысканы не были.
Объяснить ей, что взыскать в порядке регресса по этим кредитам можно, заново обратившись в суд, я не смогла - мы уже не общались
Её новые советчики, вероятно, об этом не подумали.
Дело обжаловалось по разным инстанциям, где-то решение было изменено (я даже не следила, где именно)...
Но я очень благодарна тем, кто отсоветовал клиентке работать со мной!
Иначе я до сих пор бы оправдывалась по поводу "проигранных кредитов".
